Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Настоящая русалка, правда? Словно только что вышла из Рейна или из лесного озерца. Еще вода по волосам струится. И при этом такая ухоженная и подтянутая…

— Она вообще очень славная, — заметил Пуаро.

— Ну а серьезно, что вы о ней думаете?

— У меня не было времени подумать. Пока я вижу только, что она очень красива, очень обаятельна и чем-то очень встревожена.

— Еще бы!

— Теперь ваша очередь, мадам. Скажите-ка, а что вы о ней думаете?

— Ну, мы ведь очень сдружились после той экскурсии… У меня, вы же знаете, не так уж много настоящих друзей. Раз-два и обчелся. Нет, я, конечно, знакома со множеством весьма достойных людей, но, честно говоря, мне совершенно не хочется с ними встречаться. Так вот Джудит как раз из тех, кого мне хочется видеть как можно чаще.

— Вы совсем не были знакомы с ней до Греции?

— Нет, совсем не была.

— А что вы о ней знаете?

— Так, немного… в общих чертах. Она вдова… уже много лет. Муж был летчиком гражданской авиации. Погиб в автокатастрофе… у выезда с автострады на полной скорости врезался в другую машину — где-то тут поблизости. Представляю, каково ей было это пережить. Она до сих пор не может вспоминать об этом без слез…

— Миранда ее единственный ребенок?

— Да. Джудит подрабатывает секретарем в какой-то местной фирме, но постоянной работы у нее нет.

— Она знакома с обитателями «Дома у карьера»?

— Вы имеете в виду старого полковника и миссис Вестон?

— Скорее, прежнюю владелицу, миссис Ллуэллин-Смайд, если я верно запомнил ее фамилию.

— Думаю, верно. По-моему, я ее уже где-то слышала. Но, если не ошибаюсь, эта леди уже два или три года как умерла. Неужели вам мало живых? — спросила миссис Оливер с некоторым раздражением.

— Безусловно, нет, — ответил Пуаро. — Но мне также необходимы сведения обо всех, кто умер или пропал без вести.

— Это кто же пропал без вести?

— Служанка из Европы.

— Ах это, — небрежно отозвалась миссис Оливер, — так ведь они всегда пропадают, нет, разве? Приезжают и тут же начинают клянчить денег на обратную дорогу. Или приезжают и тут же ложатся в роддом, потому что уже беременны, а ребенка называют Август, Ханс, Борис или еще того хуже. А то бывает приезжают в поисках мужа — своего или чужого. Мои приятельницы чего мне только про этих девиц не рассказывали! С иностранками всегда так: либо они — подарок судьбы и спасение для матерей-одиночек, либо… воруют чулки, косметику и… ой!., их убивают!

— Успокойтесь, мадам, — поморщился Пуаро. — У нас нет никаких оснований думать, что эта служанка убита, — скорее наоборот.

— Что значит, «скорее наоборот»? Бессмыслица какая-то!

— Возможно. И тем не менее…

Он вынул записную книжку и сделал в ней пометку.

— Что это вы там пишете? — заинтересовалась миссис Оливер.

— Кое-что относительно прошлого.

— Вы вообще, кажется, обеспокоены им куда больше, чем настоящим.

— Прошлое определяет будущее, — назидательно сказал Пуаро, протягивая ей свою книжку. — Хотите посмотреть?

— Конечно хочу. Хотя все равно я там наверняка ничего не пойму. Вы как будто нарочно стараетесь записывать то, что имеет как можно меньшее отношение к делу.

Она раскрыла маленькую черную книжицу.

Умерли: Миссис Ллуэллин-Смайд (богатая леди). Джанет Уайт (школьная учительница). Служащий юридической конторы — удар ножа (в прошлом судим за подделку документов).

Ниже стояла запись: «Пропала подживалка».

— Что еще за подживалка? — удивилась миссис Оливер.

— Это слово, которое сестра моего друга Спенса использует для обозначения лиц, именуемых обычно иностранными служанками.

— А зачем ей было пропадать?

— Затем, что иначе у нее могли быть неприятности с законом.

Палец Пуаро скользнул вниз и остановился на следующей записи. Она состояла всего из одного слова: «Фальшивка» и заканчивалась сразу двумя вопросительными знаками.

— Фальшивка? — спросила миссис Оливер. — Почему фальшивка?

— Нет, это я спрашиваю: «почему фальшивка?»

— Вы, вообще, о чем?

— Было подделано завещание, вернее, завещательное распоряжение. Распоряжение, изменившее завещание в пользу подживалки.

— Злоупотребление влиянием? — предположила миссис Оливер.

— Подделка — это куда серьезнее, чем злоупотребление влиянием, — возразил Пуаро.

— Я что-то не понимаю, какое отношение это имеет к убийству бедняжки Джойс.

— Я тоже, — сказал Пуаро. — Это-то и настораживает.

— А это еще что за слово? Никак не могу разобрать.

— Слоны [246] Здесь под «слонами» понимаются старые люди, помнящие события давнего прошлого (ср. роман А. Кристи «Слоны помнят все», том 19 наст. собр. соч.). .

— Ну это уж полный абсурд! — возмутилась миссис Оливер.

— Не скажите, — хитро улыбнулся Пуаро. — А впрочем, время покажет.

Он поднялся.

— Вынужден вас покинуть, — сказал он. — Досадно, конечно, что не успеваю попрощаться с хозяйкой, но вы уж передайте ей, пожалуйста, мои извинения. Мне было чрезвычайно приятно познакомиться и с ней, и с ее чудной дочуркой. Передайте, чтобы берегла ее.

— «В лесу с детьми не смей играть, сказала строго дочке мать», — продекламировала миссис Оливер. — Что ж, прощайте, раз уж вы такой любитель загадок. Сказали бы по старой дружбе, что намерены предпринять дальше.

— На завтрашнее утро у меня назначена встреча в фирме «Фуллертон, Харрисон и Ледбеттер» в Медчестере.

— С какой целью?

— Поговорить о поддельном завещании и прочих любопытных вещах.

— А потом?

— Хочу побеседовать кое с кем из тех, кто присутствовал…

— На празднике? — живо перебила его миссис Оливер.

— Нет, на его подготовке.

В помещении фирмы «Фуллертон, Харрисон и Ледбеттер» все свидетельствовало о том, что это — в высшей степени почтенная и уважающая традиции контора. Безжалостная рука времени не пощадила, однако, и ее. Ни Харрисонов, ни Ледбеттеров уже не было. Теперь их место занимали некто Эткинсон и молодой человек по фамилии Коул. Но, как и прежде, главой фирмы был Джереми Фуллертон, старший партнер.

Фуллертон оказался худым стариком с бесстрастным лицом, безжизненным голосом сухаря-законника и неожиданно острыми и живыми глазами. Его ладонь покоилась на листке бумаги с какой-то коротенькой записью, которую он, видимо, только что прочел. Перечитав ее для надежности еще раз и убедившись, что ошибки нет, он удивленно поднял глаза на человека, имя которого там стояло.

— Мосье Эркюль Пуаро?

Он окинул посетителя цепким оценивающим взглядом. Немолод… Явно иностранец… Одет с иголочки, но ужас как непрактично. Чего стоят одни лакированные туфли, которые — судя по едва заметным страдальческим морщинкам возле уголков глаз незнакомца — еще и жмут! И такого вот щеголя, фата и иностранца рекомендует ему не кто иной, как инспектор Тимоти Реглан из уголовного розыска. Более того, за него ручается старший инспектор Спенс, бывший сотрудник Скотленд-Ярда!