Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

– Я непременно должен засвидетельствовать мое уважение баронессе Гамелен, – вставил Кольмар. – Женщина, такая примерная, заслуживает всяческой похвалы.

– Вы изволите говорить правду, – подтвердил Тремплин. – Но я вас предупреждаю, что Белый Дом отворяется не для всех, кто желает в него войти.

– Я очень хорошо понимаю, что, взяв под свою ответственность целую общину женщин, баронесса с осторожностью относится к посетителям, которых пускает в свое жилище. Вы это хотели сказать? – спросил Кольмар.

– Именно. Она должна проявлять величайшую бдительность.

– Это правда! Но как по-вашему, примет она уполномоченного принца Альбрехта Австрийского?

– Непременно, вас примут дружелюбно, – улыбнулся Тремплин. – Тем более что она ярая противница Жижки и его революционной орды.

– Вы говорите о таборитах с горечью, – заметил Эрнест Кольмар. – А может быть, их планы и действия просто оклеветаны?

– Конечно… почему бы нет… – удивленно пробормотал Тремплин. Казалось, он в первый раз слышал подобную мысль. – Но, – продолжал он, – я перечислил вам еще не все добрые дела баронессы Гамелен. Вы не видели за четверть мили от Белого Дома нечто похожее на старинный грандиозный замок?

– Да… помню, я даже остановился рассмотреть его издали, – ответил рыцарь. – Какое отношение имеет он к деяниям баронессы?

– Это здание – замок Гамелен, он тоже принадлежит баронессе, – объяснил трактирщик. – В то время как Белый Дом – он вообще известен под этим именем – начал принимать вдов и сирот двенадцать лет назад, замок превратился в приют для молодых людей от пятнадцати– до тридцатилетнего возраста, не имеющих ни родных, ни друзей. Замок Гамелен и Белый Дом не монастыри. Иногда члены обеих общин под надзором баронессы собираются в Белом Доме, занимаются музыкой, танцуют, разговаривают. Часто эти встречи кладут начало образованию семей, и тогда баронесса дает приданое и помогает новобрачным устроиться.

– Такая благотворительность почти невероятна, – промолвил Кольмар. – Она не женщина, а ангел.

– У нее, похоже, нет других забот, кроме забот о счастье ближних, – заметил Тремплин. – Ах! Я отлично помню, что, услышав о ее великодушных намерениях, люди во всем городе– осыпали ее похвалами. Но кое-кто все же качал головой с таинственным видом и говорил, что мысль баронессы нехороша… Но, несмотря ни на зловещие слова, ни на странные и страшные предзнаменования перед открытием обоих заведений, они процветают свыше всех ожиданий, и баронесса вознаграждена за свои усилия великим множеством людей, счастье которых она составляет.

– Какие же это странные и страшные предзнаменования? – озадаченно спросил рыцарь.

– Я забыл вам рассказать, что в то время, о котором идет речь, случилась одна необъяснимая трагедия.

Наполнив стакан, трактирщик заговорил серьезным голосом:

– При строительстве Белого Дома баронесса нанимала десятки мастеров. Среди них были три брата по фамилии Шварц – два каменщика и плотник. Когда работы в замке кончились, баронесса отослала всех строителей, вручив каждому кроме жалованья очень хороший подарок. А потом вдруг вспомнила, что надо что-то подправить, какую-то безделицу – не помню какую, – и попросила трех братьев остаться. Те ничуть не огорчились, а, напротив, обрадовались, ведь у них оказалось больше работы, чем они ожидали. Они рассчитывали управиться за несколько дней, а задержались на несколько недель, без сомнения, возбудив зависть в других мастерах. А потом братья Шварц нопросту исчезли, и исчезли так внезапно и таинственно, что нельзя было сомневаться в их убийстве. Баронесса, уже переселившаяся в свое новое жилище, была жестоко огорчена, узнав о печальном обстоятельстве, и начала действовать с такой энергией и быстротой, какой можно было от нее ожидать. Она предложила большую награду тому, кто укажет на следы, которые помогут выяснить, что случилось с тремя братьями, затем оказала великодушную помощь осиротевшим семействам.

– А узнали наконец их участь? – заинтересовался Эрнест Кольмар.

– Никогда. Некоторых их товарищей задержали по обвинению в убийстве, но ни самые строгие поиски, ни самые подробные исследования не представили против них ни малейшего доказательства. Поэтому их освободили, и баронесса с щедростью, отличающей ее, с лихвой вознаградила арестантов за время, проведенное в тюрьме.

– Однако, – заметил Кольмар, – наверное, все думали, что подозреваемые действительно убили трех братьев из зависти?

– Я помню, что тогда ходило множество противоречивых мнений, – вздохнул Тремплин. – Некоторые склонялись обвинять бедолаг, хотя их уже оправдали, и осуждали баронессу за то, что она была щедра к подозрительным людям. Другие твердили, что три брата, возможно, вовсе не убиты, а, найдя в замке клад или что-нибудь подобное, захватили его и убежали. Помню и совсем невероятные слухи: якобы трех братьев Шварц видели и узнали на следующую ночь после их таинственного исчезновения: их везли несколько замаскированных всадников за несколько миль от Праги… Говорили еще, что их встретили во второй раз, по-прежнему пленниками верхового, лицо которого скрывала черная маска… Судачат, будто это произошло возле замка Альтендорф, в трех днях пути отсюда.

– Замка Альтендорф! – вскричал Кольмар.

– Ш-ш! Не надо так громко… Умоляю вас! – встревожился хозяин.

– Чего вы боитесь? – не понял рыцарь.

– Только того, что барон Альтендорф находится теперь в моей гостинице и занимает комнату наверху.

– А! В таком случае, письмо, адресованное барону, будет доставлено ему немедленно, – обрадовался Кольмар. – Только чуть погодя. Итак, вы говорили, что ходило много слухов об исчезновении братьев Шварц. Вы поверили тому, что их увезли замаскированные всадники?

– На такую глупость не обратили большого внимания, – пожал плечами Тремплин. – Тем более что неясно было, кто их распустил. Лично я признаюсь, что понятия не имею, о чем и думать. Все-таки двенадцать лет прошло и…

– Ваши впечатления стали смутными и сбивчивыми, – добавил рыцарь. – Вы, кажется, заявили, что не обнаружили никаких следов исчезновения братьев?

– Ни единого, – подтвердил хозяин гостиницы.

– Действительно таинственное происшествие, – заметил Кольмар – А теперь, мой достойный хозяин, – прибавил он, – позвольте задать вам несколько вопросов совсем о другом.

– Если это в моих силах, я буду рад угодить вам, – поклонился хозяин «Золотого Сокола».

– Ответьте же, что жители Праги думают о положении своей столицы и провинций? – начал рыцарь.

– Давайте сперва поговорим о столице, – предложил Тремплин. – Несколько недель назад Жижка и его проклятые табориты стояли под стенами Праги. Но, узнав, что в южных провинциях нарастает возмущение, Жижка отправился туда со всем своим войском. Судачат, что теперь он не только усмирил эти провинции, но и завербовал там множество новобранцев. Где он теперь и каковы его намерения, – продолжал Тремплин, – не могу сказать. Но когда он отошел от Праги, десятки могущественных вельмож воротились в город, собрав силы для его защиты. Они решили созвать собрание и попросили соседние государства прислать своих представителей. Странное дело, Жижка не сопротивлялся этому плану, хотя наверняка он придуман из ненависти к нему, и пока одни смотрят на его бездействие как на признак слабости, другие боятся, что он внезапно ударит по городу, как гром среди ясного неба.