Фредерик Браун - Самое обыкновенное убийство

Бассет взял свои карты, уронил одну — я ему подал — и снова хлебнул. От кварты осталось совсем чуть-чуть. Он и на сей раз выиграл, но вскоре дядя сказал «джин», заработал более сотни, и все.

— Ладно, запиши себе, — произнес Бассет. — Устал я что-то. — И полез за бумажником.

— Брось, — возразил дядя. — Всего за три игры причитается баксов десять, оставь себе на расходы. Пойду-ка я поем, Фрэнк. Эда мы домой отпустим, а ты пока отдохни. Приду — разбужу тебя, если спать будешь.

Бассет, осовевший, плюхнулся на кровать. Дядя, подвинув стол на место, легонько толкнул детектива в плечо, и тот повалился головой на подушку. Эм разул его, положил шляпу и очки на комод, ослабил узел галстука, расстегнул воротничок. Бассет открыл глаза и сказал:

— Сукин ты сын.

— Само собой, Фрэнк, — проворковал дядя. — Само собой.

В лифте я рассказал о своем уговоре с Банни. Дядя Эм кивнул.

— Бассет парень сообразительный, знает, что мы о чем-то умалчиваем. Того и гляди сам возьмется за Кауфмана.

— Ты Кауфмана здорово напугал, — заметил я, — так просто его теперь не расколешь. По-моему, он боится нас больше, чем этого Гарри Рейнолдса. Слушай, а если бы будильник зазвонил до того, как он говорить начал?

— Мы имели бы глупый вид, — пожал плечами Эм. — Ты как насчет настоящего завтрака?

— Быка могу слопать.

Мы пошли в кафе на углу Кларк-стрит и Чикаго-авеню. В ожидании яичницы с ветчиной дядя рассказал, что́ узнал от Бассета. Гарди созналась, что отдала бумажник юному Бобби. У папы, как и предполагал Эм, был еще один, старый. В последнее время он, отправляясь выпить, оставлял новый и часть денег дома. Гарди знала об этом, а я нет. Клал его на книги в шкафу и брал с собой старый бумажник с небольшой суммой.

— Это, наверное, с тех пор, как его ограбили в прошлый раз, — предположил я. — Тогда у него забрали все вместе с профсоюзным билетом и страховым свидетельством, вот он и стал осторожничать. На Кларк-стрит по ночам постоянно грабят.

— Да. Однажды Гарди подсмотрела, где Уолли прячет бумажник, обнаружила там двадцать баксов и решила их прикарманить.

— Кто нашел, тот и взял. За это я на нее не в обиде, но дарить кому-то бумажник и выставлять меня дураком… Ладно, проехали. Это ведь случайно получилось, что я увидел папину вещь у Рейнхарта. Бассет поверил ей?

— Да. Книги в шкафу запылились, и на них остался след от бумажника.

— А что мама?

— Думаю, он сам убежден, что она этого не делала, Эд. Знал еще до того, как я ему про Рейнолдса рассказал. Квартиру они обыскали, но не нашли ни полиса, ни других улик.

— Бассету что-нибудь известно о Рейнолдсе?

— Знает, что есть такой. Все, что нам рассказал Кауфман, сходится. Есть вроде бы ордер на их арест — Рейнолдса, Голландца и того мелкого. Бассет это проверит. Их, кажется, разыскивают за недавнее ограбление банка в Висконсине. Этот след его теперь интересует больше, чем Мадж.

— Ты специально напоил его?

— Человек, Эд, как лошадь — можно привести его к виски, но заставить пить нельзя. Силком я в глотку ему не вливал, так ведь?

— Но и бутылку тоже не отнимал.

— Экий ты подозрительный. В общем, утро у нас свободное. Бассет проспит до полудня, и мы первые заглянем в страховую компанию.

— Зачем, если мы Рейнолдсом занимаемся?

— Мы не знаем пока, для чего Рейнолдсу понадобился Уолли. Нюхом чую: если мы поймем, почему твой папа застаховал себя на такие большие деньги и от всех это скрыл, для нас многое прояснится, и узнать это лучше до встречи с Рейнолдсом. Да и адреса у нас пока нет — чем спать завалиться, употребим время с пользой.

— Какое там спать…

— Вот и ладно. Ты молодой, выдержишь, а мне поумнее бы надо быть, да чего уж. Еще кофе?

Я посмотрел на часы над стойкой.

— Офисы открываются через час. Я возьму кофе, а ты расскажешь, что еще вы с папой делали в молодости.

Час пролетел незаметно.

«Сентрал мьючиал» оказался небольшим филиалом компании, чей головной офис находился в Сент-Луисе. Нам это было на руку: чем меньше контора, тем скорее здесь вспомнят папу. Нас пригласили в кабинет менеджера, и Эм объяснил, кто мы.

— Так сразу не вспомню, — произнес менеджер, — но в наших записях все должно быть. Вы говорите, что полис пока не найден, но это не имеет значения, если он зарегистрирован у нас и взносы исправно выплачивались. Мы здесь мошенничеством не занимаемся, договор остается в силе, даже если экземпляр клиента утерян.

— Я понимаю, — кивнул дядя, — меня другое интересует. Он ведь должен был назвать страховому агенту причину, по которой полис следует хранить в тайне от его, клиента, семьи? Я надеялся, что вы это вспомните.

— Минутку. — Менеджер вышел, вскоре вернулся и сообщил: — Старший клерк сейчас принесет нам его досье, возможно, он что-нибудь помнит.

— Это ведь не совсем обычно — скрывать от близких, что застраховал свою жизнь?

— Вы правы. Мне вспоминается только один такой случай — там клиент страдал легкой манией преследования и боялся, что родственники прикончат его, узнав о страховке. При этом он, как ни парадоксально, любил их и желал обеспечить после своей кончины. Я не хочу сказать, что и в вашем случае…

— Нет, конечно.

В кабинет вошел высокий седой клерк с папкой в руках.

— Досье Уоллиса Хантера, мистер Брэдбери. Я действительно его помню: взносы он всегда платил здесь, у нас в офисе. В деле упомянуто, что извещения ему посылать не следует.

— Вы не говорили с ним, Генри? Не спрашивали, почему извещения нельзя отправлять по почте?

— Нет, мистер Брэдбери.

— Хорошо, можете идти. — Менеджер полистал досье. — Да, взносы выплачены. С этой целью он дважды брал небольшую ссуду, эту сумму вычтут при расчете с получателем, но она, повторяю, невелика. — Он перевернул еще пару страниц. — Полис ему оформляли не здесь, а в Гэри, штат Индиана.

— Может, у них сохранились какие-то записи?

— Помимо дубликата досье в головном офисе, никаких записей больше нет. Документы переправили нам, когда сам мистер Хантер переехал в Чикаго через несколько недель после оформления полиса.

— А в самом полисе могут содержаться какие-нибудь детали, не указанные в досье?

— Нет. Полис — стандартная форма, где указывается имя, сумма и дата. К нему прилагается фотокопия заявки на страхование, оригинал которой находится здесь, в досье. Можете взглянуть сами.

Менеджер раскрыл папку на заполненной вручную странице. Встав за стулом дяди Эма, я запомнил дату заявки и агента, продавшего полис. Его звали Пол Б. Андерс.

— Не знаете, работает ли еще этот Андерс в Гэри? — спросил дядя Эм.

— Нет, но мы можем у них уточнить.

— Спасибо, не надо. Вам понадобится копия свидетельства о смерти?