Анатолий Ковалев - Гробовщик

— Ничего не выйдет, Анхелика. Ты отличная девчонка, красавица. Сногсшибательна и талантлива. Но я тебя не люблю. Прости.

— Вот и объяснились. — Голос уже был не такой уверенный. — Никому не нужна отличная девчонка, красавица, талантливая и сногсшибательная!

— Прекрати! Все у тебя будет хорошо!

— Когда вернется Мишкольц?

Вопрос немного обескуражил Балуева. Он знал, что «изумрудный магнат» одно время увлекался телеведущей.

— На что ты рассчитываешь? У Володи две жены. И он до сих пор не может с ними разобраться!

— Я сменила пластинку, Геночка. Мы с ним договаривались о новой телепередаче, а его все нет и нет.

— Скоро появится. Не грусти!

— Настырные, гады! — взорвалась она, глядя в зеркало заднего обзора.

— Успокойся, — погладил он ее по руке, — сделаем, как я задумал. — И тут он решился спросить: — А ты случайно не знаешь, когда вернется Поликарп?

— Через неделю. А что случилось? Зачем он тебе нужен?

Не получив ответа, Анжелика резко повернулась к нему и даже сбавила скорость.

— А почему тебя пасут люди Карпиди? Раньше такого не было.

Он не ответил, а она чуть не врезалась во встречный самосвал.

— Это как-то связано с убийством Христофора? Ты в этом замешан?

Геннадий не ожидал от нее такой проницательности.

— Я просто хочу разобраться.

— Ты — сумасшедший?! — Анжелика кричала, вцепившись пальцами в руль. — Ты хоть понимаешь, куда полез? Ты идешь по минному полю!

— Следи за дорогой, умница! — кричал в свою очередь Балуев.

— Идиот! Они разделаются с тобой в два счета! Не побоялись Гробовщика, не побоятся и Мишкольца!

— Кто они, Анхелика? Ты что-то знаешь?

— А вот этого я тебе никогда не скажу!

Наступило молчание. «Крайслер» развил бешеную скорость. Фары «жигуленка» мерцали далеко позади.

Анжелика свернула в ближайший двор и резко затормозила.

— Мы еще увидимся! — бросил ей на прощание Гена.

— Иди к черту! — напутствовала телеведущая и захлопнула за ним дверцу.

«Крайслер» рванул с места, как необъезженный конь, а Балуев поспешил в укрытие.

Накрапывал дождь, и асфальт покрылся скользкой ледяной коркой. Трудно было сделать шаг, чтобы не растянуться на земле. И все же он добрался до крыльца вовремя. Через секунду во двор въехали «жигули». И, не задерживаясь, промчались мимо.

Выйти из подъезда он не торопился. Связался по сотовому с Кулибиной.

— Светка, ты уже дома? Вера не пришла в «Андромаху».

— Я знаю. Она мне только что звонила. Очень извинялась перед тобой. Кажется, лед тронулся.

— В каком смысле?

— Сегодня утром у подъезда своего дома застрелен директор картины, снимавшейся на кладбище. Верку вызывали в милицию. Как видишь, история продолжается.

— Не мы ли с тобой ее продолжаем? — грустно заметил Балуев. — Думаю, теперь на очереди костюмер. Они до него доберутся первыми. Мой разговор в психушке прослушивался.

— Глупости! Зачем людям Поликарпа убирать свидетелей?

— Думаешь, у них есть мозги? Просто хотят выслужиться перед хозяином!

— Что ты предлагаешь?

— Я уже ничего не предлагаю. Время теорий закончилось. Теперь — кто раньше успеет. Попробую выцарапать у них шафера с киностудии.

— Удачи тебе! — пожелала Кулибина.

«Скверная история, — размышлял Геннадий, выбравшись из подъезда. — Я выполняю роль наводчика. Как Анхелика испугалась! Флирт сразу же вылетел у нее из головы! Неужели что-то знает? Откуда? Сам Поликарп в неведении, а она… Постой-ка! Есть, кажется, ниточка! Тоненькая такая, но все же. Телевидение и кино. Как я сразу не догадался? Попробуй теперь вытянуть из Анхелики! Разве что пообещать жениться на ней? Экий ты альфонс, Балуев! А захочет она за тебя замуж? Вон как испугалась! Видно, ощущения меня не подводят. Иду по лезвию ножа!»

Он не зря попросил телеведущую отвезти его в Парковый. Именно в этом микрорайоне новостроек где-то рядом с парком Лермонтова жил шофер с киностудии, который в ту злополучную ночь вместе с директором привез на съемочную площадку бутафорский фиолетовый гроб.

Уже стемнело. Дождь усиливался. Идти было все труднее. Приходилось контролировать каждый шаг. И еще он опасался, что люди Поликарпа могут вернуться и начать прочесывать окрестности. Не такие уж они тупицы, чтобы не догадаться, где он их наколол!

Геннадий воспользовался такси, и его доставили точно по указанному адресу.

Но главное препятствие ждало его впереди. Ему не собирались открывать двери. Испуганный женский голос спросил «Кто там?» и уже повторил свой банальный вопрос, а Балуев никак не мог собраться с мыслями, найти необходимые слова.

— Иван здесь живет? — сообразил он наконец.

— Здесь, — ответила женщина. — Кто вы?

— Я пришел с добром. Иван в опасности. Мне надо его предупредить.

За дверью наступила тишина. Геннадию показалось, что там кто-то перешептывается. По всей видимости, так оно и было, потому что после продолжительной паузы вступил приятный мужской баритон.

— Кто вы? Я вас не знаю.

— Моя фамилия Балуев, но это вам, наверно, ни о чем не говорит. Вас сегодня вызывали в милицию? Я хочу предупредить вас об опасности, но сообщать подробности всем жильцам дома не имеет смысла.

Все опять стихло. А потом повернулся ключ в замке.

Иван оказался тщедушным пареньком, лет двадцати пяти, альбиносом, с неприятным красноватым оттенком кожи. Женщина была намного старше, и Балуев принял ее за мать Ивана, но впоследствии выяснилось, что это его сожительница.

Мужчины расположились на кухне.

— Иди в комнату! — приказал Иван женщине. — Без тебя как-нибудь разберемся!

«Смотри, какой смелый! — отметил про себя Гена. — А заслышав звонок, наверно, спрятался под стол!»

— Хотелось бы для начала посмотреть ваш паспорт, — заявил парень.

— Что ж, посмотрите, — добродушно согласился Балуев. Полдела он сделал, оставалась совсем ерунда.

— Откуда вы взялись? Откуда узнали обо мне? — недоумевал Иван, возвращая документ его владельцу.

— Я веду частное расследование, — не стал кривить душой Геннадий.

— Вы от Гробовщика? — Красноватые глаза альбиноса расширились.

— Можете так считать. Так вас сегодня вызывали в милицию?

— Да. Убили директора картины, которую снимали на кладбище. Но я давно уже не работаю на киностудии и не понимаю…

— Когда вы уволились?

— Прошлым летом.

— Сразу после съемок?

— Нет, еще месяц проработал. А что там делать? Киностудия-то, того, загнулась!

— А сейчас где работаете?

— Камень вожу с карьера.

— На кладбище? — быстро среагировал Балуев.

— Ну да. На кладбище, — неохотно подтвердил тот. — Будь оно проклято! Следователь сегодня тоже привязался ко мне! Заподозрил чего-то! А что тут подозрительного? Люди мрут — нужны памятники. А памятники из чего делают? А он твердит, как попка: «Как попал на кладбище? Кто тебя пристроил?» Дед Пихто. Платят хорошо, вот и гоняю в карьер! Что Тут подозрительного?