Наташа Полли - Утесы Бедлама [litres]

Кто-то схватил меня за плечо и толкнул к земле. Когда я опустился на колени, то перестал чувствовать пламя. Было по-прежнему жарко, но взрывы и отлетающая кора деревьев не задевали меня. Подняв голову, я увидел, что четыре стража стояли вокруг меня, склонившись. Они держались за руки и закрывали меня от всего. Они не горели. Их одеяния подпалило огнем, но не сильно или по крайней мере не с моей стороны. Но маркайюк не могли закрыть меня от химического дыма. Я закашлялся, и через несколько секунд в глазах потемнело.

Я очнулся в постели с мягкой подушкой под головой. Глаза слипались, и я долго пролежал не шевелясь. Отчасти виной тому была высота: то же вязкое ощущение я испытал в Крусеро. Когда я сел, у меня кружилась голова. Я дождался, пока приду в себя. Кто-то перевязал мою руку, а комната была такой светлой, что поначалу я не мог ничего разобрать. Наконец я увидел, что вместо стен были окна. Некоторые служили дверями. Рядом со мной тускло горела маленькая печь.

Я медленно поднялся. Это было неприятно, но выполнимо. Воздух обжигал холодом. Я придерживался рукой стены, пока шел к стеклянным дверям. Рафаэль сидел на балконе снаружи. Он не двигался, и на одну ужасную секунду я решил, что опоздал, но он повернулся, услышав звук открывающейся двери, и помог мне выйти. Снаружи было еще светлее, и туман перед глазами стал прозрачным. Я медленно опустился на скамью, закрыв глаза рукой от солнца, хотя все вокруг заволокло дымкой.

Рафаэль выглядел лучше, и я заметил это.

– Высота, – пояснил он. – Мы рождены для нее. Сейчас мы находимся на высоте двадцати пяти тысяч футов. Тебе будет нехорошо.

– В Непале водятся яки, которые не выжили бы на такой высоте, – простонал я. Туман делал холод беспощадным, а кто-то забрал мой сюртук. Рафаэль протянул мне сложенное одеяло. Я закутался в него и нахмурился. – Двадцать пять тысяч… В Перу нет таких высоких гор. Или я ошибаюсь?

– Мы не на горе. – Рафаэль показал рукой через перила балкона.

Это был не туман. Мы находились посреди облачной гряды. Там, где пар редел, прослеживались очертания углов и крыш зданий. Место не походило на обычный город. Все держалось на опорах из белого дерева разной высоты, которые тоже висели в воздухе. Над нами парил многоуровневый сад. В нем росли деревья и цветы, которых я никогда не видел, а в оранжереях сияли яркие растения. В шатре из переплетавшихся крон молодых деревьев стоял бронзовый телескоп, направленный вниз. В воздухе между домами повис небольшой корабль с алыми парусами. Я заметил, что у всех домов были причалы и столбы для веревок. Над одним из них, словно шарики с горячим воздухом, висели несколько лодок, привязанных к одному кольцу.

– Мне… можно находиться здесь?

– Сейчас в нашем поколении остался один-два человека. Я провел в Бедламе сотню лет, и они чувствуют свою вину, – пояснил Рафаэль. – Ты можешь делать все, что я захочу.

– Они?

– Служители и… – Он не сразу подобрал слово. – Настоятель.

Я уловил запах дыма и подошел к перилам.

– Они спасли лес?

Рафаэль протянул мне бинокль.

– Все еще спасают. Через него проходят несколько акведуков. Лес поделен на пожарные зоны. Нельзя потерять больше одного участка.

Я посмотрел в бинокль. Под облаками медленно плыли корабли, разбрызгивающие воду на дымящийся лес. Пламени не было видно. Я чувствовал привкус дыма во рту, но мы находились на большой высоте, и ветер уносил его, прежде чем он успел бы просочиться в город. У меня закружилась голова, и я отложил бинокль.

– Боже. Это место скоро найдут. Примерно здесь начинаются каучуковые экспедиции, не говоря уже о фермерах, выращивающих кофе и перец, и… – Я замолчал и попытался вытряхнуть туман из головы. – Маленьким странам с ценными ресурсами всегда приходится сдаться в конце, иначе их уничтожат. Ты не можешь жить в возможной монополии белых деревьев. Кто-нибудь отсюда уже придумал, как…

– Я провел здесь два часа, я не знаю. Успокойся. О монастыре никто не знает уже четыреста лет. Никто не заявится в ближайшие десять минут.

– Нет, я знаю. Просто… высота делает меня слишком глупым, и я не могу подобрать слова. Это невероятно. – Я наклонился вперед, по-прежнему держась за перила. Мне хотелось спать.

Кто-то дотронулся до моего плеча. Я обернулся и увидел мужчину со связкой веревок с узелками.

– Нет, он не хочет, – заявил Рафаэль.

– Ты не можешь знать. Что это? – спросил я.

– Разрешение вернуться, когда я проснусь. Это не…

Я перевел взгляд на узлы и снова посмотрел на него.

– Тебе бы не хотелось.

– Ты сам не захочешь. Пройдут долгие годы.

– Я… вернусь, но это не… – Я замолчал, пытаясь подобрать слова. – Послушай, я знаю, что я не Гарри. Я знаю, что не похож на него. Если ты не хочешь, чтобы я вернулся, я не вернусь. Но я хочу вернуться.

Рафаэль пристально посмотрел на меня и затем взял связку веревок у мужчины, который теперь выглядел встревоженно.

– Что ты пишешь? – спросил я.

– Твое имя и свою подпись. Не Гарри… Ты чертовски прав, ты не Гарри. Он бы никогда не сделал всего этого. Он слишком хотел вернуться домой. – Рафаэль передал связку через мое плечо. Мужчина скрылся в комнате. – Это нужно лишь для них, – тихо сказал он.

– Я вернусь.

– Хорошо, – кивнул Рафаэль.

Он не поверил мне, и я не стал переубеждать его. Я был уверен в своем решении, но никак не мог доказать твердость своих намерений. Рафаэль по-прежнему смотрел на писаря в комнате. Как только он вышел из оттуда, Рафаэль дотронулся до моей руки и протянул шишку белого дерева, одну из тех, что были прочны как камень. Но огонь опалил ее, и несколько семян упали в мою ладонь. – Подарок, – сказал он.

Я осторожно взял ее.

– Я могу забрать ее?

– Нет. Но если в мире появятся новые леса белых деревьев, никому не будет до нее дела, верно?

Я сел на скамью и начал рассматривать семена. Неожиданно я понял, зачем Гарри посадил дома опасное дерево. Он хотел проверить, будут ли расти белые деревья в другом месте. Но оно так и не выросло должным образом: древесина была легкой, но не поднималась в воздух. Это произошло из-за того, что Хелиган находился на уровне моря. Белым деревьям нужны высокие горы. Гималаи.

Кто-то вошел в комнату позади нас. Мужчина – возможно, распорядитель – выглядел так, словно все это время ждал, пока писарь уйдет.

Я встал.

– Я приготовлю кофе, – громко сказал я на случай, если распорядитель говорил по-испански и мог распознать английские слова. – Ты будешь?

– Да, спасибо.

Я взял кофе из своей сумки и незаметно высыпал семена белого дерева в подкладку. Распорядитель разжег печь и принес воды.

Я приготовил кофе за минуту, но этого времени было достаточно. Когда я вернулся, Рафаэля уже не было. Я сел рядом с ним в угасающей надежде, что он очнется, хотя и сомневался в этом. Пока никто не видел, я взял его четки, сам не осознавая зачем.