Морис Леблан - Приключения Арсена Люпена

— Неприятно. Положим, ты предупреждал меня раньше. Да… бедняга все равно бы долго не протянул…

— Он был совершенно истощен. Легкий припадок — и все кончено.

— Он ничего не сказал?

— Нет.

— А ты уверен в том, что с того дня, как мы его подобрали под столом в грязном кабаке в Бельвиле, никто в твоей лечебнице не догадался, что этот больной и есть тот таинственный Пьер Ледюк, которого разыскивает полиция и которого во что бы то ни стало хотел найти Кессельбах?

— Нет, никто. Ледюк лежал в отдельной комнате. Кроме того, я завязал ему левую руку, чтобы не было видно, что у него не хватает кончика мизинца. Что же касается шрама, то под бородой он совершенно незаметен.

— И ты сам лично ухаживал за ним?

— Да, сам. И, как вы мне говорили, я пользовался каждым случаем, чтобы расспросить его. Но я не услышал от него ничего, кроме бессвязного бормотанья.

Князь проговорил задумчиво:

— Пьер Ледюк умер. Весь проект Кессельбаха, очевидно, покоился на нем, и вот Ледюк исчез, не сказав ни слова. Впутываться ли мне в эту историю, в которой я ничего не понимаю…

Он подумал с минуту и воскликнул:

— А, все равно! Все-таки я не брошу это дело, хотя Пьер Ледюк и умер. Это не причина. Наоборот. Слишком соблазнителен случай… Пьер Ледюк умер, да здравствует новый Пьер Ледюк! Ступай, доктор. Сегодня вечером я позвоню тебе по телефону.

Доктор вышел из кабинета.

— Теперь очередь за тобой, Филипп, — сказал Сернин последнему посетителю, дожидавшемуся в передней, маленькому человеку с седыми волосами, одетому как лакей отеля низшего разряда.

— Я должен вам напомнить, патрон, — начал Филипп, — что неделю тому назад я по вашему приказанию поступил лакеем в отель «Два императора» в Версале для наблюдения за одним молодым человеком…

— Да-да… помню… его зовут Жерар Бопре. Ну, что ты можешь сказать мне?

— Он сидит без гроша.

— И мрачно настроен?

— Да, он собирается покончить с тобой.

— Серьезное намерение?

— Очень. Вот какую записку я нашел в его бумагах.

— Так… так… — сказал Сернин, читая записку. — Он извещает о своей смерти и собирается это сделать сегодня вечером.

— Да. Он купил веревку и ввинтил крюк в потолок. Я завязал с ним знакомство, как вы мне это приказали. Он рассказал мне о своем безвыходном положении, и я посоветовал ему обратиться к вам. «Князь Сернин, — сказал я ему, — очень богатый и щедрый человек, быть может, он не откажется вам помочь».

— Очень хорошо. Следовательно, он будет у меня?

— Да, он уже приехал. Я его видел перед вашим домом, с минуты на минуту он должен позвонить.

Слуга подал визитную карточку. Князь сказал:

— Попросите господина Жерара Бопре. А ты, Филипп, пройди в соседнюю комнату, сиди там и не двигайся.

Оставшись один, князь проговорил вполголоса:

— Сама судьба мне посылает его. Неужели я буду колебаться?!

Через несколько минут в кабинет вошел молодой человек с худым лицом и лихорадочно горящими глазами. Он нерешительно остановился на пороге.

— Вы — Жерар Бопре? — коротко спросил князь.

— Да… это я.

— Простите, но я не имею чести…

— Видите ли, князь, мне посоветовали…

— Кто?

— Лакей из отеля, который говорит, что служил у вас…

— Покороче, пожалуйста, в чем дело?

— Я пришел…

Молодой человек остановился, смутившись от довольно резкого приема, оказанного ему князем. Последний проговорил нетерпеливо:

— Пожалуйста, я жду.

— Мне сказали, князь, что вы очень богатый и щедрый человек. И я думал, не сможете ли вы…

Его голос прервался, у него не хватало духу выговорить унизительные слова просьбы.

Сернин подошел к нему:

— Не вам ли принадлежит этот томик стихов: «Улыбка весны»?

— Да, мне, — воскликнул молодой человек с просиявшим лицом, — вы читали мои стихи?

— Да. Недурные стихи. Только что же, вы рассчитываете существовать на те средства, которые они принесут?

— Да, я уверен, что рано или поздно…

— Гм… рано или поздно… скорее, поздно… не так ли, молодой человек? А пока вы пришли ко мне с просьбой о средствах на жизнь. Да?

— Мне нечего есть, князь!

Сернин спокойно положил руку ему на плечо:

— Есть? Настоящие поэты питаются мечтой и рифмой. Попробуйте последовать их примеру. Это все-таки лучше, чем протягивать руку.

Молодой человек вздрогнул от неожиданного оскорбления, повернулся и молча направился к двери. Сернин остановил его:

— Одним словом, у вас нет никаких средств?

— Никаких.

— И вы ни на что не рассчитываете?

— У меня есть слабая надежда… я написал одному из своих родственников, умоляя помочь мне, — сегодня я получу ответ. Это последнее, что у меня осталось.

— Ну а если вы не получите ответа, тогда вы сегодня же вечером…

— Да, князь.

Это было сказано просто и решительно. Князь расхохотался.

— Ну, так я и знал! Как вы комичны, молодой человек, как вы наивны! Заходите-ка ко мне через годик, мы с вами потолкуем об этом. Вспомним… посмеемся…

И, весело смеясь, князь с изысканной вежливостью выпроводил его.

— Ты слышал, Филипп, — сказал он, открывая дверь в соседнюю комнату.

— Да, патрон.

— Жерар Бопре ждет сегодня телеграмму, — быть может, его родственник решится помочь ему?

— Это его последняя надежда.

— Так вот. Эту телеграмму он не должен получить. Если она придет, ты перехватишь и разорвешь ее.

— Хорошо.

— Ты один в отеле?

— Есть еще кухарка, но она не ночует, а хозяин куда-то уехал.

— Хорошо. Следовательно, нам никто не помешает. Сегодня вечером, в одиннадцать часов. Отправляйся.

Князь Сернин прошел в комнаты и позвонил лакею.

— Шляпу, перчатки и трость, — приказал он. — Автомобиль подан?

— Да, сударь.

— Октав, — сказал он своему шоферу, — в Гарш.

Без десяти шесть он вышел из машины около старых стен парка Вильнёв.

Пришедшее в упадок имение Вильнёв все еще хранило на себе блеск тех времен, когда здесь жила императрица Евгения [91] Евгения Монтихо (1826–1920) — жена императора Наполеона III (с 1853 г.). . Его старые деревья, пруд, зеленые лужайки вызывали чувство тихой грусти. Значительная часть имения была подарена институту Пастера. В меньшей же его части, отделенной от первой свободным пространством, находился дом Убежища и четыре одиноких домика.

«Там живет госпожа Кессельбах», — подумал князь, увидев в зелени деревьев крышу одного из домиков, и пошел через парк, направляясь к пруду. Вдруг он остановился, заметив вдали двух дам.

Дамы шли по зеленой лужайке меж большими тенистыми деревьями. Вдруг из рощицы показались три человека. Они подбежали к дамам и начали вырывать из их рук сумочки. Дамы закричали — разбойники набросились на них.