Найо Марш - Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца! [сборник: 15, 6]

– Да, примерно.

– И моя фотография рядом с портретом Сони? У меня есть отличный снимок Сони. Что ж, дорогуша, если ваши писаки не собираются обливать ее грязью, я согласна.

Аллейн возвратился в Ярд в задумчивом настроении. Обсудил дело с заместителем комиссара. Затем отправился в свой кабинет. После года, проведенного в Новой Зеландии, собственная комната показалась незнакомой и одновременно родной. Солидные потертые кожаные кресла, письменный стол, неровная бурая отметина, оставленная тлеющей сигаретой, которую он как-то по неосторожности забыл, небольшой эстамп с изображением средневекового городка, висящий над камином, – все осталось в целости и сохранности и терпеливо, с любовью дожидалось возвращения хозяина кабинета. Усевшись за стол, Аллейн с головой погрузился в изучение материалов дела.

Пришел Фокс, и Аллейн рассказал ему о результатах посещения Бобби О’Доуни. Затем поинтересовался:

– А у вас какие новости, Братец Лис?

– Весь Ярд поднят на ноги, сэр, – мы обшариваем все склады. Непростая работенка, скажу я вам. А ведь нам еще нужно разобраться с лишними шестьюдесятью милями. Если, конечно, мисс Трой не ошиблась.

– Да, это верно.

– Предположим, что Гарсия не наврал и его склад и впрямь находится где-то в Лондоне. От Татлерз-Энда до Шефердз-Буша двадцать миль. Туда и обратно – выходит сорок. Разумеется, он мог воспользоваться и какой-нибудь окольной дорогой, только зачем? Допустим, что он все-таки выбрал кратчайший путь и ехал по Аксбриджскому шоссе. Если так, то его склад должен располагаться в радиусе примерно десяти миль от Шефердз-Буша. Так?

– Да, в обе стороны получается шестьдесят миль.

– Хорошо. Если его склад и в самом деле расположен в Холлоуэе, то Гарсия должен был миновать Шефердз-Буш, а потом проехать по Олбани-стрит или Кэмден-роуд. По прямой от Шефердз-Буша до тюрьмы Холлоуэя всего пять миль, но если петлять на автомобиле, то выходит все девять. Опять же сходится.

– Холлоуэй – крупный район, – заметил Аллейн.

– Да, сэр, и мы сейчас сосредоточили все наши усилия на проверке тамошних складов.

– Что ж, иного выхода, похоже, нет.

– С другой стороны, – продолжил Фокс, – в разговоре с мисс Сиклифф Гарсии ничего не стоило намеренно солгать, чтобы навести нас на ложный след.

– Нет, Фокс, это вряд ли. Вспомните – Гарсия приглашал ее к себе в гости и даже нарисовал карту. Жаль, что она ее потеряла.

– Подождите, сэр, мисс Сиклифф ведь хотела, чтобы ее отвез Пилгрим. А вдруг она отдала карту ему?

– Если так, то он не удосужился сообщить нам об этом, когда я завел речь о складе. Да и вообще с этим складом много неясного. Допустим, Гарсия замыслил убить Соню и спланировал все заранее. Но тогда ему пришлось бы отказаться от заказа на мраморную статую для вестминстерского театра. А раз так, то все разговоры про склад он мог вести только для отвода глаз.

– Это верно, сэр, но ведь мысль об убийстве могла прийти ему в голову внезапно – под влиянием опиума и виски, например.

– Да, это более вероятно. Малмсли оставил опиум в студии, а Бейли нашел на баночке отпечатки пальцев Гарсии. Опиума, если верить Малмсли, стало меньше. Вполне возможно, что после ухода Малмсли Гарсия воспользовался оставленным добром. Возможно, еще и выпил виски. Я не исключаю, что именно тогда, в одурманенном состоянии, он и осуществил свою дьявольскую затею. Но вот мог ли он, пребывая в таком состоянии, подогнать фургон к окну студии, погрузить в него свои вещи, сгонять в Лондон, оставить все на складе, вернуть машину в гараж, а поутру как ни в чем не бывало отправиться путешествовать? Но если так, то, протрезвев, он должен был размонтировать смертельную ловушку.

– А вдруг он все-таки преднамеренно убил натурщицу? – не уступал Фокс.

– Могло быть и такое, – вздохнул Аллейн. – Но не забудьте, старина, совершив убийство и исчезнув, он потерял бы свой первый и столь заманчивый контракт.

– А я вовсе не уверен, что он исчез. Я вполне допускаю, что он объявится и как ни в чем не бывало приступит к работе. Он ведь не знает, что обронил уличающий его кусочек глины. Он также не знает, что мисс Ли подслушала его разговор с Соней. Не знает, что Соня успела поведать подруге о том, что ждет от него ребенка. Возможно, он рассчитывает выйти сухим из воды.

– Нет, он, безусловно, должен понимать, что при вскрытии обнаружится беременность. Меня тревожит противоречивость этого случая, Братец Лис. Да, я готов допустить, что Гарсия мог подстроить убийство, находясь в одурманенном состоянии. Но все его последующие действия с фургоном говорят о ясном уме и трезвом расчете.

Фокс нахмурился:

– Может, у него есть сообщник?

– Кто?

– Не знаю. – Фокс пожал плечами.

– А Гарсия затаился и ждет.

– А вдруг он покинул страну, сэр?

– Вполне возможно. У него была сотня фунтов.

– Откуда вы знаете, сэр?

– От мисс Бобби О’Доуни. Соня отдала ему сотню, которую получила от Бейсила Пилгрима.

– Во всех портах люди предупреждены, – сказал Фокс. – Там он не проскочит. А вдруг уже поздно? Может, он уже в Европе, а то и в Америке? Вот что меня тревожит.

– Если в субботу он покинул Татлерз-Энд пешком, – сказал Аллейн, – мы неминуемо выйдем на его след.

– Если, – подчеркнул Фокс.

– Меня смущает несоответствие преступления с характером этого человека, – вдруг с неожиданной горячностью выпалил Аллейн. – Все сходятся на том, что Гарсия – дикая, вспыльчивая, аморальная личность, но вместе с тем – гениальный и безмерно увлеченный работой скульптор. Я не могу представить, чтобы такой человек замыслил и осуществил столь хладнокровный и жестокий план, сознавая, что теряет самое дорогое в своей жизни – возможность творить в этой стране.

– А опиум? Виски?

– Если так, он не смог бы воспользоваться фургоном. И мы бы уже нашли его.

– Может быть, кто-то другой отвез его в Лондон и спрятал на заброшенном складе? Как насчет того мужчины, которого Этель с дружком видели ночью возле студии? Допустим, что это был не Гарсия, а кто-то другой. Отвез Гарсию, а затем вернул машину в гараж.

– Оставив кинжал? – задумчиво произнес Аллейн. – Что ж, возможно. Он мог и не заметить его снаружи. Хотя, с другой стороны…

Аллейн и Фокс обменялись многозначительными взглядами.

Затянувшееся молчание нарушил Фокс.

– Приехав сюда поутру, – сказал он, – я первым делом разыскал телефон мистера Чарльстона, директора нового вестминстерского театра. Мне повезло: он оказался на месте, и мы условились, что к половине двенадцатого он подъедет к нам. Не знаю, правда, сможет ли он нам помочь. Гарсия должен был заказать мрамор и приступить к работе над статуей в следующий понедельник. Мрамор оплачивает директор, а гонорар Гарсии на первом этапе составляет двести фунтов. По словам мистера Чарльстона, им еще никогда не приходилось иметь дело с таким замечательным скульптором. Да еще за такой смехотворный гонорар.