Зуфар Фаткудинов - Убийство в старом доме

Выходя, Мурадов грохнул дверью и начал орать в коридоре разные непристойности, склоняя на все лады имя лейтенанта Данишева.

Назипа занимала только одна мысль: пока не высохли следы, нужно их скопировать. Он тут же принес из своей комнаты большой лист папиросной бумаги, осторожно накрыл им след от ботинка Мурадова и обвел его карандашом. Затем попросил у хозяйки школьную линейку. Пригласил понятых.

Хозяйка квартиры решительно не понимала, что делает ее сосед. Для чего измерял линейкой след, прикладывал чистый лист бумаги к следам, оставленным Саматом Мурадовым, и документально оформил все это.

Потом он попросил, чтобы они никому не рассказывали об увиденном.

Когда выходил из ее комнаты, в коридоре столкнулся с Асией.

— Вы... вы туда... к ней... — Она стояла растерянная и бледная. — Зачем вы... Значит, Самат прав... — Она бросилась к себе в комнату.

В первое мгновение Назип ничего не понимал, но когда он собрался было все объяснить, она уже удалилась. Он бросился за ней, открыл дверь ее комнаты:

— Это недоразумение, Асия. Меня позвал мальчик... Я по делам...

Асия сидела на диване, закрыв лицо руками. Она и сама не понимала, почему так повела себя, и хотела осознать: что же с ней случилось? Ведь таких порывов не было у нее никогда. Может, потому, что ко всем она была равнодушна, никто не нравился? Сегодня утром Асия поймала себя на мысли, что ей хочется видеть и слышать Назипа, этого обаятельного и, как ей показалось, умного человека. И вот сейчас... Что же случилось? Она пыталась разобраться в самой себе и не могла...

В комнату постучали, в приоткрывшуюся дверь сосед Анатолий Григорьевич крикнул:

— Пожар! Дом горит!

Дверь осталась приоткрытой, шаги удалились. И слышно было, как Винокуров вторит свое тревожное сообщение соседям по коммуналке.

Назип бросился в свою комнату. В окно было видно, как ярким багровым костром пылает дом покойницы Цветовой!

— Так вот почему плакала собака! — вслух произнес он. — Конечно же это ее собака! Прощалась с последней своей обителью.

За окном раздались сирены пожарных машин.

Данишев бросился к выходу, но тут же вернулся. Он подумал, что мало чем может помочь горящим стенам пустого дома, тем более что прибыли пожарники. Для него как для следователя важно было определить: кто совершил поджог. А он был уверен, что это, по всей вероятности, сделал тот, кто был замешан в деле Цветовой.

Следователь сопоставил отпечатки обуви Мурадова и неизвестного, которые он зафиксировал в сенях дома Цветовой, — они полностью совпадали. «Неужели поджог совершил он?» — подумал лейтенант и поспешил в комнату соседа. Комната была заперта, но в двери торчал ключ. Данишев осмотрел все общие места — Мурадова нигде не было! И он понесся вниз по лестнице. Где же Мурадов?!

Ночь дохнула на него прохладной свежестью. Гроза громыхала слабым всплеском света где-то далеко за окраиной города. Назип направился к пожарищу. Вокруг дома собралось много зевак.

Пламя красным всепожирающим чудовищем, изрыгая искры и пепел, уже поглотило драночную крышу, деревянное крыльцо, оконные рамы и даже собачью конуру. Струи воды пожарных машин, как длинные серебристые копья, вонзались в это чудовище, которое, слабея, испускало белый пар.

Мурадова на пожарище не было. «Куда он подевался? — забеспокоился Данишев. — Уж не прознал ли он, что напали на след его? А вдруг пожар это лишь отвлекающий трюк от чего-то более серьезного?!» И он решил осмотреть прилегающие узкие улочки.

Лейтенант потом не мог объяснить, почему направился именно в безлюдный Сенной переулок, который, как узкий фарватер реки, раздваивался на такие же улочки с высокими заборами; за ними прятались приземистые одноэтажные дома.

Через несколько минут Данишев дошел до трехэтажного кирпичного дома, стоявшего как форпост посередине Сенного переулка, и повернул налево. Метрах в двухстах впереди при свете уличного фонаря белым пятном выделялась из темноты легковая автомашина. Назип ускорил шаг. Из автомобиля как-то неуклюже вывалился высокий мужчина, вслед за ним — другой. Лейтенанту вдруг показалось, что те двое мужчин начали драться. Он бросился во весь дух к машине, вспомнив, что в рапорте сержанта фигурировали белые «Жигули». Может, те самые?!

Когда Мурадов вышел из подъезда и направился к горящему дому, пламя багровыми искрящимися спиралями поднималось в ночное небо. Вокруг дома Цветовой было светло как днем. Он решил послушать, что говорят в толпе, которая плотным пестрым кольцом охватила огромный пылающий костер.

Из темноты его кто-то окликнул. Мурадов остановился, озираясь.

— Привет, Самат! — негромко поздоровался незнакомый мужчина. — Отойдем в сторонку на минуту.

— А в чем дело?

Чернявый мужчина в низко надвинутой на лоб кепке вытащил из кармана пачку пятирублевых купюр и подал Самату.

— Это тебе от Мишки Шпыру. Он просил меня передать тебе свой должок.

— Он мне полтора куска должен!

— Вот об этом, Самат, и поговорим в сторонке.

Они отошли в тень за угол дома.

— Остальные он просил передать тебе товаром. А товар у меня в машине, — зашептал на ухо Самату незнакомец. — Ты сейчас дуй к любопытствующей толпе. Минуту-две постоишь и двигай на Сенной переулок. Там за трехэтажкой налево завернешь и жди у фонаря. Туда иди через проезд Гафиатуллина, обходом. А то тут какой-то тип крутится вокруг дома. Похоже, чей-то хвост. Может, твой?

Мурадов небрежно махнул рукой:

— Какой хвост! На мне ничего не висит. А то, что сторожил раскопки, тут криминала нет. Так что чихал я на всех...

Незнакомец повторил, как Мурадов должен идти к Сенному переулку, и исчез в темноте проезда Гафиатуллина.

Самат, сделав пару кругов вокруг горящего дома, двинулся по маршруту, определенному чернявым мужчиной. Теперь он вспомнил, что раньше этого типа видел вместе с Мишкой Шпыру. Ну, конечно! Это он участвовал вместе с Мишкой в раскопках в подвале их дома. Правда, этот субъект держался особняком, скрывал свое лицо темными очками и надвинутой на глаза кепкой. Мурадов тогда не задавал себе вопроса, кто из них, как говорится, король, а кто — черный кардинал. Он без обиняков воспринимал — Мишка — «бугор», а тот — «на подхвате». Ведь свое участие в этом предприятии он оговаривал с Мишкой. И о вознаграждении — тоже.

Когда же Шпыру исчез, не рассчитавшись с ним, Самат предпринял поиски того. И однажды, казалось, он встретил его помощника (который сегодня наконец привез его «кровные»), но тот заявил, что он, Мурадов, обознался, и сразу же затерялся в толпе. Весной этого года Мурадов снова увидел дружка Шпыру — тот сидел за рулем «Жигулей». Самату показалось, что и этот тип заметил его.