Александр Усовский - Contra spem spero

Нет, конечно, через Буг вплавь — это не выход; слишком велики риски. Такой вариант даже на роль крайнего не годится…. Вычеркнем его из списка потенциальных способов возвращения.

Тогда — как? Тот пограничник в Цешине показал ему фото Одиссея — дескать, ищем этого человека, опасный серийный убийца, бежал из австрийской тюрьмы, пробирается на Восток. Стало быть, потенциально все полицейские и граничары могут опознать Одиссея — прикрывайся он хоть уругвайским паспортом, хоть звёздно-полосатым: внешность нашего фигуранта весьма примечательна…. Значит, никакого паспорта ему делать не стоит, нет смысла — как говорит известная пословица, бьют не по паспорту, бьют по морде…

Следовательно, есть лишь один вариант пересечения им границы — невидимкой; жаль, товарищ Герберт Уэллс не описал нам в подробностях сей метод — так, рукою гения набросал лёгкий эскиз. Хотя…

Чёрт возьми, а ведь не так уж и далёк от реальности был этот автор первого триллера о вторжении на Землю марсиан! Человек вполне может стать невидимкой — при условии, конечно, если обретёт личину другого человека!

Пластическую операцию с негодованием отвергаем — долго, дорого и ненадёжно. Маску? Типа Фантомаса? Чисто теоретически — вполне; загримировать Одиссея под старую толстую негритянку…. Нет, это, конечно, перебор, слишком экзотично — а вот если под пожилого чеха с пивным брюхом и отвисшими усами? Придётся сначала Одиссея загримировать, потом сфотографировать, потом отослать в Москву фотографию, потом ждать паспорт…. Долго. И посему рискованно.

А … собственно говоря, зачем под чеха? ПОД НАШЕГО ХЛОПЦА!

Подполковник Левченко резко нажал на тормоз и через несколько секунд припарковал свой взятый в аренду в Бельско-Бялой минивен у небольшой придорожной забегаловки. Выйдя из машины, он вошёл в кафешку, попросил официанта (он же, судя по всему — бармен, метрдотель и уборщица сего заведения) принести ему чашку кофе и стакан апельсинового сока. И пока кофе бурно заваривался в кофе-машине — набрал номер на своём мобильном телефоне.

— Алло, Вадим? Это Дмитрий Евгеньевич. Как вы там?

В трубке хмыкнули.

— Живы пока. Завтра утром нас уже обещают выдворить из этой богадельни.

— Завтра утром?

— Ну да. Приезжал тут крендель из страховой компании, клялся и божился, что поедем, как бароны, на специальной машине «скорой помощи», какую пригонят из Брно. Комфортабельной.

— Хорошо, я сейчас недалеко от Кальварии Зебжидовской, позавтракаю — и вернусь к вам. Там у тебя есть под рукой дружелюбная медсестра, какая лишних вопросов задавать не будет?

— Хм.… А на предмет чего интересуетесь?

— Да уж не для амурных забав. Мне нужна девушка, которая по твоей просьбе сделает тебе очень хорошую перевязку головы. У тебя же черепно-мозговая?

— Ну как сказать…. Написали так, для страховки. А вообще-то шишка…

— Не важно. Раз черепно-мозговая — у тебя могут обостриться головные боли. Ведь могут?

В трубке немного помолчали, а затем ответили:

— Ещё как!

— Ну, вот и отлично. Дабы избежать усиления головных болей в результате сильной тряски — тебе нужно будет на голову наложить крепкую повязку. Да, кстати, боли у тебя могут быть в районе лба и надбровных дуг.

— Угу. Тут они у меня ужасно сильные!

— Не забудь об этом сказать сегодня лечащему врачу. Как остальные хлопцы?

— А что им сделается? В шашки режемся — ну, кроме Женьки, конечно. Он пока слабоват, ему эта машина, про какую страховой говорил — самое то. Нас и на обычном микроавтобусе можно довезти. А так — тоска. Жен еле выгнали — двое суток больницу терроризировали. Еда постная. И мало. Отбой в девять. По утрам…

Но подполковник не дал своему собеседнику продолжить жалобы. Он резко бросил в трубку:

— Всё, достаточно! Ждите меня к обеду.

Теперь быстро в Всетин, побалакать со страховщиком и водилой этого реанимобиля на разные интересные темы, перетереть с хлопцами — и уж тогда, пожалуй, выдвигаться в Польшу. Так, надо сделать ещё два звонка. Придётся все же заказывать что-то посущественней кофе…

Подошедшему официанту Левченко бросил:

— Прошам фляги воловы, дужы.

Работник общепита кивнул.

— Добже, тераз бендже. — и удалился в сторону кухни.

Так, где там телефон пана Младека? Ага, вот он…

— Пан Младек?

— Ano, to jsem já. Volejte zpět do pěti minut, budu stop.

Хорошо, перезвоню через пять минут. Ишь, какой законопослушный… Человека через границу голимым «контрабасом» он не боится возить, а говорить по мобильному за рулём — боится; любопытная психология у здешних жителей…

Ладно, раз у нас есть пять минут — надо брякнуть в Москву.

— Максим Владимирович? Это я.

— День добрый, как там у вас говориться…. Какие новости?

— Неплохие. Завтра наших ребят отправляют домой.

— Всех?

— Всех. Как дела у нашего сербского друга?

— Я вчера поговорил о нём с нашими минскими коллегами, его встретили, проводили, привезли на переговоры. Всё в порядке. Ждут тебя с твоим другом — ты ведь хочешь тоже поучаствовать в переговорах?

— Очень хочу! Да, скажите Ведричу — здесь будет нужна одна спецификация. По проекту Сердюка. По чешскому проекту, который мы для него делали. Срочно!

— Хорошо, сделаем. Где будешь получать?

— В Люблине. Послезавтра. Да, наших минских друзей хорошо бы предупредить, чтобы пропустили ребят наших покалеченных без лишних формальностей.

— Это действительно необходимо?

— Да.

— Я позвоню сейчас в Минск, попрошу встретить наших хлопцев гостеприимно.

— Спасибо!

— Ладно, будешь благодарить, когда всё закончится. До связи!

— До свиданья.

Так, теперь пану Младеку. Надеюсь, он уже остановил свой грузовик на какой-нибудь обочине…

— Пан Младек? Это снова я, хозяин груза.

— А, пан Дмитри! Я йсем на первы покус… на первы раз не познал вас!

— Богатым буду…. Вы сейчас где?

— Прошел Вистула.

— На Люблин можешь вывернуть?

— Ано.

— Давай в Люблин, там на подъезде к городу остановись на стоянке, и жди меня. Понял?

— Ано, йсем похопил вшехно. Все понел!

— Тогда — до встречи.

— Сбохем!

Ну, вот и всё, кажется…. Хотя нет, не всё — давешний официант торжественно и чинно несёт здоровенную миску фляков; что ж, должна же его работа хоть когда-нибудь приносить радость!

— Дмитрий Евгеньевич, ну наконец-то! Я уже вторые сутки орехи с сухофруктами жру, а писаю, извиняюсь за подробности, в бутылки из-под колы!

— Не хнычь. Солдат должен стойко переносить все тяготы военной службы… присягу помнишь? Ладно, выползай из своей берлоги и залазь в мою машину, там стёкла тонированные, специально такую в Малопольше взял…

Одиссей осторожно отодвинул ящики с сухофруктами, распахнул тент — и, неуверенно нащупав правой ногой подножку на внешнем борту грузовика, одним махом выпрыгнул из кузова.