Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Ты ведь был там, да, Леопольд? Ты слышал, что сказала твоя сестра?

— А, это вы про убийство, — разом поскучнел паренек.

— Про убийство, — подтвердил Пуаро. — Она сказала, что видела когда-то убийство. Думаешь, это правда?

— Вот еще! — фыркнул Леопольд. — Откуда? Вечно она со своими враками…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Да врала она постоянно, — сообщил Леопольд, сосредоточенно обкручивая проволокой какую-то деревяшку и громко посапывая от усердия. — Дура она, вот и все, — добавил он. — Вечно врала что попало, лишь бы у всех рты пооткрывались от изумления.

— Так ты, значит, считаешь, она все выдумала?

Леопольд нехотя посмотрел на миссис Оливер.

— Перед вами, поди, выставлялась, — сказал он. — Это ведь вы детективы пишете? Вот, значит, она и старалась, чтоб вы ее прежде других заметили.

— Она часто так поступала, да? — спросил Пуаро.

— Да постоянно, — ответил Леопольд. — Ей уж никто и не верил.

— А ты слышал, как она это сказала? Может, в тот раз кто-нибудь ей все же поверил?

— Слышать-то слышал, но особенно не прислушивался. Делать мне больше нечего! Помню, Беатриса засмеялась, да и Кейти тоже. А потом кто-то сказал: «Враки», и правильно сделал.

Убедившись, что больше из Леопольда вытянуть ничего не удастся, Пуаро с миссис Оливер поднялись наверх в комнату Энн. Та сидела, склонившись над грудой учебников и, возможно, именно поэтому выглядела гораздо старше своих шестнадцати лет.

— Да, я была на празднике, — сказала она.

— Ты слышала, как сестра сказала, что была свидетелем убийства?

— Слышала, но не обратила на это никакого внимания.

— Ты подумала, что это неправда?

— Разумеется. Здесь уже целую вечность не было никаких убийств. Вообще ничего похожего.

— Зачем же Джойс это сказала, как ты думаешь?

— Да она вообще любит прихвастнуть. То есть любила. Однажды целую историю сочинила, как ездила в Индию. Мой дядя как-то путешествовал по Индии, так она всем рассказывала, что ездила вместе с ним. И ведь многие девочки действительно ей поверили!

— Значит, вы не помните, чтобы в последние три-четыре года здесь случались убийства?

— Нет, конечно. У нас тут вообще скучно, — ответила Энн. — Только то, о чем каждый день пишут в газетах. Да и то пишут обычно не о нас, а о Медчестере.

— А кто, по-твоему, убил Джойс? Ты, наверное, знала и ее подруг, и тех, кто, скажем так, ее не любил?

— Понятия не имею, кому понадобилось ее убивать. Разве что психу какому-нибудь. Больше некому.

— Разве не было никого, с кем она ссорилась или ругалась?

— Вы имеете в виду, были ли у нее враги? Думаю, это просто глупо. Если вы кого-то не любите, вовсе не обязательно его убивать.

Когда они уже выходили из комнаты, Энн сказала:

— Не хотелось бы плохо говорить о Джойс, она ведь умерла… но, знаете, она была ужасной врушкой. Мне неприятно говорить такое о собственной сестре, но это чистая правда.

— Ну… и какие же у нас успехи? — спросила миссис Оливер, когда они вышли из дома.

— Никаких, — ответил Эркюль Пуаро. — Что уже само по себе очень и очень интересно, — добавил он задумчиво.

Миссис Оливер, похоже, была с ним не согласна.

Ровно в шесть часов вечера Пуаро ступил на порог домика «Сосновый холм», и несколькими минутами позже его уже потчевали колбасой и поили чаем. Чай, по мнению Пуаро, был слишком крепкий и исключительно невкусный. Зато колбаса оказалась просто восхитительной и поджаренной в самую меру. Пуаро с уважением посмотрел в ту сторону, где над большим коричневым чайником нависала миссис Мак-Кей.

Элспет Мак-Кей, костлявая и сухопарая, с худеньким острым личиком и цепким пронзительным взглядом казалась полной противоположностью своего брата, дородного и плечистого старшего инспектора Спенса. Самое странное, что при этом между ними существовало определенное, хотя и трудно уловимое сходство, заключающееся, главным образом, в одинаковом выражении глаз и резко очерченной линии подбородка. Пуаро решил, что может положиться на чутье и здравый смысл обоих. Просто брат и сестра немного по-разному излагали свои мысли. Старший инспектор Спенс — медленно и осторожно, как бы подытоживая свои раздумья и выводы, а миссис Мак-Кей — стремительно и метко, как бросающаяся на мышь кошка.

— Многое зависит, — вещал Пуаро, — от характера ребенка. До сих пор никто так и не смог объяснить мне, какой была Джойс Рейнольдс.

Он вопросительно посмотрел на Спенса.

— Тут я вам не помощник, — сказал Спенс. — Живу здесь, как говорится, без году неделя. Спросите лучше у Элспет.

Пуаро повернулся к другому концу стола и выразительно поднял брови. Миссис Мак-Кей без обиняков высказала свое мнение:

— По-моему, она была самой настоящей врушкой.

— Словом, не та девочка, которой вы стали бы доверять?

Элспет решительно помотала головой.

— Ни за что. Хотя врала она складно, этого не отнимешь.

— Чтобы покрасоваться?

— Вот именно. Вам про историю с Индией рассказывали? Так многие, представьте, верили. А всего-то и свозили ее куда-то на отдых. Не особенно, кстати, и далеко. Не знаю уж, кто там ездил в Индию — отец с матерью или дядя с тетей, только когда она вернулась сюда, сразу же принялась плести разные небылицы про то, как ее брали с собой. Настоящий роман получился! Тут вам и махараджа, и охота на тигров, и слоны — прямо заслушаешься. Многие в округе и вправду верили. А я сразу сказала: болтовня. То есть сначала-то думала: ну, привирает немного, а потом, гляжу, история с каждым разом все затейливее становится. И тигров все больше, а слонов уж и просто невпроворот.

— Значит, она любила быть в центре внимания?

— Именно. Хлебом не корми, дай только побыть в этом самом центре.

— Но нельзя же утверждать, что все ее истории сплошное вранье, — вмешался старший инспектор Спенс, — только потому, что она выдумала эту байку про Индию. В конце концов, для ребенка это совершенно естественно.

— Может, конечно, и не все, — уступила Элспет, — но большая часть уж точно.

— Значит, по-вашему, когда Джойс Рейнольдс объявила, что видела убийство, она попросту в очередной раз сочиняла? Вы бы ей, во всяком случае, не поверили?

— Естественно, — сказала миссис Мак-Кей.

— Ты можешь ошибаться, — заметил ее брат.

— Да, — ответила миссис Мак-Кей. — Ошибаться могут все. Это как в той сказке про мальчика, который забавы ради все время кричал: «Волк! Волк!» Ну и докричался, понятно… Только никто ему уже не верил.

— Иными словами…

— Лично я думаю, что она говорила неправду. Но, справедливости ради… Может, и видала, чем черт не шутит. Во всяком случае, могла что-то видеть. Не убийство, конечно, но что-нибудь такое… необычное.

— А потом ее убили, — сказал старший инспектор Спенс. — Не забывай, Элспет. Ее убили.