Агата Кристи - Скрюченный домишко; День поминовения

Двое других смотрели на него с очевидным любопытством. Энтони стиснул руками голову. Покачался взад-вперед, стараясь заставить мозг активно работать. Потом произнес:

— Да... конечно... сумочка... официант...

— Официант?

Кемп насторожился.

— Нет, я совсем не о том, о чем вы думаете. Мне уже приходила в голову мысль, что нам нужен официант, который вовсе не официант, а фокусник — официант, которого наняли за день до этого. Но у нас есть официант со стажем плюс маленький официант с официантской родословной, эдакий официант-херувим — абсолютно вне подозрений. Он и сейчас вне подозрений — но свою роль он сыграл! Господи, конечно же — он сыграл главную роль!

Энтони окинул собеседников пристальным взглядом.

— Не понимаете? Официант в принципе может подсыпать яд в шампанское — но не в нашем случае. К бокалу Джорджа никто не прикасался, но Джорджа отравили. Бокал Джорджа — это одно. Джордж — совсем другое. И деньги — очень много денег! Возможно, свою роль сыграла и любовь. Что вы смотрите на меня, будто я сумасшедший? Идемте, я вам все покажу. — Оттолкнувшись от стула, он подскочил на ноги и схватил Кемпа за руку: — Идемте.

Старший инспектор с сожалением посмотрел на чашку недопитого чая.

— Надо заплатить, — пробормотал он.

— Не надо, мы через минуту вернемся. Пошли, нам нужно на улицу. Идемте, Рейс.

Едва не опрокинув стол, Энтони увлек их за собой в вестибюль.

— Видите телефонную будку?

— И что?

Браун стал рыться по карманам.

— Черт, двухпенсовика нет... Бог с ним, сделаем по-другому. Пошли назад.

Они вернулись в кафе — первым Кемп, за ним Рейс, которого под руку держал Энтони.

Нахмурившись, Кемп сел на свое место и достал трубку. Тщательно ее продул, потом начал чистить, достав из жилетного кармана шпильку для волос.

Рейс, явно озадаченный, искоса посматривал на Энтони. Потом откинулся на стуле, взял свою чашку и допил остававшуюся там жидкость.

— Черт! — гневно воскликнул он. — Откуда тут появился сахар?

Он посмотрел на сидевшего напротив Энтони — тот во весь рот улыбался.

— Эй! — удивился и Кемп, отхлебнув из своей чашки. — Это еще что такое?

— Кофе, — сказал Энтони. — Боюсь, вам не понравится. Мне не понравилось.

От Брауна не укрылась искра, мелькнувшая в глазах обоих его спутников — дошло!

Но радовался он недолго, потому что его поразила другая мысль, да так сильно, будто ему нанесли удар. Из горла его вырвался громкий вопль:

— Господи! Машина! — он снова вскочил на ноги. — Какой я идиот! Айрис сказала, что ее чуть не сбила машина — а я пропустил это мимо ушей! Поехали, быстро!

— После Ярда она собиралась прямо домой, — припомнил Кемп.

— Да. Мне надо было ехать с ней.

— А кто сейчас дома? — спросил Рейс.

— Была Рут Лессинг, ждала прихода госпожи Дрейк. Вполне возможно, они по сию пору обсуждают похороны!

— Или всё на свете, насколько я знаю госпожу Дрейк, — вставил Рейс. И быстро добавил: — А другие родственники у Айрис Марль есть?

— Насколько я знаю, нет.

— Кажется, мне удается следить за ходом вашей мысли. Но... разве это физически возможно?

— Думаю, да. Мы безоговорочно поверили одному человеку, а ведь его слова ничем не подкреплены.

Кемп расплатился по счету. Все трое заторопились к выходу, и полицейский спросил:

— Вы считаете, есть серьезная опасность? Для мисс Марль?

— Да.

Энтони выругался сквозь зубы и остановил такси. Втроем они сели в машину и велели водителю мчаться на Элвастон-сквер.

Кемп медленно произнес:

— Я пока вижу картину в самых общих чертах. Получается, что Фарради ни при чем.

— Да.

— Слава богу. Но неужели возможно еще одно покушение — так скоро?

— Чем скорее, тем лучше, — заметил Рейс. — Пока мы не успели взять верный след. По принципу «Бог троицу любит». Айрис Марль, — добавил он, — сказала мне в присутствии госпожи Дрейк, что выйдет за вас, как только вы ей это предложите.

Они говорили урывками, потому что таксист, поняв их распоряжение буквально, срезал углы и маневрировал в потоке с огромным энтузиазмом. Последний рывок — машина вылетела на Элвастон-сквер и, скрипнув тормозами, застыла перед домом.

На Элвастон-сквер было непривычно тихо.

Энтони, стараясь вернуть присущую ему непринужденность, пробурчал:

— Как в кино. Примчался — и чувствуешь себя дураком.

При этом он взлетел по ступенькам и нажал кнопку звонка; за ним поднимался Кемп, а Рейс платил за такси.

Дверь открыла горничная.

— Мисс Айрис вернулась? — резко спросил Энтони.

Эванс немного удивилась.

— Да, сэр. Уж с полчаса будет, как вернулась.

Браун облегченно вздохнул. В доме стояла привычная тишина, и Энтони стало стыдно — что за мелодраму он устроил?

— Где она?

— Наверное, в гостиной, с госпожой Дрейк.

Энтони кивнул и побежал по лестнице, преодолевая несколько ступенек сразу. Рейс и Кемп старались не отставать. В гостиной, в приглушенном свете абажура, безмятежно сидела Лусилла Дрейк, с сосредоточенностью терьера шарила по ящичкам стола и бормотала себе под нос:

— Боже правый, куда я сунула письмо госпожи Маршэм? Куда оно запропастилось?

— Где Айрис? — разорвал тишину голос Энтони.

Лусилла обернулась и тупо уставилась на вошедшего:

— Айрис? Она... Я не совсем понимаю! — она подобралась и подтянулась. — Вы кто, собственно говоря, такой?

Из-за спины Энтони вышел Рейс — и лицо Лусиллы прояснилось. Она еще не видела старшего инспектора Кемпа, который вошел в комнату третьим.

— Боже, полковник Рейс! Как чудесно, что вы здесь! Жаль, что не пришли немного пораньше, я бы посоветовалась с вами насчет похорон — совет мужчины всегда ценен, к тому же я так расстроена, что мысли просто разбегаются, я так и сказала мисс Лессинг, кстати, она хоть раз в жизни проявила настоящее сочувствие и сказала, что готова сделать все, чтобы снять бремя с моих плеч, но, как она верно заметила, кому, как не мне, знать, какие церковные гимны Джордж любил больше всего... вообще-то, я этого не знаю, потому что, боюсь, в церковь Джордж захаживал редко, но как жене священника, вернее, вдове, мне известно, что для такого случая подходит...

Рейс воспользовался секундной паузой и сумел задать вопрос:

— Где мисс Марль?

— Айрис? Недавно вернулась. Сказала, что у нее болит голова, и отправилась к себе в комнату. Девицы нынче, знаете ли, пошли слабые, надо есть побольше шпината, и она наотрез отказывается говорить о похоронах, но кто-то ведь должен все организовать, понятно, что все надо сделать как положено, с должным уважением к усопшему... по правде говоря, я никогда не считала уместным погребальный автомобиль, куда лучше лошади с длинными черными хвостами, но, конечно, я сказала, что не против автокатафалка, и Рут — я называла ее Рут, а не мисс Лессинг — вместе со мной прекрасно управилась, а уж остальное мы сделаем сами.