Микки Спиллейн - Крутой детектив США. Выпуск 2

Мы долго плавали, потом, обессилев, улеглись на песок. Мы провели там весь день, разговаривая без конца обо всем на свете. Казалось, мы знаем друг друга целую вечность. Это был один из дней, которые случаются только раз в жизни. Мы поняли, что любим друг друга, любим безумно, страстно… Так я полагал. Я предложил ей руку и сердце, и она согласилась. Иначе и быть не могло. Вскоре мы обвенчались, и все было прекрасно. Медовый месяц мы провели в Канаде, но не так уж много мы там увидели. Мы так любили друг друга… так любили… — Нервы у Стерлинга сдали, и он молчал примерно минуту, собираясь с силами. — Вернувшись в Рединг, мы никого не хотели видеть, никуда не ходили. Нам никогда не было скучно вдвоем. Однако нельзя наглухо отгораживаться от общества. Надо было ходить за покупками, отвечать на телефонные звонки, отказываться от приглашений, объясняться с соседями. Нас долго забавляла эта упорная борьба, но однажды мы решили покончить с добровольной изоляцией. Впервые мы появились на приеме у судьи Дермотта. Наши друзья были рады наконец-то увидеть нас. Пол подхватил Фэй и увел ее к бару. Я видел, как они пьют и хохочут; тогда я ощутил первый приступ ревности: впервые после свадьбы я увидел Фэй в обществе другого мужчины. Когда она вернулась ко мне, глаза ее затуманились. «Похоже, я напилась», — с улыбкой заявила она. Тогда мне это показалось просто забавным. Я ни разу не видел ее такой. Я позволил ей выпить еще пару коктейлей.

— До этого она не пила? — вмешался в монолог Сид.

— Я пью очень мало. Хоть вам это и покажется странным, но весь медовый месяц, да и потом, дома, мы вообще не пили спиртного. Потом я вспомнил, как она каждый раз отказывалась даже от аперитива. Только у Дермотта, впервые… Я едва дотащил ее в тот вечер домой, она была в бессознательном состоянии. Примерно в таком, в каком вы нашли ее на дороге позапрошлой ночью.

Сид молча кивнул головой.

— Наутро ей было очень худо, — продолжил Стерлинг. — Я подумал, что это обычное похмелье. Но все наши беды начались именно в тот день. Она умудрилась напиться еще до обеда. Когда я начал упрекать ее, она разразилась такими ругательствами, каких я в жизни не слыхивал. Она гнала и оскорбляла меня. А через несколько дней она выложила мне правду. У нее всегда были проблемы с алкоголем. Ее замучила совесть, и она умоляла помочь ей. — Стерлинг горько усмехнулся. — Вы когда-нибудь пробовали помочь алкоголику? Протрезвев, они готовы обещать все что угодно, умоляют помочь им. Но стоит им понюхать пробку, как тут же набрасываются на вас и оскорбляют последними словами. Это все равно, что жить с двумя разными женщинами. Одну я любил, вторую презирал.

— Вы обращались за помощью к врачу? — спросил Сид.

— Конечно… некоторое время спустя. Она не хотела консультироваться у городских докторов, боялась огласки. Потом случилось то, что вселило в меня надежду: Фэй забеременела. Должен сказать, что все девять месяцев она отважно сражалась со своим недугом. Потом родился Робин, и мы устроили вечеринку по этому случаю. Я вынужден был купить спиртное, чтобы угостить друзей. Фэй обещала мне, что все будет в порядке. Но она безобразно напилась. С этого момента наша жизнь стала напоминать затянувшуюся агонию. Она была прекрасной матерью. Днем сдерживалась страшным усилием воли, а как только мальчик засыпал, отпускала тормоза. Да, я несу свою долю ответственности за это. Я продолжал скандалить и укорять ее, не понимая, что имею дело с больным человеком. Так окончились наши супружеские отношения. Остальное вы знаете. Сейчас она отрицает, что была пьяна в день исчезновения Робина. Это неправда, я прекрасно знаю.

— Но ведь вы даже не поговорили с ней в тот день, — напомнил Сид.

— Я не нуждался в личной беседе, чтобы определить ее состояние.

— Скажите, почему же тогда вы отвели ее в ресторан после гибели Робина? Вы знали, что может произойти, и тем не менее позволили ей пить.

— Это нетрудно объяснить, — сказал Стерлинг. — Я хотел развестись. Робин был последней тонкой ниточкой, которая еще связывала нас, и вот она оборвалась. Я не хотел говорить с ней о разводе дома, а «Ричмонд» — единственное приличное место в городе. Она обещала, что пить не будет. О, только не спрашивайте меня, почему я в очередной раз поверил ей.

Так что мы отправились в ресторан оговорить все относительно развода. Она сказала, что ей надо зайти в туалет, а когда вернулась, я заметил, что она пьяна. Наверное, проскользнула в бар. Когда она шла к столику, ее качало. Я думал, что она сядет, но Фэй схватила бутылку и бросилась на этих несчастных женщин, да так неожиданно, что никто даже не успел остановить ее. Мы растащили их, она так грязно ругалась, что у меня волосы встали дыбом. Ну и, конечно же, эти женщины подали в суд.

— Судья Дермотт, кажется, ваш друг, был не слишком строг при вынесении приговора?

— Да.

— И только потому, что поддерживает с вами хорошие отношения?

— Я думаю, это никак не связано…

— Может, у вас столько компрометирующего материала друг на друга, что он вынужден был либеральничать? — опять спросил Сид.

— Я не понимаю вас.

— Вы у него в руках, а он — у вас, а? Разве дело не в этом?

Стерлинг удивленно посмотрел на него. Провокационный вопрос ничуть не смутил его. Да и выглядел он не напуганным, а скорее смертельно усталым.

— Нет, я что-то не разберусь, о чем это вы?

— Я говорю о банде шантажистов и вымогателей, — почти торжественно произнес Сид.

Стерлинг выкатил на него глаза.

— Неужели вы ни разу не усомнились в том, что Робин утонул? — настойчиво продолжал Сид.

— О каком сомнении вы говорите? Он утонул, утонул! Фэй напилась и не уследила за ним.

Я заметил, что Сид смущен отсутствием какой-либо реакции на вопрос о шантажистах. Будь этот Стерлинг даже актером громадного таланта, он не смог бы не отреагировать на такой удар.

— Вчера утром вы пришли домой в сопровождении Нельсона и Мак-Клоя, чтобы посадить Фэй, которая нарушила нормы поведения условно осужденных, — продолжал долбить его Сид. — От кого вы получили приказ явиться домой?

— Приказ?… Нет, я вас не понимаю. Они убедили меня вопреки всем вашим басням, что она действительно напилась. Хью и я знали, что она дошла до крайней точки и запросто могла отдаться первому встречному, так что мы решили отправить ее на принудительное лечение. Ради ее же блага, поверьте мне. К тому же вчера утром я был уверен, что вы воспользовались ее состоянием, и был вне себя.

— Почему вы не пришли в мастерскую вчера вечером?

— Но, Коэн!.. Вы забыли про убийство!

— И вы дали им убедить себя в том, что Фэй ухлопала Лоу?

— Кто же другой? Разве стреляли не из ее револьвера?

— Фэй сказала, что вы спрятали его.