Эрл Гарднер - Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

— Очень интересно, — сказал Мейсон. — Но откуда она могла знать, что ее мужу станет плохо, когда он окажется в Крэмптоне?

— Да ей было плевать, когда ему станет плохо. Она просто воспользовалась удобным случаем и дала ему яд, узнав, что он болен. Ее не волновало, где он заболел — в Крэмптоне, Фресно, Бейкерсфилде, Парадайсе или Тимбукту.

— Прекрасная версия, — хмыкнул Мейсон. — Но ты забыл про могилу. Откуда миссис Дейвенпорт могла знать, что в трех милях от города ждет выкопанная могила?

— Она знала об этом, потому что она сама ее вырыла.

— Когда?

— Может, она туда приезжала неделей раньше и выкопала могилу, или это сделал ее сообщник.

— В таком случае она должна была знать, что Дейвенпорт заболеет, как раз когда доберется до Крэмптона, — заметил Мейсон.

Дрейк почесал в затылке.

— Черт побери! — только и смог воскликнуть он.

— Так кто его убил? — спросила Делла Стрит.

— Тот, кто знал, что ему станет плохо, как только он доберется до Крэмптона, — ответил Мейсон.

— Но кто это мог быть?

— Есть у меня одна идея, но ее нужно проверить, — сказал Мейсон. — Насколько я могу судить, только один человек знал, что должно было произойти.

— Кто? — спросила Делла Стрит.

— Сейчас я ничего не буду говорить, — ответил Мейсон. — Мы отправимся на поиски дополнительных улик, пока наш друг Тэлберт Вэндлинг спорит с окружным прокурором Лос-Анджелеса.

— Спорит? — удивился Дрейк.

— Конечно, — кивнул Мейсон. — Неужели ты думаешь, что прокурор Лос-Анджелеса горит желанием сейчас браться за это дело?

— А почему нет?

— Да потому что дело начали во Фресно — местные правоохранительные органы предприняли попытку добиться обвинительного приговора для Мирны Дейвенпорт и вдруг внезапно оказались в дурацком положении, потому что факты не согласуются друг с другом, и во Фресно дают задний ход. Если бы Мирне Дейвенпорт вынесли обвинительный приговор за какое угодно преступление во Фресно, даже за соучастие после события преступления или небрежное обращение с ядами, то окружной прокурор Лос-Анджелеса был бы только рад возбудить против нее дело по обвинению в убийстве Гортензии Пэкстон. Затем, как только ее начали бы допрашивать в суде, он показал бы, что ей уже вынесен один приговор за совершение уголовного преступления, и представил бы присяжным, что это за преступление. После этого у нее практически не осталось бы шансов на оправдание. А сейчас окружной прокурор Лос-Анджелеса может только показать, что Гортензия Пэкстон умерла от отравления ядом, Мирна Дейвенпорт выигрывала от ее смерти, у нее был яд, и она пыталась этот яд спрятать после того, как узнала про эксгумацию тела Гортензии Пэкстон.

— Это веские аргументы, — заметил Дрейк.

— Аргументы веские, но это не тот случай, когда можно быть уверенными в обвинительном приговоре, — ответил Мейсон. — Еще парочка дополнительных фактов, и для обвинения будет достаточно. С другой стороны, еще один-два дополнительных факта в пользу защиты, и лучшее, на что может надеяться сторона обвинения, — это присяжные, не пришедшие к единому мнению.

— Какие факты ты можешь добыть в пользу защиты?

— Отравление Эда Дейвенпорта, — ухмыльнулся Мейсон.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Тот, кто отравил его, предположительно отравил и Гортензию Пэкстон.

— А ты можешь это доказать? — спросил Дрейк.

— При других обстоятельствах окружной прокурор попытался бы добиться своего не мытьем, так катаньем. Если бы он считал, что можно доказать вину Мирны Дейвенпорт, то использовал бы известную уловку — показал бы, что она совершала и другие преступления подобного рода. Но сейчас дело обстоит так, что защита потребует представить факты. По крайней мере, защита попытается их все вытащить на свет божий, а если сторона обвинения будет пытаться их скрыть, у присяжных возникнут подозрения. И они отнесутся с подозрением ко всему делу и не вынесут обвинительный приговор.

— Это означает, что окружной прокурор Лос-Анджелеса скажет Вэндлингу что-то типа: «Вы эту кашу заварили, вы и расхлебывайте», — сделал вывод Дрейк.

Мейсон кивнул.

— А что сделает Вэндлинг? — спросил Дрейк.

— Попробует найти дополнительные улики. Если не найдет, будет вынужден закрыть дело.

— Почему?

— А ты подумай, — предложил Мейсон. — Мирна Дейвенпорт положила конфеты в чемодан мужа. Конфеты были отравлены. В них оказались мышьяк и цианистый калий. Доктор Ренолт может поклясться, что Дейвенпорт назвал ему симптомы отравления мышьяком, но он не умер от отравления цианистым калием. Он не может поклясться, что лично убедился в наличии симптомов отравления мышьяком, не может поклясться в том, что они у него вообще были. Он знает только то, что ему сообщил Дейвенпорт, а это считается показаниями с чужих слов и не принимается во внимание судом. Доктор Хокси клянется, что Дейвенпорт умер от отравления цианистым калием, но он не смог найти никаких следов конфет у него в желудке. Поэтому Дейвенпорт не мог умереть от того, что съел отравленную конфету. И единственное, с чем они могут связать Мирну Дейвенпорт, — это отравленные конфеты.

— И что мы теперь будем делать? — спросил Дрейк.

— Поедем туда, где недалеко от Крэмптона находится эта могила, и кое-что поищем, — ответил Мейсон.

— Что?

— Место, где останавливалось транспортное средство с шестью колесами.

— Шестью? — переспросил Дрейк.

— Да.

— Ничего не понимаю, — признался Дрейк.

— Автомобиль с четырьмя колесами и двухколесный прицеп.

— Все равно не понимаю, — сказал Дрейк.

— А после этого мы попробуем найти Мейбел Нордж, — объявил Мейсон.

— Зачем?

— Потому что нам нужно ее допросить.

— И как же мы будем ее искать?

— У тебя есть описание ее внешности. Высокая брюнетка двадцати семи или двадцати восьми лет, с хорошей фигурой, никакого лишнего веса, серые глаза, тонкие черные брови, подрисованные карандашом. Чтобы ее найти, отправляйся в Сан-Бернардино и начинай проверять гостиницы и мотели. Также пошли кого-нибудь поддерживать связь с окружным прокурором в округе Бьют или договорись, чтобы кто-то из окружной прокуратуры держал тебя в курсе.

— В курсе чего?

— Я думаю, что Мейбел Нордж свяжется с окружным прокурором или уже выходила с ним на связь.

— Зачем? С чего ты взял, что она будет с ним связываться?

— Потому что она не хочет считаться лицом, скрывающимся от правосудия. Она не хочет, чтобы ее отсутствие было неверно истолковано. Я думаю, что она, вероятно, позвонит окружному прокурору и скажет, где ее можно найти, но попросит держать этот адрес в секрете.

— Ты считаешь, что окружной прокурор в округе Бьют станет ее защищать?