Николай Свечин - Неизвестные рассказы сыщиков Ивана Путилина, Михаила Чулицкого и Аркадия Кошко [СИ litres]

Кроме того, мною было пристроено на стражу человек десять агентов тайных. О службе их в полиции знал лишь я, и мои свидания с ними происходили всегда только на конспиративных квартирах. Эти тайные агенты должны были следить за агентами гласными, являясь как бы контролем над контролем.

Прошло месяца полтора-два, а железнодорожные хищения продолжали свирепствовать всё с той же силой. Но люди мои не теряли времени даром, и к концу третьего месяца сразу были пойманы, арестованы и преданы суду пятьдесят человек из состава мелких служащих. Дела их были объединены в один процесс, вскоре ставший сенсацией не только Москвы, но, пожалуй, и немалой части России. За ним последовали вскоре аналогичные железнодорожные процессы с обвиняемыми, изловленными на других дорогах.

Ввиду того, что характер краж и способы их выполнения были по всем линиям более или менее одинаковы, я ограничусь лишь описанием наиболее хитроумных мошенничеств.

Начну с более невинных.

При сдаче пассажирского багажа пассажир подходил к багажной кассе, производил расчёты, и на багаже его наклеивался ярлык с обозначением станции отправления, а также печатным порядковым номером на нём. Если пассажир сдавал, скажем, три места, то ярлыки наклеивались на каждом сданном месте, но печатный номер имелся лишь на одном ярлыке, на остальных же двух тот же номер проставлялся карандашом. Кондукторские бригады легко раздобывали подобные ярлыки без печатного номера – они всегда в значительном количестве оставались в багажной кассе. При погрузке багажа в вагон кондуктора-жулики, присутствуя при этой процедуре, быстро оттаскивали в сторону два приглянувшихся им места, оставляя лишь третье (с печатным номером на ярлыке), и заменяли их какими-нибудь принесёнными сундучками, набитыми рухлядью. На этих сундучках заранее были ими наклеены пёстрые ярлычки, и оставалось лишь заполнить их содержание да проставить карандашом номер, соответствующий печатному на первом не украденном (из трёх) месте. Багаж погружен, места сосчитаны, багажный вагон запломбирован, и поезд отправлен. По прибытии на место пассажир по своей багажной квитанции получает свои три места, за надлежащим номером из которых два вовсе не его. Но как доказать, что ты сдавал такие, а не эдакие места? Эта мошенническая проделка практиковалась обычно кондукторами бригады, сопровождавшей поезд, так как начальство всегда смотрело сквозь пальцы на кондукторскую контрабанду, и чуть ли не каждый отъезжающий с поездом кондуктор имел при себе сундуки, сундучки и сундучонки, посылочки и оказии для родных и знакомых.

Иногда кражи бывали сложнее.

Намечалась особенно ценная поклажа в багажном вагоне, и шайка решала её похитить. Для этого в сговор входил пломбировщик, пломбирующий багажный вагон на станции отправления намеченного к похищению груза. Этот пломбировщик, прежде чем запломбировать вагон, впускал в него соучастника. Главный кондуктор и машинист бывали тоже в курсе дела, и в условленном месте, где-либо на закруглении или на подъёме, машинист до минимума убавлял ход. Вор, сидящий в вагоне, откидывал наверху сравнительно небольшое оконце (такие товарные вагоны с оконцами употребляются обычно для перевозки живности, но нередко утилизируются при перевозках и товаров, отправляемых на товарных поездах) и выбрасывал через него намеченное место, затем вылезал из него сам и, пользуясь тихим ходом, соскакивал. Окна в этих вагонах так устроены, что отогнутая рама сама захлопывается. Поезд прибывает на место, пломбы целы, а часть груза исчезла.

А вот образец более грандиозной и хитроумной махинации. Тут дело идёт о похищении не отдельных мест, а всего содержимого вагона. Допустим, товарный поезд прибывает из Петербурга на Москву Товарную. Он осматривается, все пломбы целы. Прибывший с ним вор-главный кондуктор, передавая документы, в которых с точностью обозначено число вагонов, их номера, количество груза, станции назначений, указывает техническому агенту-сообщнику на номер «интересного» вагона, прощается и уходит. Отцепляется и отъезжает паровоз, привёзший поезд. Его заменяет маневренный паровоз (кукушка или рак) с причастным к делу машинистом. Технический агент тут же составляет расписание: какие вагоны (из прибывшего поезда) и на какие пути разбросать. Для «интересного» вагона он указывает место где-нибудь за несколько вёрст в каком-нибудь пустынном тупике. Это расписание передаётся и сообщается машинисту кукушки, составителю поездов, и поезд направляется либо на Сортировочную станцию, либо на Перово. При этих двух станциях имелось по несколько специально выстроенных «горок». У спуска этих горок в главный путь вливается множество побочных путей, лучами расходящихся в разные стороны. Взобравшись на такую горку, подлежащий сортированию поезд останавливается, натягивается как струна, и затем машинист приступает к разбазариванию всего состава по разным путям, сообразно полученному от технического агента расписанию. Сцепщик поочерёдно отцепляет вагоны, машинист даёт лёгкий задний ход, затем затормаживает, поезд останавливается, а отцепленные вагоны продолжают с горки медленно катиться и принимаются стрелочниками на соответствующий путь. «Интересный» вагон попадает в предназначенную глушь, и, окончив манёвры, машинист и сцепщик возвращаются восвояси. Роль их пока кончена.

Теперь на сцену выступают новые соучастники. Глухой ночью пробираются они с подводами (дерзость воров дошла до найма извозчиков) к месту стоянки «интересного» вагона, быстро разбирают часть крыши его, выкидывают и нагружают содержимое на подводы, иногда для правильной осадки набивают вагон песком, камнями и проч. балластом, снова заделывают крышу и уезжают с добычей.

Когда с вагоном бывало покончено и вновь он бывал приведён в полный порядок, извещался всё тот же технический агент, и последний в ближайшее своё дежурство, формируя товарный поезд к отправке, включал и обокраденный вагон в его состав, после чего злополучный вагон в вполне исправном виде, всё также запломбированный и с документами, продолжал свой путь и благополучно прибывал на станцию конечного назначения, причём при вскрытии его железнодорожное начальство бывало изумлено не менее самого получателя груза.

Иногда груз исчезал, так сказать, брутто, т. е. с тарой и нагрузкой. Нагруженный вагон не доходил до станции назначения. Получатель его с накладной нетерпеливо ждал, наконец, поднимал тревогу, и тут выяснялось, что вагон не только на станцию назначения не прибыл, но оказывалось, что его не было и на промежуточных станциях, вагон словно сквозь землю проваливался. Являлось предположение, что разыскиваемый вагон случайно проскочил дальше, но розыски по всей дороге, равно как и по дорогам чужим, не увенчивались успехом.