Эшли Уивер - Странная месть

Я кивнула, но говорить ничего не стала, боялась сбить ее с мысли.

– В столовой было очень тихо, словно этот туман поглотил все звуки. А потом я услышала протяжный крик – он доносился снаружи. И становился все громче. Я отчетливо различала его, когда она подбежала к дому. Встала из-за стола и вышла в холл посмотреть, в чем дело. И тут из тумана, точно призрак, появилась Фрида. Бежала и кричала: «Он мертв! Мертв!» Так и повторяла одно и то же до бесконечности. О, это было просто ужасно! Трудно вспоминать об этом, даже сейчас.

Люсинда отвернулась, и какое-то время тишину нарушало лишь цоканье копыт по влажной земле да тихое поскрипывание седел.

– Они не взяли меня с собой, когда побежали к летнему домику, но я и не хотела туда идти. Знала, что увижу нечто страшное.

Тут я решила задать вопрос:

– Скажите, а кто-нибудь тогда предполагал, что… к этому мог иметь отношение мистер Гленн? – Я чувствовала, что ее желание вспоминать может исчезнуть в любой момент. А мне хотелось получить как можно больше информации, пока она настроена говорить об этом.

– О, нет! – поспешно выпалила Люсинда. – Помню, в какой ступор впал Брэдфорд, увидев тело. Впечатление было такое, словно он отказывается в это верить. Позже он говорил мне, что война отбила у него всякую охоту видеть мертвецов.

Она смотрела прямо перед собой, и в ее глазах блестели слезы.

– Простите. Мы не должны были затевать этот разговор, – сказала я и взглянула на Майло. – Мы не хотели причинить вам боль.

– Да все нормально, – быстро отозвалась Люсинда. – В каком-то смысле это, наверное, даже хорошо, что мы поговорили об этом. Жаль, что Реджи не хочет обсуждать такие вещи. Я пыталась расспросить его о войне, но он молчит. Мне всегда казалось, что человеку надо выговориться. Если держать все в себе, ни к чему хорошему это не приводит.

Мне вдруг стало очень жаль эту семью: ее преследовала целая череда трагедий. Можно было бы сказать, они заслужили все то, что случилось с ними после смерти Эдвина Грина, но, по моему мнению, нельзя до конца жизни винить людей за беспечность и перегибы, проявленные в юности. Если, разумеется, эти перегибы не ведут к убийству.

Я как раз собиралась что-то ответить Люсинде, но в этот момент по полю прямо перед нами пронеслась крыса, и лошадь Люсинды сорвалась с места, точно пуля.

Ромео мчался по полю, Люсинда старалась удержаться в седле.

– Помогите! – закричала она. – Помогите!

Майло пришпорил своего коня и помчался следом за ней, расстояние между ними быстро сокращалось. Я подумывала пуститься за ними вдогонку, но затем решила, что все равно ничем не смогу помочь. И скакала позади почти на безумной скорости в надежде, что Майло все же удастся ее перехватить.

Он нагнал Люсинду очень быстро. Майло был очень опытным наездником, умело срезал угол, и теперь его лошадь оказалась бок о бок с Ромео – тут-то он и ухватил коня Люсинды под уздцы. И остановил его.

Затем быстро спешился и принялся успокаивать Ромео.

Должно быть, Люсинда сказала, что тоже хочет спешиться, ибо Майло протянул вверх руки, обхватил ее за талию и помог соскочить с седла. Она плавно соскользнула с него и практически упала прямо в объятия моего мужа.

Нет, положительно вся эта картина словно была списана со страниц какого-то любовного романа.

Я подъехала сзади, не желая пропустить диалог.

– О, благодарю вас, Майло, – произнесла Люсинда, прижимая ладони к его груди. – Я так испугалась, что Ромео меня сбросит и я упаду и сломаю шею.

Она смотрела на него с таким обожанием, что у меня защемило сердце. Я ведь его предупреждала. Слишком уж щедро расточал он свое обаяние – только этого нам еще не хватало, чтобы девица по уши в него влюбилась.

– Вы не ушиблись, Люсинда? – спросила я.

Она взглянула на меня, и на какую-то долю секунды по ее личику пробежала тень неудовольствия. Я ведь помешала этой прелестной маленькой сценке. И сама я никак не могла винить ее в том, что она была не в восторге от моего несвоевременного появления.

– Нет, все в порядке, – ответила она. – Благодаря Майло.

– Ты прекрасно справился, Майло, – заметила я. – Просто повезло, что ничего страшного не случилось. Несчастий в Лайонсгейте и без того хватает.

– Думаю, Люсинда очень скоро научится отлично управлять Ромео, – сказал Майло. – Позвольте мне помочь вам сесть в седло.

Она, как мне показалось, нехотя высвободилась из его объятий и уселась в седло.

– Не понимаю, почему эта крыса так его напугала, она не так уж и близко пробегала. Ромео у нас нервный, но чтобы выкидывать такие фортели – в первый раз вижу.

– Думаю, нам лучше вернуться, – произнес Майло. Тоже вскочил в седло и развернул лошадь в сторону конюшен.

– О, нет! – воскликнула Люсинда. – Я в полном порядке, правда.

– Да, – отозвался Майло. – Но Ромео оцарапал правую переднюю ногу, вот только не пойму, обо что. Пусть грум его посмотрит.

– О, нет! – снова воскликнула она. Заметно побледнела и вновь спешилась, чтобы осмотреть ногу лошади. – Глубокая рана? О, бедняжка ты мой!

– Думаю, ничего страшного, но все равно лучше вернуться.

– Да, едем, – кивнула Люсинда и похлопала Ромео по шее, пробормотав что-то утешительное.

И мы двинулись назад на умеренной скорости. Похоже, рана ничуть не беспокоила Ромео, но Люсинда была очень огорчена. Доехав, она удостоила Майло лишь беглым взглядом и передала лошадь на попечение груму.

– Потрясающая прогулка, – не без ехидства заметила я Майло, когда мы с ним шли к дому. – Не сомневаюсь, в ее глазах ты окончательно закрепился в образе рыцаря в сияющих доспехах.

– Какая глупость, не стоило этого делать. – Я поняла, что он имеет в виду вовсе не спасение юной девы, попавшей в беду.

– Ты это о чем?

– Она пришпоривала коня как бешеная. Вонзала ему шпоры в бока – ровно до тех пор, пока я с ней не поравнялся. Ну а тогда перестала и позволила мне остановить Ромео.

Я смотрела на него и испытывала раздражение. И одновременно еле сдерживала смех.

– Так она хотела, чтобы ты ее спас. – Я была потрясена дерзостью и безрассудством этого поступка.

Но Майло смешно не было.

– Слишком хорошая у нее лошадь, чтобы так ею рисковать.

– Но Люсинда очень огорчилась, увидев, что Ромео повредил ногу. Лично я не увидела здесь никакого притворства.

– А я уверен в обратном. – Майло крайне редко сердился, но Люсинда поступила, по его мнению, просто недопустимым образом: подвергла лошадь опасности.

– Ты не должен судить ее слишком строго, – заметила я, переходя, вопреки своим намерениям, к защите. – Ведь жить здесь молоденькой девушке без друзей очень скучно. Так что привнести немного драматизма ей не повредит.