Василий Боярков - Маньяк и тайна древнего русского клада

– Впереди трясина, и проехать здесь ни за что не получится – надо либо изменять маршрут, либо пытаться найти объездные пути.

– Да, верно, – словно очнувшись от глубокого сна, ответила зеленоглазая девушка, одновременно доставая из внутреннего кармана утепленной курточки небольшой клочочек бумаги, бережно заклеенный полиэтиленовой пленкой, – никак не пойму: что не так мы все время делаем, ведь все же вроде предельно просто?

Она принялась внимательно разглядывать нехитрый рисунок, сделанный от руки, привлекая к занимательному занятию и внимание американского провожатого. По прошествии трех минут глубокомысленных изучений, молодой мужчина не выдержал и, слезая с «квадроцикла», деловито промолвил:

– Не представляю: что мы пытаемся найти по неудачно составленной карте? Согласно ориентиров, приведенных на чертеже, лично мне совсем непонятно: сколько и в какую конкретно сторону необходимо проехать?

– Да, – не стала противиться очаровательная особа, строго хмуря бесподобное, милое личико, – здесь действительно неясно, какое и куда необходимо преодолеть расстояние. Я тебе уже говорила, что представленная схема досталась мне почти в младенческом возрасте – когда я была глупой и несмышленой девчонкой; а кроме того, она попала ко мне в руки при таких исключительных обстоятельствах, что выяснять все остальные подробности у меня просто не хватило бы ни духу, ни времени, ни детского понимания, – она на секунду остановилась, но, увидев вопросительный взгляд, немедля возобновилась: – Если ты не знаешь, в тот самый момент убивали моего отца, да и моя жизнь висела тогда всего-навсего на одной невероятно маленькой «липочке». Единственное, что мой родитель успел сказать, – он завладел секретной информацией у одного очень влиятельного и дьявольски жестокого человека, а разделив похищенный документ на равные части, одну оставил себе, а вторую передал моей беременной маме, которая находилась в больнице и рожала крошечного младенца. Она в тот день, так же как и папа, скоропостижно скончалась, а меня отправили на воспитание в государственное детское учреждение.

– Это как раз таки и понятно, – промолвил зрелый мужчина, воспользовавшись тем положением, что его возлюбленная, загрустив, замолчала и предалась печальным воспоминаниям, – но, судя по тому, что на рисунке указано направление, ведущее через место, где сейчас находится селение Большое Борисово, а в последующем резко обрывающееся в лесу, где последующий путь теряется на обрывке бумаги, потом же снова возникает и ведет к тайнику, скрывающему расположение клада, я думаю, что это может означать только единственное – указатель правильных знаков находится на утраченной части; на этой же имеется только четко обозначенный северный ориентир, восходящий из неизвестной точки. Мы с тобой исколесили уже все близлежащее лесное пространство, но ничего похожего на древнерусский клад, что указан в окончании прочерченного маршрута, так и не обнаружили. О чём это говорит? Да только о том простом условии, что на потерянной части схемы проставлены точные координаты, которые и следует выдержать, чтобы попасть в интересующее хранилище.

– Я с тобой полностью согласна, – вдруг встрепенулась зеленоглазая девушка, молчавшая в задумчивом ожидании и вроде бы спокойно слушавшая речь разгорячившегося возлюбленного, – но, повторюсь, я осуществила уже несколько попыток найти следы ребенка, рожденного в то нелегкое, смутное время… Ты не подумай, – разъяснила она, заметив подозрительный взгляд, – в первую очередь я, конечно же, хотела выяснить, что сталось с его печальной судьбой – а вот уже потом дознаваться, где находится вторая часть начерченной родителем карты. Однако в самом начале двухтысячных в больнице произошел сильнейший, страшный пожар, и все архивы, соответственно, были тогда уничтожены. Я даже не представляю, – белокурая красавица ненавязчиво всхлипнула, – брат у меня родился либо сестренка, – а более грустно, – и теперь, наверное, никогда уже не узнаю.

Отдавая дань памяти покойным родителям и сгинувшему в российской бюрократии новорождённому мальчику, молодой американец и его неотразимая возлюбленная на несколько минут прекратили всяческие разговоры и полностью отдались завладевшим их разумом горестным мыслям. Наташа, так же как и предприимчивый американец, слезла с быстроходной, а заодно вездеходной техники и стала ходить взад и вперед, разминая затекшие ноги; проделав несколько тренировочных упражнений, она вернулась назад к «квадроциклу» и остановилась, снова устремив понурый взгляд на самодельную схему.

– Странное дело, – озадаченно сказала хорошенькая блондинка, проводя нежным пальчиком по спрятанному в целлофане листочку бумаги, – вроде делаем правильно: по прямому направлению едем от Большого Борисова к тому самому месту, где, судя по проложенному маршруту, должен находиться разворот на ответвление, ведущее к спрятанному сокровищу; но ничего более или менее похожего на древнерусский тайник, способный скрывать в себе баснословный клад, нам до сих пор так и не подвернулось.

– Это потому, – промолвил более рассудительный представитель сильного пола, – что на утраченной части карты указано некое условие, очевидно помеченное уточнённой длиной, без сомнения выраженной в каких-нибудь измерительных величинах. Получается, мы, Наташа, действуем с тобой сейчас наугад, а значит, обречены на постоянные неудачи. Думаешь, ваши предки были настолько глупы, что спрятали бесчисленные сокровища в местности, где их было бы просто найти? Лично я так совсем не считаю, иначе бы их давно уже отыскали; принимая же во внимание наши бесцельные поиски, достать их из надежного тайника до сих пор так никому и не посчастливилось. Кстати, дорогая Наташа, я хотел бы прояснить у тебя один немаловажный вопрос?

– Какой? – вскинула Елисеева изящные брови, выражая явное удивление, что же еще такого интересного могло взбрести в голову ее и без того придирчивого попутчика.

– Давно хотел тебя спросить, – без обиняков начал молодой кавалер, подходя поближе и оказываясь от желанной девушки в непосредственной, волнующей близости, – а ты точно уверена, что на современном листке бумаги, изготовленном на промышленном производстве, достоверно указывается место захоронения древнерусского клада, спрятанного в далекие времена, когда и бумагу-то не умели как следует делать?

– Ну, на столь несложный вопрос я отвечу и просто, и беспристрастно, – повеселев, многозначительно проговорила предупредительная блондинка; она вдруг осознала, что ее неразборчивый кавалер совершенно не посвящен в некоторые самые обыкновенные подробности, без которых не удастся полностью вникнуть в суть всей случившейся истории, и решила раскрыть ему неведомые, но значимые детали: – Мой отец – царство ему небесное! – был и отчаянным, и неглупым мужчиной. Что это значит? Как он успел перед самой смертью мне объяснить, оригинал той самой карты, что составляли древние «русичи», по странному стечению обстоятельств был полностью уничтожен; ему же – одному ему известным способом – удалось срисовать с нее копию, которую он благополучно разделил на две равные половинки: одна находится у нас – к слову сказать, копия копии – а другая пропала неизвестно куда, сгинула, так сказать, вместе с моим родившимся братиком или… быть может, даже сестренкой.