Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— После ленча вы заходили в контору?

— Вы имеете в виду бюро «Кавэндиш»? Я звонила туда, и мне сказали, чтобы я шла прямо в отель к профессору Парди. К половине третьего.

— Совершенно верно, — подтвердил профессор, кивнув головой. — К половине третьего. И мы сразу же начали работать и продолжали до вашего прихода. Боже мой, я должен был заказать чай! Мне очень жаль, мисс Уэбб. Боюсь, теперь уже поздно, и вы остались без чаю. Вам следовало бы мне напомнить!

— Не расстраивайтесь, профессор. Ничего страшного!

— Какое упущение с моей стороны, — продолжал сокрушаться профессор. — Но… раз инспектор хочет задать вам несколько вопросов, не стану ему мешать.

— Так вы не знаете, что случилось с Эдной?

— С Эдной? — взволнованно переспросила Шила. — А что с ней? Несчастный случай? Попала под машину?

— Превышение скорости… это очень опасно! — вставил профессор.

— Да, — сказал Хардкасл, — с ней кое-что произошло, — он сделал паузу и жестко проговорил: — Примерно в половине первого ее задушили в телефонной будке.

— В телефонной будке? — вдруг оживившись, переспросил профессор.

Шила Уэбб не произнесла ни слова. Она не отрываясь смотрела на инспектора. Ее рот чуть приоткрылся, зрачки расширились.

«Или ты и вправду первый раз об этом слышишь, — подумал инспектор, — или ты чертовски хорошая актриса!»

— Боже мой! — воскликнул профессор. — В телефонной будке! Какая экстравагантность! Я бы никогда не выбрал такого места… То есть, конечно, если бы выбирал… Нет! Ни в коем случае. Ну и ну! Бедная девушка! Какое несчастье!

— Эдна… убита?! Но почему?

— Вы знаете, мисс Уэбб, что позавчера Эдна Брэнт очень хотела вас видеть? Она даже заходила к вам домой и ждала вас.

— Ну вот, опять я провинился! — расстроился профессор. — Я тогда слишком задержал мисс Уэбб. Отлично помню. В самом деле было очень поздно. Никогда себе не прощу! Вы должны всегда напоминать мне о времени, дорогая! Право, должны!

— Тетя мне говорила, что она заходила, — сказала Шила, — но я как-то не придала этому значения. Эдна попала в беду?

— Мы ничего не знаем, — ответил инспектор. — И, наверное, теперь уже никогда не узнаем. Если, конечно, вы не сможете нам помочь.

— Я?! Но как?

— Почему Эдна Брэнт хотела вас видеть? У вас есть на этот счет хоть какие-то предположения?

— Никаких, — покачала головой Шила. — Понятия не имею, зачем я ей понадобилась.

— Может быть, на работе она о чем-то говорила… Или намекала?..

— Нет! Ничего такого. Вообще-то меня вчера там целый день не было. Я весь день провела в Лэндис Бэй у одного из наших авторов.

— Вам не показалось, что в последнее время она была чем-то расстроена?

— У Эдны постоянно был такой вид, будто она чем-то обеспокоена. Она была — как это сказать? — очень неуверенной в себе, никогда не знала, как поступить. Как-то раз она пропустила целых две страницы из книги мистера Ливайна. Ужасно перепугалась и никак не могла решить, что ей теперь делать. Ведь она это обнаружила, когда рукопись уже была отослана.

— Понятно. И, конечно, стала спрашивать у всех совета?

— Да. Я говорю ей — скорее пиши ему письмо. Возможно, он еще не начал просматривать рукопись. Она могла объяснить ему и попросить не жаловаться мисс Мартиндэйл. Но Эдна сказала, что это неудобно.

— Она всегда просила у подружек совета, если с ней что-то случалось?

— О да! Постоянно. Но, понимаете, каждая ведь советовала что-то свое, и тогда она окончательно терялась.

— Значит, она обсуждала на работе свои проблемы. И часто такое случалось?

— В общем, да.

— Вам не кажется, что на этот раз могло быть что-то действительно серьезное?

— Нет. Ну что такого серьезного могло с ней случиться?

«Старается изобразить непринужденность, — подумал инспектор. — Интересно, что она чувствует на самом деле».

— Понятия не имею, о чем ей вдруг понадобилось со мной говорить, — как-то очень уж торопливо и слегка задыхаясь продолжала Шила. — И уж, конечно, представить себе не могу, зачем ей было приходить ко мне домой.

— Похоже, по какой-то причине она хотела поговорить с вами наедине. Возможно, хотела, чтобы это осталось между вами… Как вы думаете?

— Думаю, это маловероятно. Я уверена, что ничего такого она не хотела, — пробормотала Шила, хватая ртом воздух.

— Значит, вы ничем не можете мне помочь?

— Нет. Мне жаль. Мне страшно жаль Эдну, но я не знаю ничего такого, что могло бы вам помочь.

— И ничего, что имело бы отношение к случившемуся девятого сентября?

— Вы имеете в виду… того человека… человека на Уилбрэхем Крэсент?

— Да, я имею в виду именно это.

— Но при чем тут Эдна? Что она могла знать об этом?

— Возможно, ничего существенного, — сказал инспектор, — но что-то она знала. И это что-то могло бы нам помочь, каким бы незначительным оно ни казалось, — он помолчал. — Телефонная будка, в которой нашли тело Эдны, находится на Уилбрэхем Крэсент. Это вам о чем-нибудь говорит, мисс Уэбб?

— Абсолютно ни о чем!

— А вы сами были сегодня на Уилбрэхем Крэсент?

— Нет, не была, — с жаром сказала Шила. — Я теперь за версту ее обхожу! Ужасное место. Лучше бы я вообще никогда там не была! Ну почему в тот день вызвали меня? Именно меня? И почему Эдну убили около этого места? Пожалуйста, выясните, инспектор! Во что бы то ни стало!

— Непременно выясню, мисс Уэбб, — пообещал инспектор, и в его голосе послышалась чуть заметная угроза. — Непременно!

— Вы дрожите, дорогая! — воскликнул профессор Парди. — Я полагаю… нет, я убежден, что вам необходимо выпить хереса!

Прибыв в Лондон, я сразу явился к полковнику Бэку. Он приветливо помахал мне одной из своих вонючих сигар, без которых просто не мог жить.

— А в твоей идиотской идее с полумесяцами, кажется, что-то есть, — признал он.

— Значит, мне удалось что-то раскопать?

— Ну, до этого еще далеко, но, должен сказать, кое-какие перспективы проглядывают. Твой инженер-строитель, мистер Рэмзи с Уилбрэхем Крэсент, шестьдесят два, — совсем не тот, за кого себя выдает. В последнее время он предпринял несколько весьма необычных поездок. Все фирмы, которые он представляет — подлинные, но появились недавно и занимаются черт знает чем. Месяц с лишним назад мистер Рэмзи неожиданно уехал. И не куда-нибудь, а в Румынию.

— Жене он сказал другое.

— Возможно, однако уехал он именно туда. Собственно, он и сейчас там. Хотелось бы узнать о нем побольше. Так что пошевеливайся, дружище, и — в путь! Визы уже готовы, паспорт тоже. На этот раз на имя Нигеля Тренча. Заодно освежишь свои познания о балканской флоре. Ты же ботаник.

— Будут какие-нибудь особые указания?

— Нет. Связь мы дадим, когда получишь бумаги. Разузнай о нем все, что сможешь, — полковник пристально посмотрел на меня. — Что-то не вижу радости на твоем лице. Странно. — Его взгляд так и сверлил меня сквозь клубы сигарного дыма.