Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Но если эта моя догадка верна, то все становится ясным! И странная двойственность характера мисс Сейнсбери Сил, и загадка туфли с пряжкой. И то, куда же все-таки эта дама исчезла.

Eh bien, моя новая версия проливала свет и на многое другое. Из нее следовало, что ключевая фигура в расследуемом мною деле — именно мисс Сейнсбери Сил. С этой несчастной все и началось, из-за нее же имело печальное продолжение. Как выяснилось, меня не зря не оставляло ощущение, что под обликом Мабелль Сейнсбери Сил сосуществуют как бы две абсолютно разные женщины. Ибо их действительно было две: одна — добросердечная, отзывчивая, хотя и не очень умная, и об этих ее качествах в один голос твердили ее друзья, другая — ловкая авантюристка, замешанная в двух убийствах и таинственным образом исчезнувшая.

Помните, лифтер в «Кинг-Леопольд-меншенз» сказал, что мисс Сейнсбери Сил один раз туда уже приходила…

По моей версии, тот первый раз был и последним. Она оттуда больше не выходила. Вместо нее появилась другая мисс Сейнсбери Сил. Эта другая, одевшись в похожее платье и новые туфли с пряжками — поскольку туфли самой мисс Сил были ей велики, — отправилась в «Рассел-Сквер-отель». При этом выбрала момент, когда в гостиничном холле бывает больше всего народу. Собрала вещи убитой, заплатила по счету и переехала в «Гленгаури-Корт-отель». Заметьте: с того дня никто из друзей настоящей мисс Сейнсбери Сил ее уже не видел. Эта особа играла роль Мабелль Сейнсбери Сил в течение недели. Она носила ее платья, подражала ее голосу и интонациям. Правда, ей пришлось купить себе еще и пару вечерних туфель меньшего размера, чем у настоящей мисс Сил. А потом она исчезла. Последний раз ее видели в «Кинг-Леопольд-меншенз» вечером того дня, когда был убит Морлей.

— То есть вы хотите сказать, что мертвая женщина, найденная в сундуке, это — Мабелль Сейнсбери Сил? — спросил Алистер Блант.

— Безусловно! Талантливо задуманный трюк. Лицо специально изуродовали, чтобы возникла необходимость идентификации.

— Но ведь имеется заключение дантиста?

— О, сейчас и до этого дойдем. Заключение давал не сам Морлей. Он бы точно установил, чей труп был обнаружен в сундуке. Но Морлей мертв. И в качестве доказательства на дознании фигурировала только медицинская карта, но не настоящая, а поддельная. Позвольте напомнить, что обе женщины были пациентками мистера Морлея. Единственное, что преступникам пришлось сделать — исправить фамилию на обложке карты.

Теперь понимаете, почему, когда вы спросили меня, жива ли мисс Сейнсбери Сил, я ответил: «Как посмотреть». Какую из женщин вы имели в виду? Ту, которая ушла из «Гленгаури-Корт-отеля» и исчезла, или настоящую Мабелль Сейнсбери Сил.

— Мосье Пуаро, вы сыщик с мировой славой. И, наверное, у вас есть веские основания для столь невероятных предположений. Подчеркиваю, всего лишь предположений. Лично я усматриваю в ваших выкладках только их феноменальную неправдоподобность. Вот вы говорите, что Мабелль Сейнсбери Сил — жертва преднамеренного убийства и что с мистером Морлеем покончили, чтобы он не смог идентифицировать личность убитой, так? Скажите, зачем? Я хочу знать, зачем? Совершенно безобидная немолодая уже женщина, у которой полно друзей и ни одного врага. Ради всего святого, зачем избавляться от нее, да еще разрабатывать весь этот хитроумный план?

— Зачем? Вот именно! Зачем? Мабелль Сейнсбери Сил, как вы выразились, совершенно безобидное создание, которое и мухи не обидит. Почему же такая женщина становится жертвой хорошо продуманного жестокого убийства? Если угодно, я скажу, что об этом думаю.

— Ну-ну?

Эркюль Пуаро подался вперед:

— Мабелль Сейнсбери Сил убили потому, что она, к несчастью, обладала слишком хорошей памятью на лица.

— Что вы хотите этим сказать?

— Итак, мы установили, что было две мисс Сейнсбери Сил. Настоящая — это та безобидная особа, которая приехала из Индии. Сейчас речь пойдет об одном эпизоде, который, собственно, и навел меня на мысль о появлении второй мисс Сейнсбери Сил. Которая же из них заговорила с вами у дома мистера Морлея и заявила, как вы помните, что она близкая подруга вашей жены?

Учитывая то, что сказали по поводу этого заявления друзья мисс Сейнсбери Сил, а также очевидную каждому нелепость ее слов и то, что настоящая мисс Сейнсбери Сил никогда не лгала, можно сделать вывод, что особа, которой с какой-то целью понадобилось обманывать вас — ненастоящая Сейнсбери Сил.

Алистер Блант кивнул.

— Да, вывод очевиден. Хотя я до сих пор не могу взять в толк, зачем ей это было нужно?

— Ах, pardon, я еще не закончил свою мысль — сказал Пуаро, — давайте сначала посмотрим на этот эпизод и с другой стороны… Допустим, с вами действительно говорила настоящая мисс Сейнсбери Сил, та, которая никогда не лжет. Тогда, то, что она сказала, правда.

— Положим, можно рассуждать и так, но маловероятно, чтобы…

— Разумеется, маловероятно! И все-таки попробуем допустить, что эта вторая гипотеза верна. То есть, что мисс Сейнсбери Сил действительно знала вашу жену. И знала хорошо. Значит, ваша жена должна бы быть женщиной того круга, к которому принадлежала мисс Сейнсбери Сил. То есть либо она тоже занималась миссионерской деятельностью в Индии, либо она какая-нибудь актриса из прежнего окружения мисс Сейнсбери Сил. Но никак не Ребекка Арнхолт!

Мистер Блант, теперь вы понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что жизнь общественная не дает полного представления о человеке? Вы очень крупный банкир. Но тут есть один важный момент: в свое время вы женились на богатой женщине. А до этого брака вы были всего лишь младшим компаньоном в некой фирме где-то в Оксфордшире.

Теперь я наконец видел все в истинном свете. «За расходами не постоим» и «человеческая жизнь гроша ломаного не стоит» — этими принципами руководствовался тот, кто задумал это преступление. Действительно, для вас расходы значения не имеют, человеческая жизнь — тоже. Ибо вот уже долгое время вы фактически — диктатор, а для диктатора его собственная жизнь представляет непомерно высокую ценность, а жизнь всех прочих — непомерно низкую.

— Мосье Пуаро, к чему вы клоните? — сказал Алистер Блант.

— К тому, мистер Блант, что, когда вы женились на Ребекке Арнхолт, у вас уже была жена. Ослепленный возможностью получить, нет, даже не деньги, а власть, вы скрыли этот факт и сознательно пошли на преступление, став двоеженцем. И ваша настоящая жена уступила вашим требованиям.

— И кто же, по-вашему, эта настоящая жена?

— Миссис Альберт Чепмен — под этим именем ее знали в «Кинг-Леопольд-меншенз». Весьма удобное место, не более пяти минут хода от вашего дома на набережной Челси. Вы позаимствовали имя реального лица, секретного агента. Таким образом, она совершенно спокойно в случае каких-то осложнений могла намекнуть, что муж, мол, служит в разведке. Ваши расчеты с блеском оправдались. Ни у кого не возникло никаких подозрений. Тем не менее факт остается фактом — ваш брак с Ребеккой Арнхолт был незаконным, и вас в любой момент могли обвинить в двоеженстве. Однако годы шли, поводов для тревоги не возникало, и постепенно вы забыли о возможной опасности. А она грянула, как гром среди ясного неба, в лице некой назойливой особы, которая, несмотря на то, что прошло почти двадцать лет, узнала в вас мужа ее близкой приятельницы. По воле случая она оказалась в Англии, случай же свел вас с ней на Квин-Шарлотт-стрит. И в довершение всего с вами тогда случайно оказалась ваша племянница, которая услышала, что говорила мисс Сейнсбери Сил. Иначе, я, может, никогда бы ни о чем и не догадался.