Найо Марш - Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца! [сборник: 15, 6]

– Да, спасибо.

– Вам, конечно, тяжело – терпеть в своем доме всех этих людей. Увы, теперь, после этого второго случая, мы не можем их выпустить.

– Ничего страшного. В хорошую погоду мы пишем этюды в саду, а в студии нам теперь позирует мужчина из деревушки. Кэтти же устроилась лучше всех – пишет портрет одного из констеблей в натуральную величину. Все уже почти успокоились. Теперь, когда стало окончательно ясно, что Соню убил Гарсия…

Она приумолкла.

– Да, насчет Гарсии. Вас, должно быть, сразила весть о его страшной кончине?

– Да, для меня это был удар. Я вам очень признательна за телеграмму. Но его смерть… – Трой посмотрела прямо в глаза Аллейну. – Боже, какой это кошмар! Я… до сих пор не могу прийти в себя.

– Я знаю.

– Азотная кислота! Я даже не могу представить, чтобы можно было… Умоляю вас, скажите мне правду! Вы в самом деле уверены, что Гарсия убил ее, а потом покончил с собой? Я не могу в это поверить. Это не в его характере. Одно дело – воткнуть кинжал в порыве необузданной ярости или мести… Но выпить кислоту! Нет, невозможно. Я помню, как Ормерин однажды плеснул несколько капель азотной кислоты себе на руку. Гарсия был рядом, он видел страшный ожог…

– Не забудьте, что он был одурманен наркотиком. Он ведь накурился опиума.

– Гарсия! Но… Хорошо, не буду спрашивать.

– Извините за беспокойство, мисс Трой. Надеюсь, завтра мы уже завершим расследование.

– Вы выглядите таким… озабоченным, – вдруг сказала Трой.

– Интересно, что бы вы сказали, – сам того не ожидая, выпалил Аллейн, – узнав, какого гигантского усилия воли мне стоит думать об этом деле, а не о вас?

Трой смотрела прямо ему в глаза, даже не пытаясь ответить.

– Нет, в самом деле, – пробормотал Аллейн. – Что бы вы сказали?

– Ничего. Извините. Я лучше поеду.

– Мне кажется, женщинам не следует обижаться, когда мужчины ведут себя из-за них как последние ослы.

По крайней мере если их поведение не выходит за рамки приличий.

Трой вскинула на него глаза, потом, чуть помолчав, ответила:

– Да, пожалуй, вы правы.

– Если, конечно, эти мужчины не ассоциируются у них с чем-то очень неприятным. Как я, например. Господи, что со мной происходит? Расследование не закончено, а я пристаю к женщине.

– Вы слишком много говорите, мистер Аллейн, – мягко сказала Трой. – Остановитесь, пожалуйста. Прошу вас.

– Конечно, – встрепенулся Аллейн. – И… простите меня, бога ради! До свидания.

Трой быстро схватила его за руку.

– Не обижайтесь, глупый, – улыбнулась она. – Женщинам ведь и вправду такое приятно.

– Трой!

– Нет, теперь уже я говорю слишком много, – сказала она.

– Мы оба ведем себя странно, – произнес Аллейн. – Я ведь даже не представляю, что вы обо мне думаете на самом деле. Скажите, Трой, за все это время вы хоть раз вспомнили обо мне?

– Разумеется.

– Я вам очень неприятен?

– Вовсе нет! – вспыхнула Трой.

– Что ж, это уже неплохо, – сказал Аллейн. – До свидания.

Аллейн поклонился и, быстро отвернувшись, зашагал к Фоксу, терпеливо поджидавшему его возле автомобиля леди Аллейн.

– Помчались, Братец Лис, – сказал он. – Алле-гоп!

Он вывел машину на дорогу, и вскоре они уже неслись по почти пустынному шоссе со скоростью пятьдесят миль в час. Фокс осторожно кашлянул.

– В чем дело, Братец Лис?

– Я ничего не говорил. Мы опаздываем?

– Нет, не особенно, – ответил Аллейн. – Просто мне вдруг захотелось промчаться с ветерком.

– Понятно, – сухо произнес Фокс.

Аллейн затянул:

Вдруг сзади послышался звонкий голос:

Аллейн снял ступню с педали акселератора. Фокс резко развернулся. Из-за спинки водительского сиденья выползла взлохмаченная голова Найджела.

– Грубиян, – улыбнулся Аллейн. – В каких джунглях тебя воспитали? И когда ты успел забраться в мою машину?

– Сразу, как только этот старый хрыч коронер сказал, что дознание откладывается. Куда едем?

– Не скажу! – задорно выкрикнул Аллейн. – Алле-гоп!

– Мистер Фокс, – с притворным ужасом спросил Найджел, – что случилось с вашим шефом? Вы, случайно, не одурманили его веселящим газом? Нет? Тогда одно из трех: либо у него поехала крыша, либо он пьян. А может, влюбился?

– Не отвечайте этому наглецу, Братец Лис, – попросил Аллейн. – Пусть до конца жизни прозябает в неведении. Тем более что мы уже приехали.

Они уже вкатили в Боксовер, и минуту спустя автомобиль остановился перед очаровательным особнячком в георгианском стиле.

– Двадцать минут, – сказал Аллейн и, посмотрев на часы, перевел взгляд на спидометр. – Выехав из Боссикота, мы за двадцать минут отмахали двенадцать миль. От студии до Боссикота две мили. Однажды мне пришлось сбавить скорость из-за этого юного нахала, и еще один раз я притормозил, чтобы уточнить дорогу. Значит, ночью такой путь можно было проделать минут за пятнадцать. Понятно? Пойдемте, Фокс.

– А я? – жалобно взвыл Найджел. – Не зря же я прятался тут, под грудой этого жуткого тряпья. Можно мне пойти с вами?

– Тебе? Да как твой бессовестный язык повернулся, чтобы просить о таком? Ладно, так и быть, скажу, что ты заменяешь заболевшую стенографистку. Впрочем, стойте! Подождите в машине, пока я не подам условный сигнал.

Аллейн, посвистывая, взбежал на крыльцо и позвонил в парадную дверь.

– Нет, правда, Фокс, что это с ним? – полюбопытствовал Найджел.

– Не знаю, мистер Батгейт, сам удивляюсь. После того как мы нашли Гарсию, он ходил как в воду опущенный. С утра тоже был страшно обеспокоен, а потом, перебросившись парой слов с мисс Трой, вернулся буквально на седьмом небе от радости. Словно подменили человека.

Глаза Найджела полезли на лоб.

– Ого! – протянул он. – Так вот где собака зарыта. Неужели наш инспектор все-таки…

Дверь распахнулась, и на пороге возник лакей. Аллейн что-то сказал ему и вручил карточку. Лакей вежливо поклонился, пропуская Аллейна в дом. Инспектор, уже входя, обернулся и состроил машине свирепую гримасу.

– Идемте, мистер Фокс, – позвал Найджел. – Это и есть условный сигнал.

Аллейн поджидал их в холле, стены которого были увешаны масками и охотничьими трофеями: головами, рогами и шкурами подстреленных животных.

– Миссис Паскоу дома нет, – прошептал Аллейн, – но зато бравый капитан нас примет. А вот и он.

Капитан Паскоу оказался пухленьким коротышкой довольно сомнительного вида. Глаза у него были светло-голубые, а физиономия отливала давно не чищенной медью. Во взгляде, которым он поочередно обвел Аллейна, Фокса и Найджела, сквозило нескрываемое подозрение.