Елена Грушко - Следствие поручено мне. Повести о милиции

Экспертиза подтвердила идентичность волокон ткани, обнаруженных на сиденье такси Сушкова, и образца, взятого с пальто, которое сдал в комиссионку Сю-люков…

Саша кричал так, что Маркова отняла от уха трубку и поморщилась. Жене, сидевшему, по-обыкновению, на окне, было все великолепно слышно. Что-то у него случилось. Что-то случилось. Он даже не радуется оттого, что Саша сработал во ВДОАМ так удачно только потому, что навел его Женя. Впрочем, конечно, Гаевскому в дотошности не откажешь.

Да, в прошлом году Виталий Сюлюков работал механиком в автошколе. Под Новый год, после сдачи экзаменов, с одним из слушателей школы они увели учебный автомобиль и разбили его. Не вдребезги, конечно, но изрядно. Сюлюкова уволили. Его приятелю не выдали права, хотя он сдал экзамены прекрасно и вообще, по отзыву инструктора, который помнил эту историю, имел редкостный талант водителя. «Если бы развивал свои способности в этом направлении, мог бы гонщиком стать или даже каскадером…» А фамилия его была Толстоедов.

— Скажите, Сюлюков… — Маркова помедлила. — Как вы намеревались истратить свой грандиозный выигрыш?

Сюлюков затравленно поднял глаза. Он был задержан всего час назад, но в облике его уже появилось нечто обреченное. Тем не менее ответил он дерзко:

— А ваше какое дело, между нами, девочками? Мои деньги, что хочу, то и делаю.

— В том-то и дело, что не ваши, — вздохнула Маркова. — Но об этом потом. Вы уверяете, что купили билет «Спринта» еще девятнадцатого октября в киоске неподалеку от крайкома профсоюзов, но оторвали заклейку только дома, потому что предчувствовали, что билет «не пустой», и опасались «всякой шпаны». Предположим. Но почему вы сразу не пошли в сберкассу?

— Времени не было, — буркнул Сюлюков.

— Вы не работаете. Чем же вы были заняты?

— Мало ли… К отцу в больницу ходил.

— Отца вы за это время не навестили ни разу, — подал голос Женя.

— А вам какое дело? — мрачно сверкнул на него глазами Сюлюков.

— Никакого, кроме того, что вашему отцу необходимо усиленное питание, как можно больше фруктов. Они дороги на базаре. Почему вы не предложили матери денег?

— Забыл, — сказал Сюлюков и покраснел, поняв глупость этого ответа.

— Так крепко забыли, что даже согласились взять у приятеля милостыньку — пальто?

— Какое еще пальто? — старательно удивился Сюлюков.

— Вот это, — Маркова раскрыла шуршащий пакет. — Узнали? Что ж вы так? Имеете пять тысяч, а забираете у друга последнее пальто. Из-за вас Виктору Степановичу пришлось новое покупать.

— Да он его еще раньше купил! — взвился Сюлюков — и сел, зажмурившись от досады.

Маркова покосилась на Женю и покашляла, чтобы скрыть смех.

… Толстоедов тяжело вздохнул, и углы его тонкого рта трагически опустились. Он посмотрел в затененное темнотой окно и сказал с горькой иронией:

— Я же говорил вам, Татьяна Васильевна, что сентиментальность — не порок, а несчастье. Вот она меня и погубила. Если бы я не пожалел Сюлюкова и не подарил ему это несчастное пальто, чтобы выручить беднягу из безденежья…

— Ну уж коли так, отсыпали бы ему от щедрот своих, — усмехнулась Маркова. — Ведь Сюлюков должен был вам доставить целых пять тысяч. А вы от него старым пальто откупились. Если бы не пожадничали…

— Ну и что? — перебил Толстоедов. — Вы бы в таком случае не добрались до меня? Выходит, мой арест — просто несчастливое совпадение?

— Одно из совпадений, — уточнила Маркова. — Одно из многих. Это теперь они кажутся совпадениями, а за каждым из них — прежде всего работа. И начало этим совпадениям вы положили сами, когда сели в машину, откуда два часа тому назад вышел Головко, которого вы в этот день приняли на работу. Прямо как в кино!

— Да уж… — И все-таки согласитесь, я был прав, когда рассказывал вам о преступлениях, совершаемых умными людьми. Все было мною продумано очень гонко и очень быстро. И, честно говоря, я испытывал самое искреннее сочувствие, наблюдая, как вы мечетесь из угла в угол, не зная, то ли нашу халатность в деле Головко капать, то ли убийцу Светланы Иванчи-хиной искать.

— Скажите, Виктор Степанович, — холодно спросила Маркова. — Что вы прикрываете своим цинизмом сейчас? Тоже избыток сентиментальности? Или избыток страха?

Толстоедов потер лоб:

— Над этим я еще не думал.

— Да? А по-моему, вы начали над этим думать сразу же, как только узнали про выигрыш Светланы. Кстати, как вы оказались там вместе с ней?

— Уж не полагаете ли вы, что я предчувствовал ее выигрыш и потому напросился в попутчики? Нет, это как раз то первое совпадение, о каком вы говорили. Светлана мне проходу не давала. И в этот день я согласился прогуляться вместе с ней только для того, чтобы дать ей отпор без унижающих ее свидетелей. У нас в заводоуправлении не стены, а бумага.

— Да, — перебила Маркова, — а потом, когда Светлана развернула билетик «Спринта», намерения у вас резко изменились.

Толстоедов поморщился.

— Вы согласились снизойти до нее. И Светлана получила подтверждение своей теории о продажности некоторых мужчин.

— Не кажется ли вам… — Нервное лицо Толстоедова побагровело.

— Не кажется! — ответила Маркова. — Вы убедили Светлану не говорить о выигрыше пока ни одной душе, даже сестре. Но она все-таки не удержалась и намекнула — сначала Зое, а потом вахтеру на проходной. Могу себе представить, как вы нервничали, дожидаясь конца рабочего дня. Ведь если бы Светлана проболталась хоть одному человеку! Вечером вы увели ее через пролом в ограде на квартиру Сюлюкова, куда уже сбегали раньше и договорились, что там никого не будет. Мать Сюлюкова была в больнице. Он покорно ушел. А Светлана, думаю, радовалась тогда не только деньгам. Главным выигрышем для нее в тот день были вы. — Маркова перевела дыхание, с отвращением глядя в глаза Толстоедова. Теперь они казались ей не просто светлыми, но прозрачными до белизны. Вот когда он начинает бояться… Но еще не признается даже себе в этом. — Вы могли бы убить ее еще у Сюлюкова. Но куда девать тело? Думаю, задушить ее и подбросить труп на шоссе вы решили сразу, но не было никакой гарантии, что тело окажется изуродованным настолько, что не будет заметен след от удавки. Наверное, эта мысль очень беспокоила вас. Но терять времени было нельзя. Вы предложили Светлане проводить ее до остановки более кратким путем, через овраг. В осиновой рощице остановились. Наверное, вы обняли и поцеловали Светлану… На прощание. И сквозь кустарник увидели пустой автомобиль, освещенный изнутри. Фантастическая удача, подумали вы. Удар в висок — и Светлана потеряла сознание. Потом вы воспользовались ее шарфом. Он вам и в машине пригодился, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Шарф вы где-то выбросили потом…