Тони Скин - Неопознанные

– Вы хотите сказать, – проговорил инспектор Камминс, – что кто-то другой выдавал себя за этих троих в последнюю ночь, о которой у нас есть какие-либо сведения. И вы предполагаете, что целью такого подражания было обеспечить алиби для лиц, которые их уничтожили.

– Именно так, инспектор, – согласился Морган. – Это дикая теория, признаю, но, заметьте, у меня было преимущество, когда я видел кое-что, принадлежащее их врагам. Я попытался поставить себя в положение потенциального преступника и, отталкиваясь от тех совпадений, о которых уже говорил, развил теорию двойников, как единственную, которая могла бы соответствовать этому случаю. Это означает, как вы сами видите, что пропавшие люди мертвы – убиты. Боюсь, от этого никуда не деться. Если кто-то выдавал себя за них, они убиты. Сейчас я работаю над этой гипотезой.

Камминс, опираясь локтями о столешницу, продолжал пристально вглядываться в лицо собеседника своими тусклыми, добрыми глазами человека, много бывавшего в море.

– Вы пришли, – сказал он, – к старому вопросу избавления от трупов. Если бы эти люди были… убиты, как были утилизированы их тела? И вы пришли ко мне, потому что одна из версий – которая пришла бы в голову как детективу-любителю, так и нам самим – заключается в том, что они могли быть сброшены в реку. Вы спросите меня, не доставали ли мои люди из реки какого-нибудь человека, похожего на одного из трех исчезнувших людей.

Здесь инспектор потянулся к стопке бумаг, сложенных вместе. Каждая из них представляла собой печатный бланк, и каждая содержала полное описание какого-нибудь несчастного, найденного мертвым в реке. Все было прописано четко: пол, рост, вес, цвет волос и глаз, а также особые приметы, по которым можно было установить личность.

Среднее число тел, извлеченных из Темзы за один год, превышает сотню, так что форм на столе было множество.

– Вот они все, – сказал полицейский, протягивая стопку Моргану. – Самая последняя лежит на самом верху. Если у вас есть описания пропавших людей, вы можете сами изучить документы и посмотреть, есть ли какое-либо сходство. Могу сказать вам, – добавил он, – что это уже сделали мои люди, но для вашего же собственного удовольствия я предпочел бы, чтобы это снова было сделано вами.

Морган достал свою записную книжку. У него было лишь смутное описание Энерли и Клиффорда, составленное по фотографиям и по сведениям их близких друзей. Зато на Бэтсвинга у него было полное удостоверение личности. Он начал с сортировки отпечатанных бланков на две стопки. В одну из них откладывались бланки, которые никак не могли относиться к инспектору Бэтсвингу, вторую же журналист изучал с величайшей тщательностью, и только когда он окончательно убеждался в невозможности того, что полицейский протокол и запись в его собственной записной книжке относились к одному и тому же человеку, бланки отправлялись в первую стопку.

Таким образом, он прочел с кропотливой осторожностью каждую запись от начала до конца, пока, наконец, ему не показалось, что он нашел знакомое описание руки. Журналист долго колебался над этим бланком, прежде чем решил, что он заслуживает внимания.

– Боюсь, – сказал он, наконец, – что мои поиски были столь же тщетны, как и поиски ваших помощников, но, инспектор, между описанием инспектора Бэтсвинга и описанием этого неизвестного есть некоторое сходство. У инспектора Бэтсвинга на левом предплечье красовалась роза. А у несчастного, описанного здесь, татуированы оба предплечья, и, кроме того, время его смерти соответствует моим теориям. Его вытащили из реки утром восемнадцатого, и медицинское заключение показало, что он был мертв уже восемь часов. – Он немного поколебался. – Не знаю, считаете ли вы, что этого достаточно, чтобы продолжить расследование?

Он положил обе стопки бумаг и свой собственный блокнот перед инспектором. Камминс окинул их внимательным взглядом.

– Я вижу, – заметил он, – что у этого человека, которого мы нашли, были светлые волосы, в то время как волосы инспектора Бэтсвинга описываются, как темные. В противном случае, за исключением разницы в описании татуировок, я согласился бы, что оба описания могут относиться к одному и тому же человеку.

Он встал и нажал кнопку звонка, торчащую из поверхности стола.

– Морг находится прямо здесь, и я вижу по дополнительной форме, что тело еще не убрали. Вам лучше пойти и самому посмотреть на беднягу. Это будет не очень приятное зрелище, но я не думаю, что вы будете возражать, – добавил полицейский.

Двое мужчин последовали за констеблем в форме речной полиции к узкой двери, которая находилась между двух закрытыми жалюзи окон. Внутри вдоль стены, на равном расстоянии друг от друга, лежали широкие плиты из толстого шифера.

На одной из этих плит, прикрытое простыней, лежало тело мужчины. Морган открыл лицо мертвеца и разочарованно вздохнул. Сходства между ним и Бэтсвингом было мало, если оно вообще имелось.

Насколько он помнил, у инспектора были густые брови и довольно длинные темные волосы. У этого же покойника, лежащего в морге, почти не было волос на лице, а волосы на голове были льняного цвета.

– Боюсь, – медленно произнес журналист, – что нам это не поможет.

Он откинул простыню еще дальше, чтобы обнажить одно из татуированных предплечий утопленника.

– Конечно, – сказал он довольно беспомощно, – у многих мужчин определенного класса есть татуировки на предплечьях.

– Это так, – согласился Камминс.

– Инспектор Бэтсвинг, если я правильно помню, был украшен розой. А этот рисунок, каким бы он ни был… – Он замолчал. – Кстати, а что это такое? Я никогда в жизни не видел такой неразберихи. И что же это должно быть?

Он отступил назад и включил электрический свет. Снаружи сияло летнее вечернее солнце, но внутри морга свет был тусклым.

С дополнительной помощью электричества оба мужчины снова внимательно осмотрели обнаженное предплечье неизвестного. Почти в тот же миг они издали возглас изумления. Оба поняли, что среди запутанных вытатуированных знаков на его руке был и рисунок розы!

– Мы пошлем за фотографией, – пробормотал инспектор Камминс, – здесь есть кое-что, что нужно немедленно проверить.

Они вернулись в полицейский участок, и пока констебль звонил с просьбой принести фото утопленника, Камминс, теперь более взволнованный, чем сам Морган, начал развивать доводы молодого человека.

– Итак, – сказал он, – если предположить, что все произошло так, как вам кажется, беднягу Бэтсвинга убили и бросили в реку. Мы имеем доказательство его убийства – тот факт, что кто-то приложил значительные усилия и умение, чтобы изменить его внешность, обесцвечивая его волосы, сбривая их вместе с бровями и изменяя татуировку. Мы вернемся, если вы не возражаете, к этим бланкам и постараемся выяснить, может ли что-нибудь из них относиться к Энерли или Клиффорду.