Питер Чейни - Непростые условия

— Четыреста фунтов, — сказала Виола.

— Вероятно, сотню она оставила себе, — предположил Кэллаген. — Так или иначе, эти деньги были частью последнего платежа. Я проверил номера банкнот, между прочим, с помощью Патриции. Она славная девушка, ваша сестра.

— Патриция — просто чудо, — согласилась Виола. — Значит, она помогала вам?

Кэллаген кивнул.

— Получается, пока вы работаете на нашу семью, семья, в свою очередь, работает на вас. — Виола рассмеялась. — Неплохое разделение труда. Скажите, есть ли среди нас кто-то, кто не был бы вашим клиентом?

— У меня достаточно широкие плечи, — весело сказал Кэллаген. — Чем больше клиентов, тем лучше. Но подождите, я еще не сказал самого сенсационного: Корина — замужняя женщина, уже долгое время она является женой Донелли.

Виола снова прислонилась к стене. На этот раз она была потрясена еще больше. Ее лицо побледнело.

— Вы хотите сказать… — начала она.

— Да, да. В общих чертах это выглядело так: Руперт Шэрфем, ваш мнимый супруг, и Люсьен Донелли служили в одном полку. Они вместе летели в самолете, который был сбит над Италией. В результате катастрофы серьезно пострадал один Донелли. Они попали в плен к итальянцам и были помещены в лагерь для военнопленных. В таких условиях мужчины быстро находят общий язык. Спустя некоторое время Шэрфем получил письмо, в котором вы сообщили о смерти матери и о завещании. Шэрфем посвятил Донелли в свои дела, умолчав лишь о своей первой женитьбе в Южной Африке. Через какое-то время Шэрфем и Донелли решили бежать из лагеря. При переходе через линию фронта Шэрфем был убит, а Донелли вернулся в Англию, обладая весьма ценной информацией. После госпиталя он попросил направить его в реабилитационный центр Харстмонсе, поближе к «Темной роще» Пока все ясно?

Виола молча кивнула.

— Здесь ему повезло, — продолжал Кэллаген, — он встретил Корину, и вы легко можете представить, что произошло дальше. Конечно, Донелли — негодяй, но, увы, он необычайно привлекателен для женщин. Короче говоря, Корина влюбилась в него, и они быстро нашли общий язык. Но Донелли не хотел рисковать, ему нужна была полная власть над вашей сестрой. Женившись на ней, он приобрел такую власть. Не знаю при каких обстоятельствах, но свадьба состоялась. Вскоре после этого, убедившись, что Корина не слишком любит вас, он доверил ей свою историю. Его расчет оказался верным: Корина с удовольствием согласилась помогать ему. В некотором роде это было семейное предприятие, но Донелли недооценил Корину: она не довольствовалась ролью посредницы и ни в чем не уступала ему. Корина начала обманывать и своего мужа: часть ваших денег она оставляла себе. В конце концов у Донелли появились подозрения. Он перестал доверять Корине и начал подумывать об усовершенствовании своего метода добывания денег.

— Следуя своему плану, — продолжал Кэллаген, — он написал анонимное письмо. Нетрудно было представить себе, какое впечатление должно было произвести это письмо на вашего отчима. Полковник Стенхарст должен был принять меры, в результате которых вы лишались наследства, и состояние автоматически переходило к Корине. Вспомните: никто, за исключением одного-двух полностью незаинтересованных людей, не подозревал, что Корина была замужем. Если бы замысел Донелли осуществился, Корина снова оказалась бы в его руках. В любой момент он мог сыграть с ней ту же шутку, которую уже опробовал на вас. Иными словами, он намеревался всю жизнь оставаться тайным владельцем «Темной рощи». Должен признать, это неплохой план. Тем не менее он не сработал.

— Звучит почти фантастически, — прошептала Виола.

— Правда часто звучит фантастически, — сказал Кэллаген, — но от этого она не перестает быть правдой. Теперь в этом деле многое стало понятным, но до его окончания еще далеко.

— Вы удивительный человек, — повторила Виола. — Какая досада, что я не сразу поняла вас.

Кэллаген улыбнулся.

— Излишняя доверчивость тоже до добра не доводит, и у меня нет претензий к вам. Я верю, что ненависть и любовь всегда живут рядом.

Он закурил и стал прощаться.

— Что вы собираетесь теперь делать? — спросила Виола. — Посвятите меня в ваши планы.

Кэллаген улыбнулся еще шире.

— Моя ближайшая задача — держаться подальше от инспектора Гринголла. В данный момент он не слишком расположен ко мне. А мне бы хотелось иметь руки развязанными, чтобы довести расследование до конца.

— Что же вы натворили, Слим? — обеспокоилась Виола.

— Ничего особенного, — сказал Кэллаген. — Просто у полицейских существует предубеждение против лиц, сознательно манипулирующих уликами, особенно в случаях со смертельным исходом. Да и к частным детективам они не испытывают симпатии… Кто их осудит за это? Во всяком случае, не я. Мои пути и пути Гринголла пересекались и ранее, и у нас уже возникали напряженные ситуации. Вся беда в том, что у Гринголла хорошая память.

— Понятно, — протянула Виола. — Значит, сейчас снова возникла напряженная ситуация?

— Дело не в том, как это назвать. Просто Гринголл недоволен ходом расследования и подозревает, что я где-то поставил ему подножку. Вообще-то он очень хороший и честный полицейский, именно на таких, как он, и держится полиция. Но, раз уж так случилось, самое лучшее для меня — какое-то время не попадаться ему на глаза. Я останусь поблизости, просто перейду на нелегальное положение.

— Новые неприятности, — вздохнула Виола. — Может быть, я смогу чем-нибудь помочь? Постарайтесь держать меня в курсе событий.

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Кэллаген. — Я найду способ связаться с вами. А пока — до свидания.

Виола протянула ему руку.

— До свидания, мистер Кэллаген. Да поможет вам Бог!

Кэллаген рассмеялся.

— Если вы будете продолжать разговор в том же духе, я не удержусь от слез.

Пожав ей руку, он медленно пошел по тропинке.

Виоле очень хотелось, чтобы он обернулся, но, к ее огорчению, этого не произошло.

Когда Кэллаген вернулся в отель, Николлз сидел в баре. Он проворно встал с места, подошел к стойке, заказал двойное виски с содовой и принес шефу.

— Мне нравится провинция, — доверительно сообщил он. — Виски наливают сколько хочешь, воздух тоже пьянит… Что еще человеку надо? Знай себе пей да пой песни. Я дитя природы, простой деревенский парень… Здесь я это понял.

— Тебе не хватает только соломы в волосах, — с сарказмом заметил Кэллаген.

— Появится и солома, — заверил Николлз, — зачем торопиться? Кстати, я едва не отдал Богу душу, и все из-за сна, который приснился мне прошлой ночью. Паршивый сон. Будто бы вас упрятали за решетку… Хотя не исключено, что виновато виски.

— И я надеюсь, что это виски, а не озарение свыше… — усмехнулся Кэллаген. — Ты лучше доложи, что у тебя нового?