Агата Кристи - Фокус с зеркалами. Зернышки в кармане. В неизвестном направлении. Хикори, Дикори, Док...

— Вы совершенно правы, мадам, — сказал он. — Здешняя жизнь кажется мне спокойной и в высшей степени интересной.

— Вы никогда не жалеете о Швейцарии?

— Тоски по родине у меня нет. Отчасти петому, что там я жил в плохих условиях. У меня были жена и дети, а я, мадам, не создан для семейной жизни. Здесь условия куда лучше. У меня есть полная возможность изучать интересующие меня формы мышления, о которых я пишу книгу. У меня нет домашних забот, ничто меня не отрывает и не отвлекает от работы. Меня это вполне устраивает.

— И куда мне теперь? — спросила Хилари, когда доктор, встав, церемонно пожал ей руку.

— Мадемуазель Ларош отведет вас в отдел одежды. Результат, уверен, будет замечательным. — Он галантно поклонился.

После сурового робота в регистратуре внешность мадемуазель Ларош оказалась для Хилари приятным сюрпризом. Мадемуазель Ларош раньше была vendeuse [180] Продавщицей (фр.). в одном из парижских домов haute couture [181] Высокой моды (фр.). держалась чарующе-женственно.

— Счастлива познакомиться с вами, мадам. Надеюсь, что сумею вам помочь. Поскольку вы только что приехали и, без сомнения, устали, я бы предложила вам выбрать только самое необходимое. Завтра и на следующей неделе вы сможете на досуге подобрать себе все остальное. Я всегда считала, что выбирать вещи наспех очень утомительно. Это убивает всю прелесть la toilette [182] Выбора туалета (фр.). , так что, с вашего разрешения, я бы посоветовала пока ограничиться бельем, вечерним платьем и, возможно, tailleur [183] Английский костюм (фр.). .

— Все это звучит упоительно, — улыбнулась Хилари. — Не могу вам передать, какое странное это чувство — не иметь ничего, кроме зубной щетки и губки.

Мадемуазель Ларош заразительно расхохоталась. Быстро сняв мерку, она повела Хилари в просторное помещение со встроенными шкафами. Там были разные виды одежды всех размеров, из лучших материалов и весьма элегантного покроя. Когда Хилари выбрала самое необходимое, они проследовали в отдел косметики, где она подобрала себе пудру, кремы и прочие туалетные принадлежности. Все это вручили одной из служащих, одетой в белоснежное платье, девушке-туземке с лоснящейся смуглой физиономией, наказав проследить за тем, чтобы все было доставлено в апартаменты Хилари.

Происходящее все больше и больше начинало казаться ей сном.

— Надеюсь, мы очень скоро будем иметь удовольствие вновь видеть вас у себя, — с чисто французским изяществом высказалась мадемуазель Ларош. — Я с большой радостью, мадам, помогу вам подобрать что-нибудь из наших моделей. Entre nous [184] Между нами говоря (фр.). , иногда моя работа приносит одно разочарование. Эти ученые дамы редко когда интересуются lа toilette [185] Нарядами (фр.). . Полчаса назад, скажем, ко мне зашла одна из ваших спутниц.

— Хельга Неедгейм?

— Да-да, именно так ее и звали. Она, конечно, Boche [186] Бош — презрительное прозвище немцев, возникшее в эпоху Первой мировой войны. , а они нас не любят, но если бы она немного следила за фигурой, она была бы недурна. При правильном выборе покроя она могла бы прекрасно выглядеть. Так нет же! Одежда ее не интересует. Она, насколько я понимаю, врач. Надеюсь, своим пациентам она будет уделять больше внимания, чем своим туалетам… Или вот эта особа… ну какой мужчина взглянет на нее дважды?

Последние слова относились к вошедшей в салон мод смуглой, тощей, очкастой мисс Дженнсон, которая встретила новоприбывших у ворот.

— Вы закончили, миссис Беттертон? — спросила она.

— Да, благодарю вас, — ответила Хилари.

— В таком случае будьте добры зайти к заместителю директора.

Хилари сказала au revoir [187] До свидания (фр.). мадемуазель Ларош и последовала за усердной мисс Дженнсон.

— А кто здесь заместитель директора? — поинтересовалась она по дороге.

— Доктор Нильсон.

Хилари пришло в голову, что в этом заведении едва ли не каждый был доктором в какой-нибудь области.

— А каких наук он доктор? — спросила она. — Медицинских, технических, каких именно?

— Нет, он не медик, миссис Беттертон. Он заведует административной частью. К нему на стол ложатся все жалобы. По приезде каждый приглашается к нему на прием. Больше вы его, я думаю, не увидите, разве что произойдет что-нибудь очень серьезное.

— Понятно, — кротко согласилась Хилари, которую позабавило то, как сурово ее поставили на место.

Попасть к доктору Нильсону можно было только через две приемные, где вовсю трудились секретарши. Хилари и ее провожатую в конце концов допустили в святая святых, где из-за огромного письменного стола им навстречу поднялся мистер Нильсон — крупный цветущий мужчина с изысканными манерами. Хилари признала в нем американца, хотя характерный акцент в его речи был едва заметен.

— А! — обрадовался он, встав и выйдя из-за стола, чтобы пожать Хилари руку. — Это у нас… минуточку… ах да, миссис Беттертон. Счастлив приветствовать вас здесь, миссис Бетттертон. Надеюсь, вам у нас понравится. Весьма сожалею о неприятном инциденте, который произошел с вами, но меня утешает то, что все могло быть гораздо хуже. Вам повезло, в самом деле повезло. Ну что же, ваш муж ждал вас с нетерпением, и я надеюсь, что теперь вы обоснуетесь у нас и заживете счастливо.

— Благодарю вас, доктор Нильсон.

Хилари села на заботливо предложенный стул.

— Есть у вас ко мне вопросы? — ободряюще перегнулся через стол доктор Нильсон.

— Даже не знаю, что вам сказать, — смущенно улыбнулась Хилари. — По правде говоря, вопросов у меня столько, что непонятно, с чего начать.

— Еще бы. Я вас прекрасно понимаю. Но мой вам совет — просто совет, ничего более — не стоит ни о чем спрашивать. Просто обживайтесь и присматривайтесь. Поверьте, так будет лучше всего.

— Я очень мало знаю о вашем учреждении, — сказала Хилари. — Все это столь… столь неожиданно…

— Да. Большинство воспринимает это именно так. Все почему-то считали, что их отвезут в Москву, — весело расхохотался мистер Нильсон. — Наш пустынный приют для многих оказался сюрпризом.

— И для меня в том числе.

— Мы стараемся не рассказывать слишком много заранее. Кто-то может сболтнуть лишнее, а в нашем деле необходима сдержанность. Но вы сами убедитесь, что здесь вам обеспечен полный комфорт Если вам что-то не понравится или чего-то будет не хватать — напишите заявку и убедитесь, на что мы способны! Кстати, мы удовлетворяем любые художественные запросы. У нас имеется специальный отдел, занимающийся живописью, скульптурой, музыкой и тому подобными вещами.

— Увы, у меня нет никаких талантов в этой области.

— Что ж, на этот случай у нас есть светская жизнь, конечно, довольно своеобразная. Можно заняться спортивными играми. У нас есть теннисные корты и площадки для сквоша [188] Сквош — спортивная игра, род упрощенного тенниса, в который играют на закрытых кортах ракетками и мягким резиновым мячом. . Обычно люди обретают почву под ногами недели через две-три. Не обижайтесь, но особенно это касается жен. Мужья заняты работой, так что женам обычно требуется некоторое время, чтобы обнаружить среди себе подобных родственные души. Ну, вы меня понимаете.