Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

Но тут произошел случай с собакой.

Первой услышала про него моя старая экономка по тому удивительному беспроволочному телеграфу, который сообщает новости деревенским жителям.

– Какая грустная история с собакой мистера Макферсона, сэр, – сказала она мне как-то раз вечером.

– Что это за история?

– Собачка подохла, сэр. Подохла с тоски по хозяину.

– Кто вам это сказал?

– Да об этом все говорят, сэр. Она всю неделю ничего не хотела есть. А сегодня двое молодых людей из «Коньков» нашли ее мертвой. И на том самом месте, где умер ее хозяин.

«На том самом месте». Эти слова произвели на меня сильное впечатление. Что-то подсказывало мне, что этот случай имеет большое значение. Почему пустынный берег стал роковым и для собаки? Возможно ли, что и она пала жертвой какой-то мести?

Несколько минут спустя я уже шел по дороге к «Конькам», где попросил Стокхерста дать мне возможность переговорить со студентами, видевшими труп собаки.

– Да, собака лежала на самом берегу, – сказал один из них. – Она, должно быть, искала след своего хозяина.

Я осмотрел труп маленького преданного эрдельтерьера, лежавший на подстилке в холле. Он одеревенел, застыл, глаза были выпучены, конечности скрючены. Весь его облик выдавал страшную муку, перенесённую в последние мгновения жизни.

Из «Коньков» я отправился на берег. Солнце зашло, и черная тень скалы падала на воду. Место было пустынное, и оживляли его только две чайки, с криками кружившиеся над головой. Я задумчиво стоял у воды, а сумрак все сгущался. Голова моя была полна разнообразных мыслей. Наконец, я повернулся и пошел домой.

Я поднялся по тропинке наверх, когда меня вдруг осенило.

Пришедшая мне в голову мысль была невероятна, и все же тут могла быть истина.

В моем домике есть большой чулан, полный книг. Я засел в нем на целый час. К концу этого времени я вышел с маленькой книгой в коричневом с серебром переплете, нетерпеливо переворачивая листы и отыскивая то, что меня интересовало. Я лег спать поздно, с нетерпением ожидая завтрашнего дня;

Но моей работе встретилась неприятная помеха. Не успел я напиться кофе, как мне нанес визит инспектор суссекской полиции. Это был солидный уравновешенный человек с задумчивыми глазами, которые смотрели на меня теперь с некоторым смущением.

– Я знаю ваш огромный опыт, сэр, и пришел к вам совершенно частным образом. Дело в том, нужно ли произвести арест или нет?

– Вы подразумеваете мистера Яна Мэрдока?

– Да, сэр. Больше не на кого думать. Кто же, если не он?

– Какие у вас улики?

Он шел по тому же пути, что и я. Характер Мэрдока внушал подозрения. Кроме того, он мог ревновать Макферсона к мисс Беллами и ссорился в прошлом с Макферсоном.

– Каково будет мое положение, если я дам ему скрыться? – Флегматичный человек переживал большое смятение.

– Проследите, – сказал я ему, – какие ошибки могут быть в ваших подозрениях. Утром в день преступления Мэрдок был со своими учениками. Кроме того, он один не мог так запросто расправиться с сильным Макферсоном. Наконец, представляется неясным вопрос, каким орудием было совершено преступление.

– Это могла быть только какая-то плеть.

– Вы рассмотрели раны? – спросил я.

– Мы оба с доктором видели их.

– А вы не обратили внимания на некоторые их особенности?

– Какие, мистер Холмс?

Я вынул из своего бюро увеличенную фотографию.

– Вот рассмотрим эту полосу, охватывающую плечо Макферсона.

– Я не вижу ничего особенного.

– Нет сомнения, что полоса эта не везде ровная. Вот тут и тут выступают капельки крови, как от укола. Такие же капельки выступают и на другой полосе.

– Что же это значит?

– У меня есть свои соображения, но я буду молчать до поры до времени, пока у нас не будет более серьезных оснований для обсуждения.

– Когда же это будет?

– Через час, а может быть и скорее.

– Не имеете ли вы в виду мистера Беллами и его сына?

– Нет-нет, я ничего не скажу, пока у меня не будет все подготовлено, – сказал я улыбаясь. – Может быть, вы придете ко мне в полдень?..

Слова мои были прерваны, и этим было положено начало концу всего следствия. Дверь моя распахнулась настежь, в коридоре послышались спотыкающиеся шаги, и в комнату вбежал бледный растрепанный Мэрдок. Одежда его была в беспорядке, он хватался руками за мебель и кричал:

– Виски, виски!

Потом он со стоном упал на диван.

Следом за ним, задыхаясь, вбежал Стокхерст. Он был почти так же растрепан, как и Мэрдок.

– Да-да, виски! – крикнул он. – Мэрдок умирает. Я едва его дотащил сюда. Он дорогой два раза падал в обморок.

Спиртное произвело чудесное действие. Мэрдок приподнялся и сорвал с плеч пальто.

– Умоляю, дайте морфия или опиума! – закричал он. – Дайте чего-нибудь, что избавит меня от этих адских мук.

Мы с инспектором невольно вскрикнули. На обнаженных плечах Мэрдок были те же огненные полосы, которые отпечатались и на спине Макферсона.

Боль была, очевидно, ужасна. Мэрдок по временам переставал дышать, лицо его чернело. Он мог умереть каждую минуту. Ему вливали в рот водку еще и еще, и приложили к плечам компрессы с оливковым маслом. Голова его, наконец, тяжело опустилась на подушку. Это был полусон-полуобморок, но он все же облегчал его страдания.

– Где вы нашли его? – спросил я Стокхерста.

– На берегу. На том же самом месте, где умер Макферсон. До «Коньков» было далеко, и я привел его к вам.

– Вы видели его у воды?

– Да, он шатался из стороны в сторону, как пьяный. Я побежал вниз, накинул на него пальто и кое-как дотащил сюда.

– Я думаю, что мы, наконец, напали на убийцу. Идемте, Стокхерст, и вы тоже, инспектор.

Оставив несчастного Мэрдока на попечении экономки, мы втроем отправились на берег моря. На камнях лежала одежда Мэрдока. Я медленно пошел по берегу, а мои спутники гуськом следовали за мной. У берега было совсем мелко, но у скалы – фута четыре глубины. Конечно, сюда должен был направиться пловец. У подножия скалы вилась тропинка, и я пошел по ней, внимательно заглядывая в кристально-прозрачную глубину. Я дошел до самого глубокого и тихого места заливчика, когда увидел то, что искали мои глаза.

– Цианея! – воскликнул я. – Цианея! Смотрите на «Львиную гриву». [56] Суапеа capillata (волосатая цианеа) – самая большая медуза в мире. Ее размеры колеблются от 75 сантиметров до 2 метров. На внешней поверхности толстого «диска» расположены пучками чрезвычайно длинные щупальца, достигающие в длину 14 метров. В парящем состоянии в воде цианея напоминает львиную гриву. Очень ядовита. Ее ожог представляет опасность для человека.

Странный предмет, на который я указывал, был действительно похож на спутанный пучок волос, вырванный из львиной гривы. Он лежал на выступе скалы фута на три под водой. Это было странное, развевающееся, волосатое существо с серебряными нитями в желтых космах. Оно пульсировало медленным и тяжелым сжиманием и разжиманием.