Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

После ухода Дрейка Мейсон обратился к Делле Стрит.

— Итак, — сказал он, — теперь перед нами проблема револьвера.

— То есть?

— Мы начали с четырех револьверов, которые принадлежали Джорджу Энклитасу. Один он отдал Эллису. Остается три. Теперь один из этих трех появляется в личных вещах Эллен Робб.' Предположительно Джордж намерен заявить, что этот револьвер был у него украден. И у него, таким образом, остается два револьвера.

— К чему вы клоните?

— Да просто пытаюсь разобраться с этими револьверами, — улыбнулся Мейсон. — Когда я буду вести это дело, окружной прокурор, как это вошло у него в привычку, обвинит меня в том, что я подбрасываю какое-нибудь другое оружие, подменяю его и…

— Короче, в том именно, что вы и проделали сейчас.

— Фактически да. А разве мне не доставит удовольствия, когда, Джордж Энклитас «обнаружит» пропажу одного из своих револьверов и обвинит Эллен Робб в его краже? Он добьется выдачи ордера на обыск ее вещей. Потом действительно полицейские найдут револьвер, и тогда Джордж под присягой подаст жалобу. Дело будет передано в суд, и, когда этот револьвер представят в качестве вещественного доказательства, я попрошу занести в протокол номер револьвера. Потом мы выясним номер револьвера Джорджа, и в итоге окажется, что револьвер, найденный в вещах Эллен, совсем не тот, который «украли» у Джорджа Энклитаса.

— И что же тогда? — улыбнулась Делла.

— Тогда, — торжествующе улыбнулся Мейсон, — мы вчиним Джорджу Энклитасу еще один иск о компенсации ущерба. И возможно, Делла, в конце концов сумеем отучить его издеваться над женщинами и ставить им синяки под глазом.

— Ну, а если предположим, что кто-нибудь обнаружит револьвер Джорджа у вас? — спросила Делла.

— Ах, ну что ты выдумываешь! — воскликнул Мейсон. — Да у меня и в мыслях не было держать револьвер Джорджа здесь. Я же сказал тебе, что мы вернем револьвер владельцу, как только узнаем, кто этот владелец.

— И вы просто вручите ему револьвер? — сверкнув глазами, спросила она.

— Я сказал, что мы вернем его, — с улыбкой ответил Мейсон.

— У вас есть какой-нибудь план? — с улыбкой спросила Делла.

— Там внизу, в ресторанчике, — сказал Мейсон, — для охлаждения напитков бросают в стаканы кругляшки льда диаметром сантиметра в два с половиной, с круглым отверстием в середине и…

— Ну-ну, продолжайте, — сказала Делла, так как Мейсон вдруг принялся хихикать.

— Так вот, — объяснил Мейсон, — ледяные колечки получают с помощью прутка, который вставляют в трубку. Пустоту между трубкой и прутком заполняют водой, которую замораживают. Затем из трубки вынимают пруток, стягивают с него ледяной цилиндрик и разрезают цилиндрик на колечки, которые и бросают потом в стаканы с напитками. Положим, Делла, сейчас ты спустишься вниз, поговоришь с кем-нибудь из персонала и попросишь для себя кусочек ледяного цилиндрика длиной сантиметров тридцать.

— Я уже иду, адвокат, — лукаво улыбнулась Делла. — Насколько я понимаю, мы собираемся заморозить вещественные доказательства.

— Напротив, — возразил Мейсон. — Мы собираемся растопить ледяное сердце. А заодно, Делла, возьми-ка с собой какую-нибудь коробку из-под обуви и заполни ее наполовину сухим льдом.

Мейсон нетерпеливо мерил шагами пол, когда Делла вернулась с обувной коробкой, набитой сухим льдом, и вытащила оттуда тридцатисантиметровый цилиндрик льда.

— Отлично, — похвалил Мейсон. — Испытаем-ка его не прочность.

Адвокат взял револьвер, принесенный Эллен Робб, потом пододвинул два стула, между их спинками положил цилиндрик и подвесил к нему за спусковой крючок револьвер.,

— Прекрасно! — сказал он, быстро снял со стульев цилиндрик и бросил его обратно в коробку с сухим льдом. — А теперь мы отправимся в Ровену. Я остановлюсь позади «Большого амбара», где расположен вход в мотель. Ты выйдешь из машины, пройдешь через мотель, обогнешь плавательный бассейн и через заднюю дверь войдешь в «Большой амбар», а там в женскую туалетную комнату.

— С этой вот обувной коробкой в руках?

— Нет, к этому времени у тебя в руках будет сумочка, куда положишь сухой лед, вот этот ледяной цилиндрик и этот револьвер. Пустоту в цилиндрике мы тоже заполним сухим льдом. Ты войдешь в женскую туалетную комнату и поищешь там место, куда можно приткнуть револьвер: где-нибудь высоко наверху, подвесив его между двумя углами перегородки, либо, что предпочтительнее, внизу, отыскав какую-нибудь раковину с открытой системой труб под ней. Думаю, ты сумеешь подвесить цилиндрик за два конца между двумя вентилями, из которых один для горячей воды, а другой — для холодной. Спустя некоторое время цилиндрик от температуры растает, и револьвер упадет на пол. Растаявший лед образует ледяную лужицу, и кто-то найдет в ней револьвер.

— И соотнесет его с нами, не так ли?

— Если ты будешь осторожна и войдешь в «Большой амбар» через заднюю дверь ранним вечером, никто тебя не увидит. Мне не хотелось бы просить тебя об этом, Делла, но сейчас, как юрист, я выступаю против интересов Джорджа Энклитаса, и было бы неэтичным разговаривать с ним в отсутствии его адвоката. А он, если застанет меня в своем заведении, непременно захочет потолковать со мной. Мне нужно поэтому, чтобы револьвер просто нашли в женской туалетной комнате.

— Но почему именно там? — спросила Делла.

— Потому что там есть служительница и еще потому, что комната находится прямо у заднего входа в мотель. Ты можешь тихонько войти туда и, пока не зайдет еще какая-нибудь женщина, пристроить этот ледяной цилиндрик, потом дать служительнице монетку в двадцать пять центов, покинуть заведение и сесть в машину. Мы набьем отверстие в цилиндрике сухим льдом, что замедлит его таяние. А когда револьвер упадет на пол, его заметит или служительница, или какая-нибудь другая женщина. Если нам повезет, то служительница будет клятвенно заверять, что револьвер находится в туалете не более четырех-пяти минут.

— А мы будем уже далеко? — спросила Делла.

— Да, конечно.

— И в какой же мере преступно то, что я сделаю?

— Я же объяснил, что мы просто возвращаем утерянную собственность. Это весьма похвально.

— А как насчет сокрытия улики?

— Какой улики?

— Совершенного воровства.

— Я ничего ни у кого не крал.

— А как насчет Эллен Робб?

— Она клиентка.

— Да, она клиентка, — задумчиво повторила Делла, — однако я не советую вам так уж опекать эту девушку. Она сама прекрасно понимает что к чему и вряд ли позволит кому бы то ни было подсунуть ей кота в мешке.

— Уж не хочешь ли ты сказать, — ухмыльнулся Мейсон, — что она умеет соблазнять людей?

— Во всяком случае, своего адвоката. Играйте в эту игру как можно осторожнее, шеф.