Василий Боярков - Авантюра, валюта и кровь

– Вы, девушка, видно, не поняли?.. – продолжал «холодить в жилах кровь» голос, звучавший из-за мрачной портьеры. – Тем более что Вам не следует забывать, что в Израильской больнице находится Ваша очаровательная сестренка, которой успешно сделали операцию и которая пошла на поправку; не стоит, наверное, вводить Вас в курс дела – Вы ведь, я уверен, и сами давно догадались – что обслуживание Ирочки находится под нашей бдительной и надежной опекой, и, чтобы с ней – не дай Бог! – чего не случилось, Вам и Вашему пронырливому приятелю ошибок совершать, безусловно, не стоит… все ли понятно я сейчас излагаю?

– Да, – убедительно заверила Хлоя, испугавшаяся за родную сестру и мгновенно взявшая себя в руки, – что от нас требуется?

– Вот это уже деловой разговор, – прозвучал довольный голос, доносившийся словно бы из неоткуда, – Юрий Маркович объясни, пожалуйста, бедолагам, что им конкретно следует сделать.

Воспользовавшись предоставленной возможностью, слово взял Юрген Мак-Коган:

– Как нам стало достоверно известно, Вы совсем не испытываете друг к другу каких-либо теплых чувств и далеки от дружеских отношений – так оказалось, что Вы являетесь простыми подельниками, участвующими в одном, общем, выгодном деле; следовательно, играть на том обстоятельстве, чтобы кого-то оставить в заложниках, а кого-то заставить добывать растраченную валюту – это и глупо, и полностью безнадежно; стало быть, у нас абсолютно не существует уверенности, что тот из участников, кого мы отпустим, не воспользуется великолепной возможностью, и не «свалит» куда-нибудь за границу… хотя, любое отступление, оно, конечно же, бесполезно: мы все равно «хитровыделанного мерзавца» найдем и жестоко накажем – вот только на поиски потребуется затрачивать силы, средства и время, а подобная роскошь – при нынешнем-то кризисе! – считается очень и очень накладной.

«Это у вас-то кризис?» – улыбнулся про себя Мэссон, но вслух ничего говорить не посмел, прекрасно осознавая, чем – именно ему! – впоследствии сможет вылиться необычайно смелое замечание, и молча слушал самодовольные речи их нового мафиозного предводителя. А тот в свою очередь говорил:

– Выходит, с девицей у нас есть прекраснейшая зацепка – ее больная сестренка, которая еще в течении целого месяца будет «прикована» больничному ложу; соответственно, в ее случае мы совершенно спокойны: мадам никуда исчезнуть не сможет. Но как быть с тобой Майки? Мы отлично осведомлены – ты птица вольная, и если вдруг решишь «полетать», то придется значительно потрудиться, чтобы тебя снова поймать, – он на минуту замолчал, нагоняя побольше интриги, а следом дополнил: – И вот как быть при таком «раскладе», я просто не представляю – может статься, мне кто-то подскажет?

– Я могу за него поручиться, – вдруг вступила в разговор полностью убежденная Хлоя, – он никуда не исчезнет, причем, так же как я, будет ответственно и с неотъемлемой долей азарта искать валютные ассигнации, необходимые для нашего откупа.

– Откуда такая уверенность? – удивились Мак-Коган и страшный голос из-за портьеры.

– Пока он нежно спал – еще там, в Америке, – приводила заверения Сидни, – я – впрочем, как и любая другая стриптизерша, отдаваемая клиентам для личностных ублажений – не пропустила удобного случая, чтобы удержаться от соблазна порыться в его «глубоких карманчиках» – и о чудо! – я нашла там некую небольшую вещицу, личную собственность нашего «бессердечного друга»; уверена, чтобы заполучить безделушку обратно, он будет делать всё, что ему только не скажут, и притом с удвоенным пылом.

– Интересно, – озадачился Ю́рген, – что может настолько обязать человека, чтобы он потерял практичную голову? Надеюсь, подружка, не твоя неотразимая красота, а то если ты делаешь ставку именно на неё, то по обильно сложившейся практике с непоколебимой уверенностью скажу, что приведенный аргумент в результате станется очень и очень зыбким.

– Нет, – уверенно заявила Хлоя; пока Михаил в то же самое время усердно осматривал многочисленные карманы, и по его удрученному лицу было видно, что он не может найти что-то очень для него дорогое и важное, – это некий ключ, от некоей банковской ячейки, где, я думаю, находятся вещи, не совсем для Мэссона безразличные… извини Майки, – обратилась к нему вероломная девушка, – я не могла поступить иначе: мне сильно нужна твоя помощь.

– И где сейчас находится ключик? – надрывался Коган от смеха, поняв, что девушка настолько надежно «зацепила Мишина на крючок», что тот теперь с него навряд ли соскочит; по крайней мере, пока он не сделает необходимую ей работу. – Отдай его нам; поверь, мы сможем его сохранить и гораздо надежней, и значительно лучше.

– Как раз о чем-то похожем я думала, – надменно заметила своенравная девушка, – поэтому спрятала вещицу подальше – не сомневайтесь, на совесть! – когда еще находилась на территории Соединенных Штатов Америки; а значит, как надеюсь, все хорошо понимают, при себе я его не имею.

– Дело твое, – раздался сухой, все такой же леденящий голос, звучавший из-за портьеры, – только если твой прохвост-дружок «свалит», то доделывать работу придется тебе самой, и совершенно одной; не забывай, нам известно, где находится твоя больная сестра. Говоря про прохвоста, его мы, конечно, со временем словим, но возьму на себя смелость заметить – ничто тогда ему уже не поможет. В заключение дам тебе, «подруга», совет, – его голос зазвучал немного помягче, – пока все участники здесь, лучше проверь, так ли надежно ты удерживаешь возле себя проныру Мэссона – это тебе, так сказать, мой личный подарок и дорогая услуга.

Если быть до конца объективным, говоря последнюю фразу, первый человек русской мафии больше руководствовался собственными финансовыми потребностями, чем старался кому-то помочь, пусть даже и милой, и очень привлекательной девушке: терять невероятно большие деньги представлялось непозволительной роскошью, в связи с чем преступные боссы хотели полностью убедиться, что авантюрный тандем будет работать в полном составе и что молодые люди как можно быстрее постараются добыть необходимые валютные капиталы. Стоит отметить, что в вероятность, будто бы молодой мужчина и смазливая девушка смогут достать заявленные шесть миллионов, мало кто верил; но пусть вернут хотя бы какую-то часть, а там уже с наглецами можно будет расправиться и убить их без тягостных сомнений и длительных проволочек; как раз предусмотрительная осторожность и подталкивала руководство преступного синдиката к немедленному разрешению всех мало-мальски важных вопросов, чтобы потом не гоняться по миру за ненадежной и сомнительной парочкой.

Когда образовалась незначительная уверенность, что предприимчивый аферист и белокурая, прекрасная девушка, как ничего другого желающая выздоровления младшей сестры (что ее не остановило даже обострение отношений с русской мафией), никуда друг от друга не денутся, напротив, будут активно сбивать сапоги, чтобы возместить причиненный ими ущерб, основной инструктаж решили заканчивать. Под конец познавательной беседы, Мак-Коган соизволил произнести: