Сергей Трапезников - Жизнь Тузика Озейло. Перекрёстки

Приходилось думать, как провести опрос пассажиров так, чтобы вытащить из них хотя бы миллиграмм полезных сведений. Вальтер и Сельвина оказались в этом бессильны – не их конёк. Общественный транспорт и всё, что с ним связано, для бывших сотрудников ОБА были чем-то инопланетным. Все их таланты, которыми они так блестяще воспользовались в кассах всех трёх вокзалов, не работали на поездах, поскольку они просто не знали саму специфику пригородных поездок.

Не знал её толком и сам Саппи. В последний раз он бывал в электричке много лет назад. Тогда он ещё жил в Кокерске и периодически выезжал к бабушке на дачу. Но это совсем другое! В Кокерской губернии этот вид транспорта имел другую специфику, наверняка отличную от Озея ввиду разности менталитетов, нравов, народов. Там даже схемы организации движения кардинально иные, более приближённые к Рояльску, что тоже не маловажно. Спаниель видел только один-единственный способ добычи информации во всей этой истории. Если не поможет и он, то они вообще ничего не смогут узнать.

– Сеньора Веласко, – обратился Саппи, отвлёкшись от мыслительного процесса, в который погрузился, находясь на заднем сиденье. – Повторите, куда, по вашим данным, купил билеты Торрес?

– В Оллаварию с Парагвайского вокзала. В Ла-Адела с вокзала Оссиденталь. Во Вьедму – с вокзала Сальвадор, – отрапортовала пожилая вельш-корги без единой запинки. Саппи невольно улыбнулся ей. Сельвина ему нравилась гораздо больше, чем её вечно чем-то недовольный муж.

– Теперь, пожалуйста, слушайте меня внимательно. – Саппи тяжело вздохнул.

После этих слов он был готов, что Вальтер, сидящий за рулём, мгновенно ощетинится и подожмёт губки. Щенок из комитета, бывший «следак» позволяет себе такой тон в адрес служащего ОБА в отставке?! Разумеется, Фейдж был прав. Так и произошло: скрючившаяся физиономия Вальтера отражалась в зеркале заднего вида. Но спаниель не обратил на это никакого внимания и продолжал:

– Вы сами знаете, что мы не имеем права задействовать кого-то ещё. Нас всего трое, и вокзалов тоже три. Придётся разделиться.

– Хорошо, – оживилась Сельвина. – Если нужно разделиться, то я согласна. Поеду на Парагвайский вокзал. На месте что-нибудь постараюсь придумать…

– Придумывать ничего не надо, если повезёт, – оборвал её Саппи. – Я ещё раз повторяю: выслушайте меня внимательно.

Выждав паузу, сопровождающуюся очередной недовольной гримасой Вальтера, Саппи продолжил:

– Обычно станции проектируются таким образом, что выходы в город находятся всегда в разных частях платформы. Это делается для того, чтобы по возможности равномерно распределить по составу потоки пассажиров. Я, как пёс, в своё время пользовавшийся этим видом транспорта, знаю, что собаки выбирают тот вагон, из которого им быстрее и удобнее выходить на своей станции. Есть другая категория пассажиров. Они, как правило, не новички в плане «маятниковых» поездок и поэтому всегда знают, в каком вагоне посвободнее, едут в нём, а уже перед своей станцией переходят в вагон, из которого им удобнее выходить. Порой эти псы проходят практически через весь состав. Именно эти «вагонные странники» нам с вами и нужны. Они самые ценные для нас…

– Я не понимаю, к чему такие сложности? – недовольно проворчал Вальтер. – Не проще ли опросить машинистов? Они тоже через весь состав проходят. Я вот на поездах не езжу, и то знаю!

Саппи еле удержался, чтобы всадить ему с лапы в челюсть.

– Машинисты проходят через состав по нескольку раз в день. Они не замечают собак, мимо которых идут, – устало ответил спаниель. – Чего не скажешь о псах, про которых я только что сейчас говорил. Они совершают подобные вояжи каждый день, в одно и то же время, в одном и том же поезде. И привыкли смотреть в глаза тем, мимо кого проходят. Не спрашивайте почему. Просто поверьте: они смотрят…

– Сеньор Фейдж, вы смотрели всем в глаза? – догадалась Сельвина и, обернувшись с пассажирского кресла, улыбнулась ему.

– Да, – кивнул Саппи и тоже улыбнулся. – И частенько обращал внимание на то, что в вагоне появились незнакомые мне морды. Морда Федерико Торреса довольно узнаваема, вы это уже сами сегодня поняли. Может быть, всё получится. Если это не сработает, то я бессилен. Творите сами.

– Я поняла вас, – заявила сеньора Веласко. – Еду на Парагвайский вокзал.

– Отлично, – кивнул ей Саппи, – тогда я на Сальвадор. Сеньор Веласко, вам остаётся Оссиденталь?

– На Сальвадор поеду я, – резко ответил вельш-корги. – Мне оттуда до отеля ближе…

«Лучше бы ты домой поехал. Дышалось бы проще. И мне, и жёнушке твоей», – не без злости подумал Фейдж.

– На Сальвадор так на Сальвадор, – невозмутимо сказал Саппи и, не дожидаясь новых реплик, вышел из машины.

Он спешил на Оссиденталь – западные железнодорожные ворота города. Рабочий день подходил к концу, благодаря чему вокзал был очень кстати оживлён. «Чем больше пассажиров, тем больше потенциальных свидетелей побега Торреса», – так думал Саппи.

Выкурив сигарету и собравшись с мыслями, он вошёл в первый по счёту поезд, предварительно посмотрев на табло отправления: незапланированная поездка ему сейчас была точно ни к чему.

В первом же вагоне он принялся за дело. Без прелюдий, без легенд и безо всяких задушевных бесед. Саппи было некогда. Только вопросы «в лоб»: кто ездит каждый день, кто ходит по вагонам, кто ездил в прошлую субботу.

Народ Фейджу попадался самый разный. Были доброжелательные пьянчужки, были самодовольные и несговорчивые псы, всем своим видом демонстрировавшие свою усталость после тяжёлого рабочего дня.

«Бедненькие какие! – с досадой думал Саппи. – Можно подумать, я не устал!»

Среди опрашиваемых пассажиров были даже и агрессивно настроенные. Непонятно было только, чем эта агрессия вызывалась. То ли усталостью, то ли псы эти в принципе не умели общаться по-другому.

Саппи опрашивал поезд за поездом. Народ в основном округлял глаза и переадресовывал к псам, кто, по их мнению, подходил под понятие «вагонного странника». Торреса пока никто так и не узнал. Даже сомнений ни разу не возникло ни у кого – не видели и всё.

Выйдя из очередного состава, вот-вот отправляющегося в путь, недовольный и злой Фейдж отошёл купить стаканчик кофе. Устроившись за липкой стойкой, он продолжал смотреть на каскад головных вагонов, стоящих в тупиках и пожирающих всё новые и новые порции собак. Голова кружилась, даже начало слегка тошнить.

Взгляд его упал на поезд, в который он ещё не заходил и который должен был отправиться через пять минут. Саппи хотелось махнуть на него лапой и продолжить пить невкусный кофе в надежде на то, что сейчас этот напиток ему хоть как-то поможет. Но Фейдж так не мог. В итоге он бросил недопитый стаканчик в мусорку и что было сил устремился обратно на перрон.