Жозе Душ Сантуш - Последняя тайна

— А как же тогда вы объясните, что Марк описывает, как Иисус отменяет законы о пище в Новом Завете?

— Это всего лишь ретроактивность.

— Извините, а попроще?

— Дискуссия вокруг вопроса «есть или не есть» тот или иной продукт была очень популярна в ту эпоху, когда Марк писал свое Евангелие. Христианство не сильно заинтересовало евреев. Им казалась нелепой сама мысль, что бедный раввин из Галилеи, распятый на кресте как простой вор, и был тем самым могущественным Мессией из Священного Писания. Однако многим язычникам эта идея пришлась по душе. И тогда уже возникла новая проблема: обязаны ли эти язычники соблюдать все правила иудаизма? Три вопроса занимали христианскую общину: запрет на употребление нечистой пищи, отказ от работы по субботам и обязательность обрезания. Некоторые группы христиан-евреев считали необходимым сохранять эти иудейские традиции, а другие готовы были отказаться от них. Разумеется, многие язычники любили свининку, имели обыкновение работать по субботам и совершенно не желали подставлять свой пенис под нож. И поддержка этих правил могла только отвадить их от вступления в ряды христиан, куда не рвались, напоминаю, и сами иудеи. Как же тогда движению расти и крепнуть? В результате вопрос об отмене неприемлемых для язычников правил стал судьбоносным, и, в конце концов, запрет на употребление нечистой пищи, отказ от работы по субботам и обязательность обрезания перестали действовать. Но как же теологически обосновать эти поблажки? Естественно, лучший способ — вложить данные приказания в уста Иисуса. Именно это и сделал Марк.

Валентина снова нахмурилась.

— Евангелисты могли так поступать?

Томаш рассмеялся.

— Ретроактивность, что в нашем случае означает переписывание в угоду изменившимся обстоятельствам, — вещь абсолютно нормальная для Евангелий. Например, Лука от имени Иисуса пишет в стихе 21:20: «Когда же увидите Иерусалим, окруженный войсками, тогда знайте, что приблизилось запустение его». Как известно, римляне осадили и разрушили Иерусалим в 70 году, то есть события имели место до того, как Лука взялся за перо. И он, будучи в «курсе дела», сознательно дает Иисусу возможность предсказывать то, что уже случилось. Правда, неудивительно, что в таком разе пророчества и реальные события совпадают? Точно так же в Евангелиях Иисус дает ответы на некоторые вопросы, актуальные вовсе не для его эпохи, но прежде всего для времени, в котором живут и спорят сами Евангелисты.

— И дискуссия о чистой и нечистой пище из их числа?

— Именно так. При Иисусе эта тема не относилась к первоочередным, как при жизни авторов Евангелий. В Послании к Галатам Павел даже описывает свой спор с Петром по поводу кошерной еды. Вот стих 2:12: «…до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных». В 2:15 Петр оправдывается: «Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники». Значит, Петр, находившийся в дружеских отношениях с Иисусом, настаивал на необходимости соблюдать иудейские правила приема пищи. Следовательно, мы имеем право предполагать, что и сам Иисус был их сторонником.

Судя по выражению лица итальянки, ей было что сказать в противовес и этому тезису.

— Ладно, Петр чтил традиции кошерной еды, но причем здесь Павел? Он же не соблюдал правила «чистоты» пищи! А ведь тоже был апостолом. Почему бы не предположить, что это именно Павел следует примеру Иисуса?

Историк не удержался от улыбки.

— Потому что Павел никогда не знал Иисуса.

— Господи, опять вы со своими россказнями! — возмутилась уставшая, но непреклонная Валентина. — Как такое возможно? Он же был апостолом!..

— И, тем не менее, Павел — единственный из апостолов, который не имел чести знать Иисуса лично, — принялся объяснять Томаш. — Павел стал христианином только после того, как Иисус уже был распят и явился ему в круге света. Предположительно, это был его единственный контакт с Иисусом, но именно он и позволил ему добиться статуса апостола. После видения он отправился в Иерусалим, где познакомился с Петром и братом Иисуса Иаковом, которые и поведали ему все об Иисусе. Его сведения не результат личного знакомства. Поэтому когда Павел спорит с Петром, то скорее всего как раз последний выражает позицию Иисуса. Если Петр стыдился есть вместе с язычниками, а Павел — нет, то вероятнее, что и Иисус испытывал бы стыд. Впрочем, интересно отметить, что в этой дискуссии с Петром Павел не ставит Иисуса в пример. Если бы он знал, что тот не чтит традицию кошерной пищи, несомненно, привел бы этот аргумент в споре с Петром. А раз он этого не сделал, остается предположить, что либо он не знал мнения Иисуса по данному вопросу, либо знал, но оно было не в его, Павла, пользу.

Арни Гроссман, молча следивший за беседой гостей, решил, наконец, подать голос.

— В общем, ясно, что Иисус уважал правило кошерной еды. Но что это доказывает?

— Для начала я обращаю ваше внимание на то, что две главные дискуссии между Иисусом и фарисеями, описываемые в Евангелиях, ведутся вокруг запрета употреблять нечистую пищу и работать по субботам. Именно эти темы входят в тройку самых обсуждаемых в христианских общинах во времена создания Евангелий. Правда, любопытное совпадение?

— То есть вы считаете его не случайным?

— Конечно же, нет! Эта полемика, занимающая столь большое место в Евангелиях, отражает остроту этих проблем вовсе не при жизни Иисуса, а как раз в более поздние времена, когда надо было обратить в христианство как можно больше язычников. Поэтому перед Евангелистами стояла задача успокоить их, вложив в уста Иисуса доказательства тому, что они вправе работать по субботам и есть свою обычную некошерную еду. В противном случае можно было не только не привлечь к христианству новых, но и потерять уже ранее примкнувших к этой религии людей.

— Теперь ясно.

— Евангелисты включили в свои тексты все истории, которые могли бы от имени Иисуса отменить ограничения, введенные Священным Писанием. Проблема состояла в том, что материала было маловато. Ведь нигде, за исключением ретроактивной «приписки» Марка о кошерной пище, мы не встретим доказательств того, что Иисус ставил бы под сомнение Закон. Как и все иудеи, что его современники, что нынешние, он позволяет себе только толковать применение канонов. Поэтому Евангелистам приходилось хвататься за любую мелочь в отчаянных попытках добыть нужное. Вот они и выпячивали, что кошерную еду, что субботу.

— Да-да, про субботу! — оживился Гроссман. — Вы говорили, что Иисус не ставил под сомнение отказ от работы по субботам?

— Конечно, нет. Заметьте, Исход запрещает работу по субботам, но что мы вкладываем в понятие работа ? Вот начало разногласий. Одни иудеи не считают работой сбор колосков для еды, а другие с этим не согласны. Как и у всех его соплеменников, у Иисуса было что сказать по данному вопросу. Марк описывает, как его ученики срывали колоски в субботу, что вызвало вопросы у фарисеев. Иисус при помощи Марка дал им ответ в 2:25, приведя исключительный эпизод из Писания: «Неужели вы не читали никогда, что сделал Давид, когда имел нужду и взалкал сам и бывшие с ним?». Речь шла о том эпизоде, когда Давид и его ученики работали в субботу, дабы голод утолить, то есть Иисус никогда не подвергал сомнению святость субботы. Он лишь задавался вопросом, что допустимо делать по субботам, а что — нет. Однако важно подчеркнуть и тот факт, что иудеи допускали возможность обсуждения таких, не столь уж значительных, правил. Даже фарисеи расходились в этом вопросе и некоторых других как между собой, так и в споре с саддукеями. Есть тексты древних иудейских авторов, например Филона, в которых обсуждается, что допустимо делать по субботам. Сегодня эти проблемы кажутся нам забавными и незначительными частностями, но тогда они были, скажем, в центре еврейских дискуссий.