Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 14. Дело о разведенной кокетке

— Что произошло потом?

— Сильно штормило. Нам пришлось лечь в дрейф. Выйти в море мы смогли только утром.

— Каким образом вы добрались до яхты? В автомобилях?

— Да.

— Вы приехали вместе с мистером Эддиксом?

— Да.

— Элен тоже была с вами?

— Нет, она приехала на яхту, раньше на своем спортивном автомобиле. Когда мы прибыли, она была уже йа борту. Мистер Эддикс поручил ей отпечатать какие-то деловые бумаги.

— Были ли на. яхте гости?

— Нет. Мы должны были взять кого-то на Каталине. На яхте же была только команда, Элен, Эддикс и я.

— Когда вы в последний раз видели Элен?

— Днем… Подождите минутку, я вообще не видела ее. По дороге на яхту мистер Эддикс решил внести какие-то изменения в тот документ, который она печатала, поэтому, приехав, он сразу же направился в ее каюту и диктовал ей там, наверное, с полчаса.

— Почему вы думаете, что он диктовал?

— Я слышала его голос. Каюта Элен была расположена рядом с моей, и у нас общая ванная. Я помню, что пошла умываться и слышала, как мистер Эддикс диктует. Очевидно, он не полагался на стенографические записи и решил диктовать ей на машинку. Я слышала его голос и стук машинки.

— Что произошло потом?

— Там есть внутренняя и внешняя гавани. Яхта вышла в море, но, так как оно было бурным, мистер Эд-дикс распорядился ввести яхту во внешнюю гавань, где мы хотели переждать шторм: Он все не стихал.

— После того как яхта вышла в море, он продолжал диктовать?

— Да.

— Как долго?

— Я не знаю. Я плохо переношу качку и поэтому отправилась спать.

— Спать? — спросил Мейсон.

— Да. Я приняла лекарство от морской болезни. Оно хорошо действует, но от него я всегда засыпаю.

— Вы не ужинали в тот вечер?

— Ужинала? Конечно нет. Я чувствовала себя плохо. Был шторм, я опять приняла лекарство и проснулась только в семь или восемь часов утра. Море успокоилось, и мы подошли к острову.

— А потом что случилось?

— Вскоре после этого мы обнаружили, что Элен исчезла. Мистер Эддикс пошел в ее каюту… ну, а остальное, думаю, вы знаете. Кровать ее была не разобрана.

— Ее моглр случайно смыть волной за борт? — спросил Мейсон.

— Могло, конечно.

— Может быть, она вышла постоять на палубе?

— Может быть. Но море было бурным, и палубу заливала вода. Об этом мне сказали матросы.

— Хорошо, — произнес Мейсон. — Элен вела дневник. Вы знали об этом?

— Да.

— Так вот, у меня четыре тетради этого дневника. Тетрадь номер 5 утрачена. Она была начата за две недели до исчезновения Элен. Четвертая тетрадь окончена в это время. Как вы думаете, не бросила ли она вести дневник за две недели до исчезновения?

— Нет, я уверена, что не бросила. У нее был портфель, и дневник обычно лежал в нем. Я не раз отговаривала ее вести дневник.

— Почему? Что в этом плохого?

— Можно записывать в дневник сведения, о погоде и прочих вещах, но Элен изливала в нем все свои чувства, сидела над ним часами.

— Именно это меня и интересует, — сказал Мейсон. — У нее были приятели?

— Не думаю.

— Тогда почему же она стремилась быть постоянно в форме и сохранять такой загар?

— Она была честолюбива и хотела стать актрисой. Она надеялась, что рано или поздно ей удастся осуществить свою мечту с помощью связей мистера Эддикса.

— А у мистера Эддикса были знакомые в Голливуде?

— Нет; в том-то и беда, что не было. Хотя при его положении вполне могли быть. Мистер Эддикс… мне не хотелось бы осуждать своего бывшего хозяина, но он не общительный человек… По-моему, на его жизнь наложила отпечаток- история с его братом… Вам она, наверное, известна?

— Что за история?

— Его брат совершил убийство.

— Где?

— Мне кажется, в Австралии.

— Его осудили?

— Наверное. Мне известно только, что он совершил убийство и что мистер Эддикс боялся.

— Чего?

— Себя. Боялся, что на его семье лежит проклятие и что он может совершить то же, что и его брат. По-моему, он пытался узнать что-то о природе убийц и наследственности.

— И ставил опыты на обезьянах?

— Да. В основном он экспериментировал с гориллами. Он говорил, что шимпанзе относятся к человеку более дружелюбно, а гориллы ближе к человеку по складу мышления.

— Обезьяны содержались в клетках?

— Конечно.

— За ними кто-нибудь смотрел?

— Конечно, даже несколько человек и еще был один специалист-психолог.

— Где же они жили? — спросил Мейсон. — Кто вел их хозяйство? Кто им готовил?

— Эти слуги жили в своих коттеджах. Работали в отдельном здании. В дом могли проходить по соединительному коридору, но только в том случае, если за ними посылали.

— Кто ночью охранял клетки с гориллами?

— Никто. Они крепко запираются.

— Что бы произошло с ними в случае ночного пожара?

— То. же, что и в случае дневного. Нельзя же просто открыть клетку с гориллой и сказать: «Прошу вас, выходите».

— Ну что ж, — сказал Мейсон. — Благодарю вас.

Но миссис Кэмптон продолжала свой рассказ:

— Элен держала себя очень замкнуто. Она была крайне честолюбива, мне кажется, что в ее жизни была какая-то несчастная любовь.

— Почему вы так думаете?

— Очевидно, ее увлек кто-то и бросил. Этот мужчина был выше ее по положению. Элен, кажется, поставила своей целью доказать ему, что она может добиться успеха. С ее точки зрения, таким успехом могла быть карьера киноактрисы. Она действительно была очень красива.

— Я согласен с вами, — кивнул Мейсон. — Я видел ее фотографии. Кстати, кто их делал?

— Наверное, мистер Эддикс. Он всегда щелкал аппаратом.

— На яхте у него тоже был фотоаппарат?

— Даже несколько, и в доме тоже — везде.

— Откуда вам стало известно о любовной истории, случившейся с Элен?

— Я догадалась. Она была красивой, нормальной девушкой, но не стремилась блистать в обществе. Элен работала, вела дневник и принимала солнечные ванны. В дождливый, пасмурный день она даже принимала кварц.

— И в этом заключалась вся ее жизнь?

— Да, в этом и в работе. Конечно, у нее не было строго определенного рабочего времени. Она работала, когда это требовалось, и выезжала в поездки вместе с мистером Эддиксом.

— Это случалось часто?

— Да. У него было много дел. Иногда его вызывали по телефону, он собирался и уезжал. Иногда с Херши, иногда с Феллоном, иногда один. Но Элен всегда его сопровождала.

— Теперь еще один вопрос. У вас нет такого чувства, что в смерти Элен есть что-то странное?

— Есть.

— Вы считаете, что это было не самоубийство?

— Вы хотите сказать, что ее не случайно смыло волной за борт?

— Это я задал вам вопрос, — сказал Мейсон.

— Мистер Мейсон, мне не хочется дикому причинять неприятности своими словами. Я знаю, как легко слухи могут разрушить чью-то репутацию, но должна сказать вам, что на месте полиции я не закрывала бы дело столь поспешно.