Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Томми сказал:

— Стало быть, тут все ясно.

— Да. Хорошо, когда ситуация обретает осмысленные очертания. Можно больше об этом не думать и продвигаться дальше.

— Нам необходимо двигаться дальше.

Таппенс кивнула.

Положение действительно становилось все напряженнее. Франция всем на удивление неожиданно капитулировала — посеяв растерянность и отчаяние в сердцах своих граждан. Что станется с французским флотом, оставалось неясным. Все берега Франции оказались в руках немцев, и угроза вторжения сделалась вполне реальной.

Томми сказал:

— Карл фон Дейним был всего лишь одним звеном в цепи. А центром является миссис Перенья.

— Да, и мы должны следить за ней. Но это будет непросто.

— Куда там. В конце концов, если она мозговой центр всей организации, ее так легко вокруг пальца не обведешь.

— Значит, миссис Перенья — Игрек?

Томми полагал, что да. Он еще раз уточнил:

— А ты убеждена, что дочь не замешана?

— Абсолютно.

Томми вздохнул.

— Что ж. Тебе виднее. Но если так, то бедняге здорово не повезло. Человек, которого она полюбила, полюбила первый раз в жизни, — и мало того, еще и мать. Что же у нее остается?

— Мы ничего не можем тут поделать.

— Конечно. Ну, а вдруг мы ошибаемся? Вдруг все-таки Икс — или Игрек — это какой-то другой человек?

Таппенс холодно произнесла:

— Ты все еще цепляешься за эту мысль? Не просто ли потому, что тебе так хочется?

— Что мне хочется? О чем ты?

— О Шейле Перенье, вот о чем.

— Тебе не кажется, что ты плетешь совершенный вздор, Таппенс?

— Ничего я не плету. Ты попал под действие ее чар, как и любой другой мужчина.

Томми сердито возразил:

— Ничего подобного! Просто у меня есть своя версия.

— И какая же это версия?

— Я пока еще не хочу ее излагать. Посмотрим, кто из нас прав.

— Лично я считаю, что надо вплотную заняться миссис Переньей. Проследить, куда она ходит, с кем видится. Выяснить все. Где-то должна обнаружиться связь. Сегодня же вечером приставь к ней Альберта.

— Займись этим сама. Я занят.

— А ты что будешь делать?

— Я? Пойду играть в гольф, — ответил Томми.

— Совсем как в старые добрые времена, хозяйка, — сказал Альберт. Он весь лучился радостью. Хотя теперь, в годах, он нарастил жирок, однако в душе его сохранился молодой романтический задор, который в свое время свел его с Томми и Таппенс в годы их изобиловавшей приключениями юности. — Помните, как вы первый раз дали мне задание? Я тогда с утра до ночи плевательницы драил в шикарном доходном доме. Швейцар там был — настоящая скотина, постоянно ко мне придирался. Однажды вы ко мне подошли и такого наговорили! Наврали с три короба… Насчет аферистки по прозвищу Рыжая Рита. И что интересно, многое потом оказалось правдой. С тех пор я, как говорится, ни разу не оглянулся назад. Много у нас было с вами приключений, прежде чем мы, так сказать, ушли на покой.

Альберт испустил глубокий вздох, и Таппенс по естественной ассоциации справилась о здоровье миссис Альберт.

— Миссис Альберт в порядке. Только вот никак не привыкнет к валлийцам [276] Валлийцы — коренное кельтское население Уэльса, сохранившее в определенной степени родной язык, но являющееся в большинстве своем двуязычным. . Считает, что им надо выучиться правильно говорить по-английски. А налеты — что ж, у них уже два было, такие ямы остались в поле, она пишет, грузовик войдет. Вот тебе и безопасность. Сидела бы у себя в Кеннингтоне, по крайней мере, не торчали бы перед глазами эти унылые деревья и можно было бы получать по утрам чистое цельное молоко в бутылке, так она считает.

— Право, не знаю, — вдруг расчувствовалась Таппенс, — может, не стоит нам втягивать тебя в это дело, Альберт.

— Пустяки, хозяйка, — ответил он. — Я ведь пытался вступить в армию, да со мной там так свысока разговаривали… Подождите, говорят, пока дойдет очередь до вашей возрастной группы и вас призовут. А я силен и здоров, как бык, и жду не дождусь, когда смогу добраться до этих сволочных немцев, простите мне грубое слово. Вы только скажите, что я должен делать, чтобы всунуть им палку в колеса и не дать им ходу, и я с вами. В газетах пишут про Пятую колонну, надо, мол, вести с ней борьбу, правда, где остальные четыре, не сообщают. Одним словом, я готов помогать вам и капитану Бирсфорду всем, чем потребуется, только скажите.

— Хорошо. Сейчас объясню, что от тебя требуется.

— Вы давно знаете Блетчли? — спросил Томми, ударив по мячу и с удовлетворением следя за тем, как он вприпрыжку понесся по расчищенной дорожке.

Капитан-лейтенант Хейдок, который тоже начал с неплохого удара, с довольным выражением лица взвалил на плечо сумку с клюшками и ответил:

— Блетчли? Дайте-ка сообразить. Месяцев девять, по-моему. Он поселился здесь прошлой осенью.

— Он знакомый ваших знакомых, вы говорили? — хитро соврал Томми.

— Я так говорил? — удивился капитан-лейтенант. — Нет, едва ли. Кажется, мы познакомились в здешнем клубе.

— Таинственная личность, а?

Тут уж капитан-лейтенант и вовсе захлопал глазами.

— Старина Блетчли — таинственная личность?

В голосе его прозвучало искреннее недоумение. Томми тайно вздохнул. По-видимому, все это его фантазии.

Он ударил еще раз и поднял мяч высоко в воздух. Хейдок удачно ударил клюшкой с железным наконечником, и его мяч докатился чуть ли не до самой лунки.

Возвратившись к партнеру, он спросил:

— Почему вы считаете Блетчли таинственной личностью, ума не приложу. Я бы сказал, он, наоборот, до невыносимости прозаичен. Типичный армейский служака. Немного узколобый, может быть, заскорузлый — армейская жизнь не располагает к широте взглядов — но таинственный?!

Томми туманно намекнул:

— Да нет, это я просто так, слышал о нем кое-что…

Они стали забрасывать. Выиграл лунку капитан-лейтенант.

— Веду три очка, и остались всего две лунки — победно констатировал он.

После чего, успокоившись насчет исхода игры, он, как и ожидал Томми, вернулся к начатому разговору.

— О какой такой таинственности вы говорили? — спросил он.

Томми пожал плечами.

— Я слышал чье-то замечание, что о нем никто ничего не знает.

— Почему же. Он служил в Регбиширском полку.

— Да? Вы это точно знаете?

— Н-ну… В общем-то нет. Сам я не знаю. Послушайте, Медоуз, к чему вы клоните? С ним что, не все в порядке?

— Нет, что вы! Разумеется, нет, — поспешил отговориться Томми. Он поднял зайца, и теперь оставалось сидеть и следить за тем, как его будут гнать мысли Хейдока.

— До абсурда типичная фигура, так мне всегда казалось, — заметил капитан-лейтенант.

— Вот именно.

— Ну, да. Понятно, что вы имеете в виду. Может быть, слишком типичная, так?