Иван Погонин - Хищники [сборник]

— Так зачем же вечера ждать? Вдруг у вас другие дела какие вечером появятся? Закрутитесь, завертитесь, забудете. И получим мы с вами по шапке — я от своего начальства, а вы от своего. Я уже и приборчик письменный подготовил. А если самому писать не хочется — я сейчас письмоводителя пришлю, вы ему и надиктуете.

За пятнадцать лет службы Мечислав Николаевич достиг в искусстве составления рапортов невиданных высот. Отказавшись от услуг помощника, он за какие-то полчаса написал такое обширное и складное донесение, что мировой, прочитав его, пришёл в восторг.

— У меня будет к вам встречная просьба, Илья Максимович, — сказал титулярный советник, когда эмоции у судьи немного улеглись.

— Конечно, конечно! Помогу, всем, что в моих силах.

— Расскажите мне, пожалуйста, о служебных делах Леонида Алексеевича. Больше всего меня интересуют денежные вопросы.

Брызгалов окинул Кунцевича пристальным взглядом:

— Финансовые?

— Ну да. Я слышал, что ежегодно на текущие расходы станции ассигнуется из казны 150000 рублей, не считая капитальных вложений. Деньги весьма солидные. Ведь именно Шереметевский ими распоряжался?

— Вовсе нет, точнее почти нет. — Судья прошёл к шкафу и достал оттуда коробку сигар. — Курите?

— Благодарю вас, не курю-с.

— А я закурю, с вашего позволения. — Мировой взял со стола миниатюрную гильотинку, ловко отделил от сигары кончик, поджёг её и выпустил в воздух клуб ароматного дыма. — Видите ли… Решение о создании курорта и о его финансировании принималось на самом верху и принималось исключительно по инициативе принца. Его высочество намеревается превратить здешний край в русскую Ривьеру. Всё капитальное строительство на станции, а на него уходит основная часть финансов, контролируется доверенными людьми принца. Администрация станции не вправе заключать самостоятельно ни одного крупного подряда. Люди Ольденбургского приносили Леониду Алексеевичу готовые условия [89], он их подписывал, я — удостоверял. Самостоятельно Шереметевский мог распоряжаться весьма небольшими средствами, расходуемыми на текущие нужды — жалованием служащих и рабочих, оплатой поставок продуктов и так далее… Кстати, а почему вас это обстоятельство заинтересовало?

— Одной из версий убийства, которые я отрабатываю, является убийство из корысти.

Илья Максимович улыбнулся:

— Эта версия мне кажется абсолютно бесперспективной. Наличные деньги в количестве семидесяти трёх рублей были обнаружены при убитом, из ценных вещей у него ничего не пропало, ну а говорить о каких-то махинациях с казёнными деньгами просто не приходится, по причинам, изложенным мною выше. Из мести его убили, из мести! Это же Кавказ.

Сыщик закивал головой, соглашаясь:

— Я же говорю — одна из версий, а сыскная наука предписывает отработать каждую, какой бы фантастической она не казалась. Вот я и стараюсь.

Когда Кунцевич вернулся в гостиницу, коридорный передал ему записку от генеральшы — Агриппина Петровна просила немедленно зайти.

— Где вас носит, Мечислав Николаевич! — тон мадам Зерновой-Вельяминовой не предвещал ничего хорошего, впрочем, ручку для поцелуя она протянула.

— Гулял по окрестностям, — сказал титулярный советник, касаясь губами надушенного шёлка перчатки.

— Гуляли? В ту пору, как я здесь сижу одна, вы изволили гулять?

Кунцевич виновато опустил голову.

— Вам надоело моё общество? Так знайте, терпеть меня вам осталось недолго. Завтра я уезжаю.

— Но вы же хотели оставаться здесь ещё по крайней мере неделю?

— Остаться и быть убитой этими дикарями? Нет, увольте! Я хотела уехать сегодня, но не успела собраться, и слава Богу! Эти трусы, станционные полицейские, отпустили убийц, и те преспокойно отбыли на том пароходе, на которой хотела сесть и я! Вы представляете? Здешние бандиты ездят на пароходах, а местное начальство им в этом помогает. Мечислав Николаевич, вы должны сопровождать меня до Новороссийска. Там меня встретит муж, я вызвала его телеграммой.

— А сюда он не может приехать?

— Может, но я не могу оставаться здесь ни одной лишней минуты!

— Агриппина Петровна, к сожалению, я не смогу вас проводить…

— Что? Как? По каким это таким причинам? Впрочем, не говорите, мне это абсолютно не интересно. Я всегда знала, что все мужчины одинаковы. И это после всего того, что между нами было? — генеральша закрыла лицо руками и опустилась на кровать.

— Ну, ну, Груша, перестань, перестань, — Кунцевич попытался её обнять.

— Никакая я вам не Груша! — госпожа Зернова-Вельяминова решительно его оттолкнула.

— Я вас не смогу проводить, но поручу это ответственное дело одному очень надёжному человеку. — титулярный советник сделал виноватый вид, и стоял пред Агриппиной Петровной, прижав канотье к груди. — Это бакинский князь господин Курдюмов. Человек исключительной храбрости, отличный стрелок и фехтовальщик, к тому же весьма недурён собой.

Генеральша подняла на него глаза и спросила с надеждой в голосе:

— Правда?

— Я представлю его вам на пристани. Он путешествует со своим человеком. Вы будете в полной безопасности.

— Ну хорошо, так и быть, прощены. Ступайте за билетами для меня и моей горничной и приходите в десять вечера. Мы должны как следует проститься.

У расположенного прямо на пристани киоска РОПиТа стояла очередь человек из десяти. Мечиславу Николаевичу едва удалось взять последние билеты в каюту первого класса. Он отсчитал двадцать два рубля за мадам Вельяминову и её прислугу, вздохнул и пошёл к судебному следователю.

— Я вынужден отложить наш поединок, — заявил титулярный советник с порога, — по независящим от меня обстоятельствам. Завтра в полдень отсюда уезжает одна моя знакомая, её превосходительство мадам Зернова-Вельяминова. Как вам известно, я станцию покинуть не могу, как не могу отпустить её одну в столь длительное и опасное путешествие. В связи с этим я вынужден просить вас сопроводить генеральшу до Новороссийска. Там её встретит муж — видный деятель краевой администрации. Если вы не откажетесь оказать мне эту услугу, я в благодарность дам вам право первого выстрела.

Кавказец выразил искреннюю готовность сопроводить даму, и заявил, что не считает возникшее между ними небольшое недоразумение достойным поводом для поединка. В общем, они помирились. Раскланявшись, Мечислав Николаевич отправился в номер — готовиться к прощальному свиданию.

Следователь по особо важным делам Петербургского окружного суда действительный статский советник Александр Васильевич Бурцев прибыл в Гагры поздно вечером 15 сентября. Вместе с ним приехал новый начальник станции господин Кропачёв, товарищ прокурора Екатеринодарского суда Свиридов и жандармский ротмистр Носовский.