Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Впрочем, все внимание немногочисленных зевак было поглощено миссис Спрот и капитан-лейтенантом Хейдоком. Мистер Спрот, вызванный истерической телеграммой, примчался к жене со всех ног, но вынужден был в тот же вечер возвратиться в Лондон. Он произвел впечатление любезного, но, впрочем, довольно неинтересного молодого человека.

Дознание началось с формального установления личности погибшей. Показания давала некая миссис Кэлфонт, узкогубая, востроглазая дамочка, которая последние месяцы занималась приемом и устройством беженцев.

Полонская, по ее словам, приехала в Англию вместе со своим двоюродным братом и его женой, других родственников, насколько известно миссис Кэлфонт, она не имела. Была, судя по всему, слегка не в себе. Кажется, она пережила в Польше какие-то ужасы, вся ее семья, включая нескольких детей, погибла. Она как будто бы не испытывала, ни малейшей благодарности, что бы для нее ни делали, была молчалива и подозрительна. Часто разговаривала сама с собой, и вообще вела себя как полоумная. Ей подобрали место домашней прислуги, но несколько недель назад она его ни с того ни с сего оставила, даже не оповестив полицию.

Коронер спросил, почему при дознании не присутствуют ее родственники. По этому поводу дал разъяснения инспектор Брасси. Супружеская чета, о которой идет речь, была по закону «О защите государства» задержана в Военно-Морских доках. Эти двое иностранцев проникли в Англию под видом беженцев и сразу же по прибытии попытались устроиться на работу поблизости от военной базы. Они с самого начала вызывали подозрение. У них было на руках больше денег, чем естественно для людей их статуса. Против погибшей Полонской никаких конкретных данных не имеется, но не исключено, что и у нее были антибританские настроения. Вполне возможно, что она тоже была вражеским агентом, а слабоумной лишь прикидывалась.

Миссис Спрот, будучи вызвана, сразу разразилась потоком слез. Коронер допрашивал ее тактично, постепенно подводя к тому, что произошло над обрывом.

— Это такой ужас, — давясь рыданиями, говорила миссис Спрот. — Ужас! Я убила человека. Я не хотела… У меня и в мыслях не было… Но ради Бетти… Мне показалось, что та женщина сейчас бросит ее с обрыва, и надо во что бы то ни стало помешать ей… и я… Боже мой! Я сама не знаю, как это вышло.

— У вас есть практика обращения с огнестрельным оружием?

— Нет, что вы! Только в тирах… на ярмарках, регатах… Но и там я никогда не попадала. Господи! У меня такое чувство, будто я кого-то сознательно уничтожила…

Коронер постарался ее успокоить и спросил, не приходилось ли ей прежде иметь дело с убитой?

— Ах, нет конечно! Я никогда в жизни ее не видела. Думаю, она была не в своем уме, иначе зачем ей было это делать? Ведь она не знала ни меня, ни Бетти.

В ответ на дальнейшие расспросы миссис Спрот сообщила, что ей приходилось принимать участие в вечерах рукоделия в помощь польским беженцам, но помимо этого никаких контактов с поляками в Англии у нее не было.

Следующим свидетелем пригласили Хейдока. Он четко перечислил все меры, которые он принял для обнаружения похитительницы, и описал последовавшие события.

— Вы совершенно убеждены, что убитая намеревалась прыгнуть с обрыва в море?

— Либо так, либо же бросить вниз ребенка. Я видел, что она вне себя от ненависти. Взывать к ее рассудку было бесполезно. Требовалось немедленное действие. Я сам собирался выстрелить и ранить ее, но она держала перед собой девочку, как щит. Я побоялся подстрелить ребенка. Миссис Спрот взяла риск на себя, и ей удалось спасти дочь.

Миссис Спрот опять разрыдалась.

Показания миссис Бленкенсоп были кратки — она просто подтвердила слова капитан-лейтенанта.

Затем вышел мистер Медоуз.

— Вы согласны с тем, что показали по поводу случившегося капитан-лейтенант Хейдок и миссис Бленкенсоп?

— Да. Женщина, бесспорно, находилась в таком состоянии, что к ней невозможно было подступиться. Еще мгновенье, и она бы бросилась с девочкой с обрыва.

На этом свидетельские показания были исчерпаны. Коронер объяснил присяжным, что Ванда Полонская погибла от руки миссис Спрот, но что на последней вины нет. Какие чувства двигали погибшей, неизвестно. Возможно, ненависть к Англии. На некоторых подарках, получаемых польскими беженцами, указываются имена английских отправительниц, может быть, Полонская узнала имя и адрес миссис Спрот именно таким способом, но что толкнуло ее на похищение девочки, представить себе гораздо труднее — возможно, это была какая-то совсем уж безумная мысль, невообразимая для человека в здравом уме. Полонская, по ее собственным словам, перенесла на родине тяжелую утрату, из-за этого она вполне могла повредиться умом. С другой стороны, не исключено, что она была вражеским агентом.

Присяжные вынесли вердикт в полном согласии с речью коронера.

Назавтра после дознания миссис Бленкенсоп и мистер Медоуз встретились, чтобы обменяться впечатлениями.

— Ванда Полонская уходит, и концы, как всегда, в воду, — мрачно сказал Томми.

Таппенс кивнула.

— Да. Глухая стена. Никаких документов, неизвестно, откуда к ней и ее брату поступали деньги, с кем они имели контакты.

— Ловкачи, черт их дери, — вздохнул Томми и потом сказал: — Знаешь, Таппенс, не нравится мне создавшееся положение.

Таппенс оно тоже не нравилось. Известия с войны поступали довольно мрачные. Французская армия отступала, и что-то не похоже было, что военная удача еще может перевернуться. Шла эвакуация из Дюнкерка [271] Дюнкерк — город и порт на севере Франции на берегу Северного моря, через который в 1940 году эвакуировалась английская экспедиционная армия. . Еще день-другой, и Париж падет, в этом не приходилось сомневаться. Выяснилось, ко всеобщему ужасу, что не хватает снаряжения, чтобы противостоять напору механизированных немецких колонн.

Томми сказал:

— Что это, наши обычные головотяпство и нерасторопность? Или за всем этим еще стоит чья-то работа?

— Думаю, что второе. Но доказательств никаких нет и не будет.

— О да, черт подери. Наши противники слишком хитры.

— В последнее время мы выловили немало предателей.

— Верно. Но все мелкая сошка. Самоочевидная публика. До центра, который всем руководит, нам, похоже, не добраться. Там — мозг, организация, тщательно продуманный план, в котором учтены и наша нерасторопность, и наши внутренние распри, и наша привычка долго раскачиваться.

Таппенс сказала:

— Это — наша задача. А мы не получили никаких результатов.

— Кое-что получили, — возразил Томми.

— Карл фон Дейним и Ванда Полонская. Незначительные люди.

— Думаешь, они работали вместе?