Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 16. Дело о хитроумной ловушке

— Извините меня, мистер Мейсон… Понимаю, что вела себя безобразно… Во всем виноват мой отвратительный характер.

— Не беспокойтесь из-за газеты, — сказал Перри Мейсон, недоуменно поглядывая на Деллу Стрит. — У нас их несколько экземпляров. Так что не стоит утруждать себя из-за пустяков.

— Нет, нет… Я должна понести хотя бы маленькое наказание.

Она почти полностью разгладила листок, после чего поднялась с пола с кошачьей грацией.

— Что вам так не понравилось в газетном сообщении? — поинтересовался адвокат.

— Дурак! Тупица! Ну как можно было поручать ведение дела такому пустозвону? — стала она возмущаться.

— Вы имеете в виду Мортимера Дина Хауленда?

— Конечно, — презрительно выговорила она, — только подумать, что он натворил.

— На мой взгляд, он блестяще справился со своей задачей. Скорее всего, пока суд удалился на совещание, мистер Хауленд договорился с прокурором в отношении «расколовшегося жюри», ну а после этого они стали смотреть сквозь пальцы на происходящее, решив заранее, что, если присяжные разойдутся во мнении, окончательный вердикт вынесет сам судья Кедвелл на основании тех улик, которые фигурировали в деле. Конечно, существовала опасность, что судья неожиданно заупрямится и не пожелает считаться с мнением прокурора и защитника. Впрочем, все знают, что судья Кедвелл всегда стоит за чисто практическое решение дела и не станет ломать копья во имя Справедливости с заглавной буквы.

Миссис Бельфор с напряженным вниманием выслушала объяснение Перри Мейсона.

Когда Мейсон закончил, она сказала:

— Есть некоторые важные вещи, о которых Тед Бельфор не знает, поэтому было бы нелепо ожидать, чтобы они стали известны его поверенному.

— Что, например? — спросил адвокат.

— Эдиссон Бельфор.

— Кто это?

— Самый старший из семейства Бельфоров — исключительно предубежденный и ужасно щепетильный человек. Ну и, естественно, самый богатый…

— Я считал вашего мужа богатым человеком.

— Ну нет, я бы так не сказала. Полагаю, что Гуфри весьма обеспечен, хотя точно этого не знаю. Я никогда не интересовалась его финансовым положением, боясь, что он может неправильно понять меня…

И она рассмеялась пронзительным смехом.

— Продолжайте, миссис Бельфор.

— Эдиссон Бельфор умирает, и ему это известно. Полтора года назад врачи предрекали ему смерть через шесть месяцев. Вообще-то он поразительный человек, эксцентричный, с сильным характером, своевольный, не привыкший считаться с чужим мнением. И я с полной ответственностью заявляю, что если только он узнает, что Теда осудили, пусть даже условно, Эдиссон Бельфор лишит его наследства.

— Тед фигурирует в его завещании?

— У меня есть основания полагать, что да. Теду предназначена львиная доля состояния. Но вся беда в том, что Эдиссон крайне предубежден против так называемого «безответственного поведения» молодого поколения. Видите ли, Тед был на военной службе, затем закончил колледж, и вот теперь у него полугодовой отпуск перед тем, как ему придется с головой окунуться в дела Бель-форов. У Теда имелись собственные наличные деньги, доставшиеся от отца, кроме того, имеется капитал, оставленный ему по опеке. Эдиссон на это смотрел весьма неодобрительно. Тед купил себе спортивную машину, которая движется по шоссе с бешеной скоростью. Эдис-сона хватил бы удар, если бы он про это узнал. Мой муж бездетен, Эдиссон тоже, так что Тед является единственным наследником имени и традиций династии Бельфо-ров. Так что он весьма значительная персона в семье.

— В ночь происшествия Тед ехал не на своей гоночной машине? — спросил Мейсон. '

— Нет, он воспользовался одной из больших машин.

— Их у него несколько?

— Да.

— Все одной марки?

— Нет, мой муж — человек беспокойный. Большинство людей предпочитает приобретать машины нового образца какой-то одной апробированной марки, если она им пришлась по вкусу. Гуфри совсем иного склада. Ему подавай новинки: если сегодня он покупает «кадиллак», то завтра он купит «бьюик», а через неделю «олле», следующим будет «линкольн» и так далее. Я за ним замужем всего два года и уже ездила на нескольких машинах разных марок.

— Понятно, а теперь поделитесь со мной своими мыслями.

— Прежде всего, — твердо заявила она, — этот самый Хауленд должен удалиться. Вы не знаете, кстати, почему Тед обратился именно к нему?

Мейсон покачал головой.

— Понимаете, мы с мужем уехали в Мексику как раз в день после аварии, произошедшей ночью. Тед сделал все, чтобы до нас не дошло никаких слухов. Мы вернулись в страну диких оврагов и гор, заехали в Чихуахау за почтой и запасом продовольствия, там нас ожидало письмо от опекуна, отвечающего за деньги Теда. Гуфри немедленно позвонил вам, как только прочитал это письмо. Но ему было необходимо вернуться на нашу базу, откуда он собирается отправиться в интереснейшую, но весьма опасную экспедицию. В какие-то первозданные дебри, насколько я понимаю.

— Вы возвращались поездом?

— Да. Муж не любит самолеты. Говорит, что это просто автобусы с крыльями. Он предпочитает ехать с удобствами в отдельном вагоне первого класса, где можно и полежать, и походить и где ничто не мешает думать о собственных делах. Он уверяет, что именно в поезде ему лучше всего спится и легче всего думается.

— Так… Нр ведь дело закончено, так что теперь ни я, ни кто другой ничего не сумеем изменить.

— Мой муж с этим не согласен. Несмотря на заключение суда, он хотел бы поручить вам пересмотреть все материалы, особенно так называемые «улики».

— Ну и что это даст?

— Вы сможете добиться нового слушания.

— Это будет крайне трудно.

— Даже если доказать, что один из основных свидетелей лгал?

— Возможно… А вы считаете, что один из них лгал?

— Я бы хотела, чтобы вы это проверили и сообщили мне.

— Но я не смогу ничего сделать, потому что Теда представляет Хауленд.

— Уже нет.

— Он об этом знает?

— Скоро узнает.

— Есть еще один момент, о котором вам следует знать. — Да?

— Не вдаваясь в подробности, скажу следующее: мне было поручено присутствовать в суде и выслушать все свидетельские показания по этому делу.

— Кем?

— Этого я не имею права сообщить. Да к тому же не уверен, что сам толком знаю.

— Господи Боже мой, почему кому-то вздумалось давать вам такое странное поручение?

— Этот же вопрос я сам задавал себе. Важно другое! Что я это сделал. И не хочу, чтобы в этом вопросе возникло какое-либо недоразумение. Повторяю! Один из моих клиентов поручил мне присутствовать в суде и прослушать весь ход заседаний.

— И вы сидели и слушали?

— Да.

— Каково ваше мнение о деле?

— На такие вопросы приходится отвечать осторожно, ибо я пришел к выводу, что один из основных свидетелей, возможно, не говорил правды.