Артур Дойль - Шерлок Холмс на сцене

(ХОЛМС жестом приглашает ее сесть, она ни на миг не умолкает ).

О, благодарю вас. Да… я присяду, пожалуй.

( Садится на подлокотник кресла, стоящего возле стола ).

(ХОЛМС жестом приказывает БИЛЛИ уйти ).

(БИЛЛИ выходит ).

Честно говоря, я пришла попросить у вас совета! Меня привело сюда не только любопытство… я оказалась в ужасном положении… вы ведь любите распутывать такие дела? Душераздирающие истории? Ручаюсь — такого вы еще не слышали! Сущий кошмар! Вы даже не представляете! Едва ли вы когда-нибудь сталкивались с такой чудовищной загадкой. Нет, это не убийство, ничего похожего — это в тысячу раз хуже! Ах… в миллион раз хуже. Бывают вещи куда хуже убийства — не так ли, мистер Холмс?

(ХОЛМС кивает, давая ей понять, что согласен ).

Ах!.. как мило, что вы разделяете мое мнение… не каждый так быстро согласился бы со мной. Но вы проникаете в сокровенные глубины моей души — прямо чувствую, как вы читаете в ней — и это дает мне силы продолжать… да, это так, мистер Холмс! Одно лишь ваше присутствие, ваша доброта так воодушевляют меня! ( С восхищением смотрит на него ). Это и впрямь вы. И камин.

(ГВЕНДОЛИН вскакивает и бежит к камину, огибая стол ).

(ХОЛМС стоит, внимательно глядя на нее ).

Это настоящий огонь, я полагаю? В наши дни везде столько подделок — никогда не знаешь, что тебе могут подсунуть, верно ведь?

(ХОЛМС многозначительно качает головой ).

Нет, никогда нельзя знать! Вы снова соглашаетесь со мной. Как это мило! Вы так меня вдохновляете! ( Восторженно глядит на него ). Поразительно — я здесь и вижу вас перед собой! Но вы не курите! О, мечтаю увидеть, как вы курите. Всегда представляла себе вас с трубкой. Шерлок Холмс без трубки — это ведь неправильно! Ну пожалуйста, курите!

(ХОЛМС раскуривает трубку ).

Где же ваш табак? ( Разглядывает каминную полку, крутит в руках жестянку ). Вот! ( Нюхает ). Вы в самом деле курите этот дешевый крепкий табак? А каков он на вкус? ( Роняет жестянку ). Ах, простите! ( Делает шаг назад и задевает скрипку, скрипка падает и ломается ). О! Какая жалость!

( Наступает на скрипку, пытается высвободить ногу. Все время без умолку говорит и извиняется. Садится на диван, стряхивает скрипку и ломает смычок, лежащий на подлокотнике ).

О, Боже! Простите меня! Господи, что это было?

( Поднимает сломанный смычок ).

Боюсь, вы никогда больше меня не примете, если я буду продолжать в том же духе. Ах! ( Вскакивает на ноги ). Что это у вас там кипятится на горелке — я не отказалась бы от чашечки чая!

( Подходит к реторте и т. д. ).

Но я полагаю… ( Нюхает жидкость в реторте ). Нет — это вовсе не чай! Какая смешная банка! Она похожа на мыльный пузырь с ручкой! Посмотрим-ка… ( Берет в руки реторту и тотчас роняет ее на пол ). Ай! Горячая! Почему вы не сказали, что она горячая? (С волнением жестикулирует ). Я же не знала… я никогда не бывала здесь раньше… откуда мне было знать, когда я одна… беззащитна…

( В возбуждении отступает назад, переворачивает лампу, прочие предметы с грохотом падают на пол ).

( Сцену вновь освещает лишь отблеск огня из камина и лунный свет из окна ).

Опять что-то упало! Кажется, у вас повсюду слишком много разных вещей… ах… теперь понимаю! Это западня! Превосходная идея! Ваш гость разбивает что-нибудь стеклянное — и оказывается у вас на крючке! ( Охваченная восторгом, приближается к ХОЛМСУ). Вы видите, что именно он разбил, и сразу можете сказать, откуда он родом и почему прикончил несчастного! О, как восхитительно! Думаю, две-три безделушки, которые я успела ненароком задеть, уже подсказали вам, что я из себя представляю — не правда ли?

(ХОЛМС молча кивает и зажигает свечу ).

( На сцене становится светлее ).

О, как прекрасно! Все кажется таким волшебным! И вся ваша обстановка… но только… о! Он похож на моего друга!

( Рассматривает рисунки, висящие на стене ).

А вот еще один! Какой привлекательный! Но зачем у него все эти линии поперек лица? Мне кажется, ему больно… а здесь… ах, какой красивый рисунок! ( Срывает рисунок со стены ). Позвольте мне взять его — портрет так напоминает одного молодого человека…

( Прочие рисунки падают на пол ).

Ах, простите, теперь и другие упали. Но у вас есть еще, правда? ( Оглядывается по сторонам ). А эта женская ступня? Посмотрите, какая ступня. Зачем вы повесили на стену рисунок такой уродливой ступни? Что в нем хорошего?

( Срывает рисунок. Другие рисунки, висевшие рядом, падают на пол ).

Я пришлю вам очаровательную акварель, на ней коровы пьют воду из ручья — она будет смотреться куда лучше! Боже, неужели у этого человека такие сросшиеся пальцы? Это же страшно больно… Вы ему помогли? Полагаю, его лечил доктор Уотсон… Ах, я мечтаю увидеть доктора! Пусть он поможет вам с моим ужасным делом! Оно требует участия вас обоих! Не будь с вами доктора Уотсона, никто бы и не подумал, что вы занимаетесь дедукцией. Ах, это непредставимо… Я в такой беде…

(ХОЛМС жестом приглашает ее сесть ).

Ах, спасибо. Думаю, лучше будет сейчас же рассказать вам обо всем… и…

( Она усаживается на стул, стоящий у стола, ХОЛМС остается стоять ).

…и затем вы обсудите дело с доктором Уотсоном и спросите, что он обо всем этом думает, и после окажется, что он ошибался, а вы все знали с самого начала… ах, это так чудесно, такое неповторимое, зловещее ощущение… и мурашки по всему телу, словно по спине у меня бегают мыши… ох! ( Смотрит прямо перед собой ). Ах!

(ХОЛМС тем временем успел обойти стол и теперь, пока она вздрагивает и т. д., тайком достает из ее кармана или рукава платья носовой платок, бесшумно возвращается назад и садится напротив нее. Пользуясь тем, что ГВЕНДОЛИН глядит в другую сторону, он тщательно исследует платок с помощью увеличительного стекла и проч. )

Вот о чем я хотела вас спросить… уверена, вы никогда не сталкивались с таким… душераздирающим делом… оно ведь касается двух душ — не тел… ах… что есть тело — всего лишь прах… Но души… они бессмертны — они живут вечно… Его имя Леви Лихенстайн. Он из тех, кого называют «янки». Конечно, мне и говорить не нужно — вы уже поняли, что мы обожаем друг друга! Мистер Холмс, мы друг друга боготворим! Это невозможно выразить словами. Поэты не сумели! Кто они, поэты? Тьфу! ( Щелкает пальцами ). Мы любим друг друга. Что еще скажешь?

(ХОЛМС качает головой ).

Нет! Разумеется, ничего… ах, вы так понимаете меня! Это совершенно чудесно! Слушайте же — я расскажу вам обо всем.

(ХОЛМС молча пишет что-то на листке бумаги ).

Правильно — запишите все! Каждое слово имеет значение. Он в тюрьме! Запишите это! Какая низость! И это сделал мой собственный отец. Я не стыжусь этого… но я ( взволнованно )… если… о, Боже!