Бретт Холлидей - Убийство — мой бизнес

— Есть еще две необъясненные смерти, — напомнил ему Шейн.

— Какое они имеют теперь значение? Меня вздернут за убийство Кокрейна. Чего тебе еще надо?

— Я считаю, что все три убийства — дело рук одного человека.

— Я явился сюда не для того, чтобы обсуждать другие убийства. Я решил сдаться тебе, а не копам, потому что хочу заключить с тобой сделку.

— Какую еще сделку?

— Я тебе уже говорил, что вел кое-какую разведывательную работу. У меня собралось достаточно материалов, которые могут заинтересовать ФБР или военную контрразведку. Полиция может пропустить мимо ушей такого рода признания убийцы. Я бы хотел, чтобы ты, Шейн, этим занялся.

— Что это за материалы? Деятельность иностранных агентов?

— Я сам поначалу думал, что так, — несколько подавленно проговорил Ланс. — Но в конце концов это не столь важно. В Эль-Пасо существует целая сеть. В общем, они помогают солдатам дезертировать из армии и затем сплавляют их через границу в глубь Мексики. Это хорошо налаженный бизнес. Они получают по тысяче баксов за голову.

— Хорошо. Я постараюсь, чтобы твою информацию использовали. А кто во главе всего этого дела?

— Это как раз то, о чем я хочу попросить тебя как об одолжении. Не в службу, а в дружбу. Сделай, пожалуйста, так, чтобы машина заработала после выборов?

Шейн насупился:

— Манни Холден и честный Джон Картер?

Ланс Бейлис вскинул руки.

— Теперь мне ничего не остается, как полностью довериться тебе. — Он допил виски и поставил стакан на пол. — У меня достаточно доказательств, чтобы их обоих засадить за решетку. Все, что я прошу тебя, — это подождать, пока Картера изберут, потом запускай все. Если закрутить дело сейчас, Джефферсон Таун станет мэром. Подожди, прошу тебя, пока он не проиграет.

— Таун был бы неплохим мэром для Эль-Пасо, — проговорил Шейн.

— Старая песня, — нехотя откликнулся Ланс. — Он опасен, Шейн, пойми. Ты даже представить себе не можешь, что он о себе возомнил. Дай ему первую победу, и Бог знает, где он остановится.

— Ничего обещать не могу. Давай мне свое досье, а я посмотрю, что с этим можно сделать.

— Все здесь, в моем портфеле, — кивнул в сторону портфеля Ланс.

— А эта мексиканская девушка по имени Маркита Моралес замешана в этом деле? — поинтересовался Шейн.

Ланс с удивлением посмотрел на него.

— А ты, видать, неплохо покопался, — бросил он. — Нет, не думаю — во всяком случае, она здесь сбоку припека, так, по неразумию. Сначала я и сам ее подозревал, когда понял, что она подначивает солдат переодеваться и переходить границу. Но она мелкая сошка. Это вообще мелочи.

— А ты никогда не говорил с Маркитой о ее матери? — полюбопытствовал Шейн.

— О ее матери? Я даже не знал, что у нее есть мать. — Ланс встал и вплотную подошел к Шейну. — Ладно, давай. Арестуй меня. Чего попусту время тратить. Кармелу выпустят сразу, как только я признаюсь, правда?

— Как только твои показания проверят, — заверил его Шейн и стал одеваться. — Я пойду с тобой в управление.

Через полчаса они вступали в кабинет Даера. Тот сидел за столом в облаке дыма, погруженный в утреннюю газету.

— Что это еще за галиматья о Кокрейне и Кармеле Таун? — обрушился он на Шейна с вопросом вместо приветствия. — Почему ты не рассказал мне все вчера вечером? Это ж надо! Я должен обо всем, что творится, узнавать из газет.

— Пусть об этом болит голова у хуаресской полиции, — успокоил его Шейн. — Шеф, это Ланс Бейлис. Он пришел с добровольным признанием в убийстве Нила Кокрейна. Препроводите его через границу в Хуарес.

Шеф полиции Эль-Пасо буквально обрушился на Ланса Бейлиса с вопросами, на которые тот обстоятельно отвечал. Прошло еще полчаса, когда Шейн и начальник полиции остались одни в кабинете Даера. Даер засунул очередную сигарету в мундштук и сунул его в зубы.

— Ты все время подозревал этого Бейлиса, — чуть не с упреком обратился он к Шейну.

— Он все время так или иначе оказывался втянутым во всю эту истории, — отвечал Шейн. — Честно говоря, я считал, что он каким-то боком связан со шпионажем в пользу нацистов.

— Сдастся мне, он рассказал далеко не все, — заметил Даер. — Он, похоже, споткнулся на этом Кокрейне и явился с повинной, чтобы выручить Кармелу Таун. Ну да ладно. Мы из него все вытряхнем.

— Ему есть чего порассказать, — согласился Шейн. — Кстати, я вчера отдавал в баллистическую лабораторию револьвер Кармелы Таун. Есть отчет по экспертизе?

— Еще нет, но сейчас он уже не так и важен, разве не так?

— Может оказаться важным, — не согласился Шейн и тут же сменил тему. — Тебе что-нибудь известно о руднике Плата Азуль в Мексике?

Даер кивнул с удивленным видом:

— Это один из рудников Тауна. Чистая обуза, насколько я слышал.

— А что ты слышал?

— «Фри пресс» писала об этом с месяц назад, — припомнил Даер. — Обрушивалась на Тауна за то, что тот вкладывает деньги, заработанные здесь, в убыточный рудник в Мексике. Будто десять лет подряд он упорно сыплет деньги в яму, которая не приносит ему ни цента: приобрел новейшую дробильную установку и содержит там прорву рабочих, ни черта не добывающих. Но все в рудничной отрасли таковы. Делают состояние на одном руднике, а потом вкладывают все заработанное в другую дыру в земле.

— А где этот Плата Азуль? — с нескрываемым интересом спросил Шейн.

— В Чихуахуа, кажется. Милях в ста северо-западнее Оджинага.

— Далеко от границы?

— Да нет, рукой подать до Биг Бенда. Но самое непонятное во всей этой истории, если верить «Фри пресс», это с какой стати американец носится с мексиканским серебром, если наше правительство выплачивает субсидии местным добытчикам, отчего наше серебро приносит им чуть ли не двойной барыш по сравнению с мексиканским.

— Что-что, ну-ка повтори, — выпучил глаза Шейн.

— А ты не знал? — Посадив Ланса Бейлиса за решетку, Даер расслабился и был словоохотлив. — Это еще остатки благодеяний Нового курса, насколько я понимаю. В 1934 году цена на серебро, добываемое в США, была поднята до семидесяти центов, тогда как добываемое за рубежом осталось где-то тридцать пять или около того. Для запада Америки это была огромная поддержка, хотя денежки за излишки в цене выкладывали, конечно, из своего кармана налогоплательщики.

— Что-то я не совсем уловил, — с недоумением вставил Шейн. — Выходит, правительство платит за унцию серебра, добытого в нашей стране, больше, чем за то, что ввозят из-за границы, правильно я понимаю?

— Все верно. Каждая унция серебра, поступающая на Монетный двор, должна сопровождаться сертификатом, подтверждающим срок и место выработки. Правительственные агенты контролируют все поставки. Наше управление участвует в этом: пара наших сотрудников следит за тем, чтобы незаконно ввозимое мексиканское серебро не пытались выдать за американское.