Бевис Винтер - Зарубежный криминальный роман

– Может, он знал тебя? – предположил Рагонден.

– Не знаю, на машине был номер парижского района 5423СМ75.

– Это ничего не значит. Не стоит волноваться по пустякам. Я ничего толком не понимаю, но мне кажется, что их затея лопнет.

– Да услышит тебя Господь Бог! – мрачно пробормотал Шап.

Опасения Шапа начали оправдываться, начиная со следующего утра. Он ехал по равнине Ломьер, и вдруг метров за сто до мельницы из-за откоса выскочил на дорогу человек и сделал Шапу знак остановиться. Шап узнал Флота, корзинщика, и тотчас затормозил. Флот был здоровенным рыжим детиной с неопрятной внешностью, он дожидался посреди дороги и первым делом посмотрел на номерной знак на буфере. Только прочитав его, Флот поднял глаза на Шапа, дружески улыбнулся ему, подошел, открыл дверцу и залез в кабину.

– Куда ты едешь? – спросил Шап, стараясь сохранять спокойствие.

– Никуда. Просто хотел с тобой поздороваться. У Шапа сжалось сердце, и он заглушил мотор.

– Сигаретки не найдется? Шап достал пачку «Голуаз» и предложил Флоту.

– Давно тебя не встречал, – заговорил Флот. – Ты уезжал? – Работал три недели на шахтах.

– Вот и я тоже вечно колешу по дорогам, только езжу не так далеко. Ты всегда спешишь, а у меня куча свобод– неого времени, поскольку я двигаюсь медленнее. Скажем так, я не выезжаю из наших мест. Я езжу в Кос за гибкой лозой, раскалываю ее пополам и плету из нее корзины для белья, корзины для хлеба или для рыбы, для форели из Сернона. Он говорил, глядя перед собой на темную дорогу в рытвинах; время от времени он поворачивался к Шапу с улыбкой.

– Езжу туда-сюда, рыщу на холмах и в оврагах, задираю юбки деревенским девушкам, я знаю кучу вещей, о которых ты и не подозреваешь… Он сделал паузу, глотнул дыма и добавил: – Тебя выслеживают, Жано? – Кто выслеживает? – Трое парней и женщина.

– Я их знаю? – Нет. И они тебя тоже не знают. Они знают только номерной знак твоей машины, но не человека, который сидит за рулем. Но они узнают, кто ты такой.

– Что это за молодчики? – Подонки. Притворяются богачами, но все равно подонки. С ними красивая девка, и у них отличная тачка 5423СМ75.

– Где ты это все узнал? – У меня есть глаза, чтобы смотреть, и уши, чтобы слышать, а потом я предупреждаю друзей.

– Спасибо тебе.

– Ты всегда был вежливым, – негромко засмеялся Флот. – Если еще что-нибудь узнаю, я тебе обязательно сообщу. А пока будь осторожен, эти люди не желают тебе добра. Он открыл дверцу, вышел и дружески подмигнул на прощание. Шап видел, как он ловко перепрыгнул через канаву, затем исчез в зарослях можжевельника, потом еще раз среди зелени мелькнула его рыжая шевелюра. Шап запустил мотор и отъехал. Внезапно он почувствовал себя лучше. Снедавшая его неделями тревога обрела конкретную форму: трое парней и блондинка. Их присутствие было, вне всякого сомнения, связано с покойным. Шапа пробрал озноб, но он был почти весел – ему нравилось проявлять свои чувства, и будущее обещало ему такую возможность, которая угнетала его куда меньше, чем неясные опасения. Он думал теперь о жертве с меньшим отвращением и с большим сочувствием, но этот мертвяк его страшно злил.

Таким образом, он провел день в возбуждении… Прошло еще несколько дней, но ничего не произошло, и Шап снова впал в уныние. Однако так это было или только ему казалось, но он чувствовал, что за ним следят. Однажды днем Шап вывел грузовик из гаража. Сидя на крыле, он демонтировал фильтры для солярки. Бледное зимнее солнце немного согревало воздух. Внезапно он почувствовал на себе чужой взгляд:смотрели справа. Он продолжал еще несколько секунд насвистывать мотив, потом резко выпрямился и успел заметить какое-то движение за гаражом Берлье. Шап быстро повернулся на крыле, спрыгнул на землю и взбежал по небольшой горке, ведшей к гаражу. Однако, к его удивлению, никого там не оказалось. Позже, услышав, как зашуршали камешки в стороне старого кладбища, он побежал по осыпям, чтобы поймать наблюдателя. Но встретил только Гибаля, который возвращался со своего виноградника.

– Тренируешься? – осведомился тот. Шап тщетно искал, что бы такое сказать, но Гибаль заговорщицки улыбнулся, и Шап улыбнулся в ответ.

– Она недалеко, – продолжил Гибаль, – и совсем одна. Я встретил ее, когда проходил мимо оврага. Не волнуйся, я буду нем как рыба. Он принял таинственный вид и удалился, подмигивая. «Теперь он Бог знает что наплетет обо мне, – подумал Шап. – Ну и ладно! – Речь, наверное, шла о дочери По– селье. Он постоял и понуро поплелся назад. – Проворонил! А теперь они будут начеку».

– И все же, – проговорил он спокойно, – эти чертовы ублюдки не станут наблюдать за мной вечно. В конце концов они скажут, что им надо! В девять часов вечера, закончив ужин, он встал и закрыл на кухне железные ставни, проверил запор на большой двери из коридора. Обычно он не принимал этих мер предосторожности, и сам себе удивился: как правило, он ограничивался одной задвижкой. Раз заперся машинально, значит, чувствовал себя в опасности! Ночь прошла спокойно, в шесть Шап проснулся. Когда он вышел на террасу, уже рассвело. Ночью прошел дождь, но потом небо очистилось. Рагонден мастерил что-то у входа в гараж.

– Привет. Как дела? – крикнул Шап.

– В порядке, – ответил Рагонден. – А утебя? – Ничего. Ты вернулся поздно? – Невезуха, – заявил Рагонден. – У меня потекла солярка. Дала трещину трубка, та, ведущая к насосу. В десять вечера мне пришлось сваривать ее и перебирать соединение у каретника в Вильфранш, а грузовик стоял в пяти километрах, можешь себе представить? – Не повезло, – сказал Шап.

– Ия еле дотянул до дома. Оставалось не больше пол– литра солярки и, заметь себе…

– Рагонден, – позвал Шап страннымголосом, – пойди сюда! – Что случилось? – Посмотри сам. Удивленный Рагонден приблизился, открыл железную решетку, поднялся по лестнице на террасу и подошел к другу. Шап внимательно изучал дорожку сада.

– Ты гулял по саду вчера вечером? – Я не ступал туда ногой черт знает столько времени.

– Значит, кто-то гулял здесь сегодня ночью, – сделал вывод Рагонден. Он огляделся по сторонам.

– Этот кто-то открыл калитку… прошел по террасе… он топтался перед дверью коридора. Перед главной дверью, которой почти никогда не пользовались, были отчетливо видны отпечатки подошв. Рагонден потрогал щеколду, проверил замок.

– Ничего не вижу, – сообщил он. Они вышли в сад и занялись следами на земле.

– У него тонкие ботинки, не подбитые гвоздями, – заметил Рагонден. Он прошел по дорожке до самой калитки сада, запертой на простой крючок, потом медленно вернулся назад, не поднимая глаз от земли.

– Как бы то ни было, – заявил он, – твой посетитель – кретин. Если бы он поднялся по ступенькам террасы, мы бы ничего не заметили. Он решил, должно быть, что главные ворота заперты. Слабак! Сняв берет, старик задумчиво погладил лысеющую голову мозолистой рукой, черной от смазки.