Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 19. Дело супруга-двоеженца

Итак, Фейлмен сказал Трою, что он уверен, что Карлотта знает, с кем она будет иметь дело, и поэтому ему надо ехать в Лас-Вегас, чтобы встретиться с ней. В тот момент Фейлмен подписал свой смертный приговор, так как Трой знал, что Карлотта все еще любит Фейлмена и никому другому не продаст акции, потому что это приведет Фейлмена к разорению.

Трой пообещал Фейлмену, что позвонит к нему домой и скажет жене, что ему пришлось уехать по делам на два-три дня. Он также предложил Фейлмену поехать в Палмдейл, где они встретятся на следующее утро.

Трой уже решил убить Фейлмена, но еще не знал, как сделать это, чтобы отвести подозрения от себя.

Тем не менее он встретился с Фейлменом в Палмдейле. По дороге к дому Фейлмен остановился у телефонной будки позвонить Джейнис и дать ей некоторые распоряжения. Это дало Трою спасительную возможность. Он узнал, что Джейнис проведет большую часть дня в салоне красоты. Он знал, что в Палмдейле прошел дождь. И он понял, что сможет свалить всю вину на Джейнис. Как только они приехали в Палмдейл, Трой застрелил Фейлмена. Потом Трой вспомнил, что в доме отключена вода, и поспешил попросить о ее включении. Затем он отправился в Лос-Анджелес, взял там автомобиль Джейнис и приехал на нем в Палмдейл. Там он смочил водой из шланга землю перед домом так, чтобы на ней хорошо отпечатались следы, и проехался в машине Джейнис по мокрой земле. Он был уверен, что, когда труп будет найден, все решат, что земля была влажной после ливня.

И это Трою почти удалось. Его ошибка заключалась в том, что он спешил вернуть на место машину Джейнис и не позаботился убрать шланг, а оставил его свернутым в кольцо и подключенным к крану.

— Но как же ты заподозрил Троя? — спросил Дрейк.

— Фейлмен сказал Джейнис, что он не может понять, почему его жена не была предупреждена о том, что он на несколько дней уезжает в деловую поездку. Это означает, что после того, как он позвонил жене в восемь часов вечера третьего числа, произошло что-то, что заставило его изменить решение о возвращении домой. Значит, он попросил кого-то предупредить его жену. Я был почти уверен, что этим человеком был Коул Трой. Он знал, что ему придется убить Фейлмена, и поэтому не позвонил его жене.

— Ата «стройная тень», которую видел Трой? — спросил Дрейк.

— Все это часть общей интриги, — сказал Мейсон. — Трой потратил целый вечер на составление плана ликвидации Фейлмена. Он солгал, когда сказал, что Фейлмен отправился, покинув его контору, домой. Но он так правдоподобно лгал, раскрывая историю о «стройной тени», которая преследовала Фейлмена, что ей все поверили.

Я начал подозревать Троя, когда Джейнис рассказала мне о том, что Фейлмен был удивлен, узнав, что его жена не была предупреждена об изменении его планов. Фейлмен просил Троя позвонить его жене, когда собирался ехать в Лас-Вегас для встречи с Карлоттой.

— А почему Фейлмен сам не позвонил жене? — спросил Дрейк.

На этот вопрос ответила Делла Стрит:

— Глупый, ему не хотелось, чтобы жена расспрашивала его о характере деловой поездки. Когда ты женишься, Пол, тогда выучишься всем этим элементарным уловкам женатого мужчины.

Дрейк усмехнулся:

— А откуда они тебе известны?

— Из прошений о разводе, — ответила Делла.

Дрейк сказал:

— Очень хорошо. Есть еще одна вещь, которая мне непонятна. Где шофер такси получил этот двадцатидолларовый банкнот?

— Он получил его от Джейнис, — ответил Мейсон.

— Что?! — воскликнула Джейнис.

— Да, он получил его от вас.

— Но этого не может быть.

— Это все очень просто, — сказал Мейсон. — И когда я все это понял, то страшно испугался, что Гамильтону Бюргеру придет в голову правильное решение.

Пришлось его хорошенько вывести из себя, чтобы он не догадался.

— Ну, что это было за решение? — спросил Дрейк.

Мейсон усмехнулся.

— Джейнис, вы взяли из сейфа наличные деньги. Незадолго до этого Фейлмен уже получил обратно свой чемодан с деньгами. Он переложил в машине часть денег в кожаный портфель, перед тем как запереть чемодан в ящик, и положил немного денег в сейф, чтобы вы могли их взять оттуда на расходы, если придется ехать вместе с ним. Вы помните, что мы записали номера не всех банкнотов, а только некоторых.

— Но я не давала никаких денег шоферу, — сказала Джейнис.

— Вы пошли в «Дабл тейк казино». Что вы сделали, войдя туда?

— Я… я купила фишки.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — И чем вы заплатили за них?

— Я заплатила теми двадцатью долларами, которые были у меня в кошельке.

— А Карлотта Фейлмен, — сказал Мейсон, — несколько позже выиграла в казино эти двадцать долларов. И кассир выплатил ей этот выигрыш той двадцатидолларовой бумажкой, которой вы заплатили за фишки. Это было одно из тех совпадений, которые иногда случаются в жизни.

— Черт возьми! — воскликнул Дрейк. — И в силу этого ты добился оправдания!

— Я добился оправдания, — сказал Мейсон, — в силу невиновности моей клиентки.

— И газета называет это «одним из наиболее быстрых юридических фокусов, которые когда-либо были показаны в местном зале суда», — с гордостью прочла Делла Стрит цитату из газетного отчета о процессе.

Сью Фишер пришлось внести свое имя в список лиц, пользовавшихся лифтом, так как по субботам все офисы были закрыты.

Накануне она уже предвкушала два дня безмятежного отдыха, как вдруг телеграмма, извещавшая о прибытии в понедельник в Лос-Анджелес Амелии Корнинг, владелицы компании «Корнинг майнинг, смелтинг энд инвестмент компани», вызвала целый поток докладов и служебных записок. Сью не успела справиться с ним до конца рабочего дня и пообещала Эндикотту Кэмпбеллу, управляющему компанией, что придет субботним утром в офис и отпечатает оставшиеся материалы; в понедельник утром они будут лежать у него на столе.

Сьюзен работала в компании уже более года, но знала Амелию Корнинг только по твердым негнущимся буквам подписи, время от времени появлявшейся под ее короткими свирепыми посланиями.

Положение вещей осложнялось тем, что мисс Корнинг страдала артритом, поставившим ее в зависимость от инвалидного кресла, а в последние годы она стремительно теряла и зрение. По доходившим из Южной Америки слухам, ее зрение ухудшилось до такой степени, что она отличала лишь свет от темноты, а окружающие предметы и лида людей представлялись ей бесформенными пятнами.

Около десяти тридцати утра, когда Сью Фишер уже целиком погрузилась в работу, она услышала в коридоре частый топот ног, стук в дверь и высокий детский голос: