Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

— Не зная козырей и какие карты уже сброшены?

— Да, именно так.

— Что ж, завидная у тебя работенка. Я рад, что я не адвокат. Тебе что-нибудь еще нужно от меня, Перри? Я ухожу.

— В данный момент — нет.

Дрейк обернулся и неторопливо двинулся к двери. Там он приостановился и обернулся к Мейсону.

— Это дельце в Ровене, скорее всего, будет неважным для тебя бизнесом, — сказал он. — Там замешана уйма денег.

— Да, я знаю, — сказал Мейсон. *

Дрейк помедлил еще мгновение и, пожав плечами, вышел. Делла посмотрела на Мейсона, подняв брови в молчаливом вопросе.

— Итак, — сказал Мейсон, — нам известно, что этот револьвер является собственностью Джорджа Энклита-са. И я хочу вернуть его по принадлежности. Нам надо…

Фразу прервал телефонный звонок.

— Это Герти, — сказал Мейсон. — Узнай, что тай еще, Делла.

— Да, Герти, — сказала Делла в трубку Ичерез минуту взглянула на Мейсона: — В приемной ожидает мистер Хелман Эллис и просит принять его как можно скорее, хотя понимает, что рабочее время у вас истекло.

— Я приму его, — почти не колеблясь сказал Мейсон. — Пойди и приведи его, только выполни прежде обычные формальности. Запиши его имя, адрес, номер телефона, по которому его можно отыскать.

Делла кивнула и вышла и приемную. Спустя несколько минут она вернулась с посетителем.

— Мистер Мейсон, мистер Эллис, — представила она мужчин друг другу.

Мейсон встал, чтобы обменяться с Эллисом рукопожатиями. Тот оказался высоким мужчиной лет тридцати, несколько славянского типа. У него было скуластое лицо, рот довольно большой, голубые глаза смотрели прямо и твердо. Он, по-видимому, не был обделен силой, и, когда они с Мейсоном пожимали друг другу руки, его пальцы крепко обхватили ладонь адвоката.

— Садитесь, — предложил Мейсон. — Чем могу быть полезен?

— Пока не знаю. Это зависит от того, в какой мере вы свободны в своих действиях.

— Я представляю интересы Эллен Робб.

— Вот потому-то я и пришел сюда.

— И в чем же ваша проблема?

— В моей жене…

— Я не занимаюсь делами о разводах, — сказал Мейсон. — Основа моей практики — уголовное дело. Семейные проблемы, брачные договора и все тому подобное попросту не интересует меня.

— Моя жена, — совершенно будничным голосом сказал Эллис, — собирается убить вашу клиентку. — Когда Мейсон вопросительно поднял брови, он добавил: — Никакого реального повода для ревности у нее нет, но она, как мне кажется, временами теряет рассудок.

— Давайте говорить без обиняков, — предложил Мейсон. — Вы ведь часто играете в покер в «Большом амбаре» и проигрались там довольно крупно.

— Да, это так.

— Для вашей жены это было не очень-то приятно?

— Всем женам обычно бывает не очень-то приятно узнавать о том, что их мужья просиживают штаны за игрой в покер и оставляют там деньги.

— А Эллен Робб была приманкой в «Большом амбаре», а?

— Ее сделали приманкой.

— И вы ею заинтересовались?

— Мистер Мейсон, — сказал Эллис, глубоко вздохнув, — я люблю ее.

— И тем не менее утверждаете, что у вашей жены нет никаких оснований для ревности?

— Я бы сказал, мистер Мейсон, я… я скрываю свои чувства в себе.

— То есть вы полагаете, будто скрываете их в себе.

— Что вы имеете в виду?

— Женщина обычно чует такое за милю. Если вы влюблены в Эллен Робб, то можете быть уверены, ваша жена знает, что за вашими экскурсиями в «Большой амбар» кроется нечто большее, чем страстное желание посидеть за игрой в покер.

— Она не может знать, что я испытываю, — повторил Эллис, — потому что я сам лишь недавно понял, что влюблен.

— А она поняла это куда раньше вас. В противном случае, с чего бы ей становиться такой ревнивой?

— Надин, моя жена, всегда была ревнивой. Она ревнует меня к любой женщине, на которую я взгляну дважды.

— И на многих женщин вы смотрели дважды?

— Ну, не слишком уж на многих.

— Хорошо. Расскажите подробней, что именно случилось.

— Видите ли, у Надин давно накапливалось эмоциональное напряжение. Я действительно проиграл кое-какие деньги в покер, но я могу позволить себе проигрывать. В конце концов она устроила мне сцену. Но вы знаете, одно обстоятельство для меня совершенно неприемлемо: носить клеймо человека, отказавшегося платить проигрыш. А если Надин предъявит иск Джорджу Энклитасу по поводу возврата денег, которые я проиграл в покер, на меня ляжет именно такое клеймо.

— А если предположить, что игра была нечестной?

— Ну, это, понятно, другое дело. Если кто-нибудь сможет доказать, что игра велась нечестно, ситуация меняется.

— Хорошо. Давайте все же вернемся к началу нашего разговора.

— Пожалуйста. Я узнал, что моя жена устроила сцену в «Большом амбаре» и вы сообщили ей о некоторых официальных возможностях вернуть проигранные мною деньги. Я узнал также, что она наняла адвоката для предъявления иска Джорджу Энклитасу. Поэтому я и предложил Надин сначала обсудить все это между собой. Мы решили отправиться в круиз на нашей яхте. Там, на свободе, мы могли бы попытаться спокойно уладить все наши дела. Нам уже случалось раньше действовать так в кризисные периоды нашей совместной жизни, и обыч-' но все кончалось хорошо.

— А как давно вы женаты?

— Семь лет.

— Так, продолжайте.

— Мы уехали из дома и отправились на яхту. Соседей предупредили, что нас, возможно, не будет день или два. Мы предполагали и есть и спать на яхте. По дороге купить кое-какие продукты. И кажется, почти сразу после нашего отъезда появилась Эллен. Она хотела поговорить с моей женой. Кто-то из соседей сказал ей, что мы только что уехали на яхту. Вот Эллен тут же и отправилась туда, взяла ялик и на веслах добралась до места, где была пришвартована яхта. Она объехала вокруг нее и несколько раз звала нас. Потом привязала ялик к борту и поднялась на яхту. Не найдя никого, вернулась в ялик и поплыла туда, где брала его.

Вот это-то и перевернуло все вверх дном. Когда Эллен была на яхте, она, вероятно, обронила носовой платок с ее инициалами. Когда мы с женой поднялись на борт яхты и спустились в каюту, то нашли этот платок. И-уж тут карусель завертелась. Жена просто обезумела. Она не желала слушать никаких объяснений. Разумеется, я сам вначале не мог знать, как носовой платок Эллен оказался на борту яхты. Я подумал, что кто-то, возможно, подбросил его, и пытался объяснить Надин, что меня просто хотят дискредитировать в ее глазах. Скорее всего, это дружки Джорджа выкидывают штучки, чтобы отвлечь ее от намерения вернуть часть денег, которые я проиграл.

— Дальше.

— Надин просто обезумела, мистер Мейсон. Она схватила пистолет…

— Что за пистолет?

— Ну, револьвер, который мы держим на борту яхты на всякий случай, когда находимся в открытом море или ночуем 'на борту яхты, пришвартовав ее в гавани.