Агата Кристи - Тайна семи циферблатов

– Как это вы сообразили, Бандл, – неторопливо произнес Джимми. – И в самом деле странно, если подумать; то есть перчатка была с левой руки, а Баттл и слова не сказал.

– Он не намеревался привлекать внимание к этому. Примеряя ее на вас, он хотел не привлекать к этому внимания и говорил о размере лишь для того, чтобы отвлечь нас. Однако это, безусловно, должно означать, что стрелявший в вас держал пистолет в левой руке.

– Итак, мы должны искать левшу, – задумчиво проговорила Лорен.

– Да, и я скажу вам кое-что еще. Именно этим занимался Баттл, когда перебирал клюшки для гольфа. Он искал клюшку для мужской левой руки.

– Боже! – вдруг воскликнул Джимми.

– В чем дело?

– Ну, едва ли в этом что-то есть, однако довольно забавно… – И он пересказал состоявшийся накануне за чаем разговор.

– Итак, сэр Освальд Кут у нас обоерукий? – проговорила Бандл.

– Да. Теперь я вспоминаю, что в ту ночь в Чимниз – ну когда умер Джерри Уэйд – я следил за партией в бридж и заметил, как неловко кто-то из них раздает, а потом вдруг понял: это потому что раздают правой рукой. Конечно же, это был сэр Освальд.

Все трое переглянулись. Лорен покачала головой.

– Такой человек, как сэр Освальд Кут!.. Это немыслимо. И чего он может добиться подобным образом?

– Чистый абсурд, – заявил Джимми. – И все же…

– «Номер семь» работает по собственным правилам, – негромко процитировала Бандл. – Предположим, что свое состояние сэр Освальд составил именно таким путем…

– Но зачем тогда устраивать всю эту комедию в аббатстве, если формула находилась в его собственном распоряжении?

– Наверное, этому есть какое-то объяснение, – проговорила Лорен. – Тот же самый метод, который был использован в отношении мистера O’Рурка. Следовало отвести от себя подозрения и подставить кого-то другого.

Бандл энергично кивнула.

– Все согласуется. Подозрение должно было пасть на Бауэра и графиню. Кому придет в голову заподозрить в чем-то самого сэра Освальда Кута?

– Интересно, что думает об этом Баттл, – неторопливо поговорил Джимми.

В памяти Бандл пропела струна. Баттл снимает лист плюща с пальто миллионера.

Неужели суперинтендант все время подозревал сэра Освальда?

– Приехал мистер Ломакс, милорд.

Лорд Кейтерхэм резко вздрогнул, ибо, погруженный в сложные раздумья в отношении того, что стоит и не стоит делать левой рукой, он не услышал, как по мягкому дерну к нему подошел дворецкий. Так что на Тредвелла посмотрел скорее с печалью, чем в гневе.

– Я же сказал вам за завтраком, Тредвелл, что сегодня с утра буду особенно занят.

– Да, милорд, но…

– Ступайте и скажите мистеру Ломаксу, что вы допустили ошибку и что сейчас я нахожусь в деревне, что меня скрутила подагра, или, если все это не подойдет, скажите, что я умер, наконец.

– Мистер Ломакс, милорд, уже успел заметить вашу светлость с подъездной дорожки.

Лорд Кейтерхэм глубоко вздохнул.

– Действительно, он мог это сделать… Очень хорошо, Тредвелл, иду.

В характерной для себя манере лорд Кейтерхэм всегда бывал наиболее приветлив тогда, когда им владели совершенно противоположные чувства. Посему он приветствовал Джорджа с несравненной сердечностью.

– Мой дорогой, мой дорогой друг! Как я рад видеть вас… Восхищен вашим визитом. Садитесь. Не угодно ли выпить? Ну-ну, это великолепно!

И, втолкнув Джорджа в просторное кресло, он сел напротив него и нервно моргнул.

– Сегодня я особенно хотел видеть именно вас, – проговорил Ломакс.

– Ох! – едва слышно промолвил лорд Кейтерхэм, и сердце его упало, а разум принялся лихорадочно перебирать все жуткие возможности, способные укрываться за этой невинной фразой.

– И даже более чем особенно, – проговорил Джордж с особым ударением.

Сердце лорда Кейтерхэма провалилось куда-то в область пяток. Он уже ощущал, что грядет такая жуть, с которой ему еще не случалось соприкасаться.

– Да? – проговорил он, сделав отважную попытку сохранить невозмутимость.

– А Эйлин дома?

Лорд Кейтерхэм почувствовал, что вынесение приговора отсрочено, однако слегка удивился.

– Да-да, Бандл здесь. Привезла с собой подружку – эту маленькую Уэйд. Отличная девушка – даже очень отличная. Когда-нибудь из нее получится хороший гольфист. Такой отличный замах…

И он, не жалея слов, углубился в подробности, однако Джордж безжалостно прервал его:

– Очень хорошо, что Эйлин дома. Быть может, потом я сумею переговорить и с ней?

– Безусловно, мой дорогой друг, безусловно. – Удивление еще не оставило лорда Кейтерхэма, однако он по-прежнему наслаждался чувством избавления от беды. – Если это не наскучит вам.

– Ничто не может наскучить мне в меньшей степени, – поговорил Джордж. – Думаю, Кейтерхэм, если можно так выразиться, вы едва ли осознаете тот факт, что Эйлин уже выросла. Она больше не ребенок. Она женщина, и более того, если позволите, женщина очаровательная и одаренная. Тот, кто сумеет заслужить ее любовь, станет чрезвычайным счастливцем. Повторяю – чрезвычайным счастливцем.

– Ну будем надеяться на это, – не стал возражать лорд Кейтерхэм. – Однако она большая непоседа. Не может провести на одном месте более двух минут кряду. Впрочем, смею сказать, что нынешних молодых людей это не смущает.

– Из ваших слов следует, что она не подвержена инертности, косности. У Эйлин отличная голова, Кейтерхэм; она честолюбива. Ей интересны насущные вопросы современности, она обращает на их разрешение свой свежий и бодрый молодой ум.

Лорд Кейтерхэм уставился на гостя. Ему как-то подумалось, что так называемое «напряжение современных будней» начало сказываться и на Джордже. Данная им Бандл характеристика, с точки зрения лорда Кейтерхэма, выглядела абсолютно нелепо, если не сказать смехотворно.

– А вы уверены в том, что действительно хорошо себя чувствуете? – с легкой озабоченностью спросил он.

Джордж нетерпеливо отмахнулся от вопроса.

– Быть может, Кейтерхэм, вы уже начали догадываться относительно цели моего сегодняшнего визита. Я не из тех людей, кто легкомысленно относится к своим свежим обязанностям. Я воспринимаю их должным образом – надеюсь, благодаря своему общественному положению. Я глубоко и со всей искренностью обдумал этот вопрос. К браку, особенно в моем возрасте, невозможно относиться легкомысленно… без… э… долгого размышления. Равное происхождение, сходство вкусов, взаимное соответствие, принадлежность к одной и той же церкви – все эти вещи строго необходимы… нужно тщательно взвесить все «за» и «против». Думаю, я способен предложить собственной жене отнюдь не презренное положение в обществе. Эйлин украсит собой это положение. Она достойна его по рождению и воспитанию, а острый ум и тонкое политическое чутье только помогут моему дальнейшему карьерному росту, к нашему взаимному удовлетворению. Конечно, я понимаю, Кейтерхэм, что между нами существует… э… существенная разница в годах. Но уверяю вас: я полон сил, я нахожусь в поре расцвета. Муж должен быть старше жены. A Эйлин – девушка серьезная; мужчина в возрасте подойдет ей куда больше, чем не имеющие опыта и savoir faire [23] Такта ( фр .). молодые остолопы. Уверяю вас, мой дорогой Кейтерхэм, что я буду лелеять ее… э… роскошную молодость; я буду лелеять ее и… э… ценить. Какая привилегия – следить за тем, как раскрывается пышный цветок ее разума! И только подумать, что я никогда не подозревал…