Антонио Гарридо - Скриба

– Я требую! – Исам сорвал распятие и воздел его к небесам.

Дрого кашлянул и взглянул сначала на Уилфреда, затем на Павла и, наконец, на Алкуина. Первые двое отрицательно покачали головами, однако Алкуин заявил, что в ордалии 72 72 Ордалия, или Божий суд – испытание огнем, водой и т. п. отказать нельзя.

– Значит, Божий суд?.. Ну что же, подойдите, – приказал Дрого. – Вы знаете, чему вы себя подвергаете?

Исам кивнул. Обычно обвиняемого заставляют пройти босиком по раскаленной докрасна решетке: если его ноги сгорят до кости, значит, он виноват; если же Господь убережет его от этого, значит, невиновен. Иногда человека бросают связанным по рукам и ногам в реку, и, если он выплывет, обвинение с него опять же снимается. Однако Исаму нужно было испытание открытым боем, что допускается, если есть противник, и он бросил вызов Алкуину.

– Но ведь обвиняют не его, – попытался воспротивиться Уилфред.

– Алкуин обвиняет Терезу в краже, а я его – во лжи. В этом случае только Господь может распознать заблудшую овцу.

– Что за чушь! Или вы забыли, что Алкуин – пастырь, а Тереза – овца?

В этот момент Алкуин подошел к Исаму, пристально посмотрел на него и взял у него из рук распятие.

– Я принимаю ордалию.

Они вернулись в город, договорившись на рассвете встретиться у костра. Исам отправился на судно, заставив Дрого пообещать, что с Терезой ничего не случится. Уилфред, Павел и Алкуин собрались обсудить предстоящее испытание.

– Вы не должны были соглашаться, – в возмущении повторял граф. – Нет никакой причины…

– Поверьте, я знаю, что делаю. То, что вы считаете безумием, на самом деле является лучшим способом оправдания казни, кажущейся народу неоправданной.

– О чем вы?

– Толпа боготворит Терезу, веря в ее воскрешение. Казнить ее сейчас бессмысленно, тем более за преступление, о котором мы не можем говорить. А если ее вина будет доказана Божьим судом, тогда другое дело.

– Но вы не владеете оружием, Исам быстро отправит вас в ад.

– Да, такое возможно, но Господь пребудет со мной.

– Не глупите, Алкуин, – вмешался Павел Диакон. – Исам – опытный воин, он с первого же удара выпустит вам кишки и сбросит их в пропасть.

– Я верю в Господа.

– Зря верите!

Алкуин, похоже, о чем-то размышлял, а спустя несколько секунд поднялся, весьма воодушевленный.

– Нам нужен настоящий боец, – провозгласил он и напомнил, что тот, кого вызвали, может призвать на свою защиту другого человека. – Может быть, позвать Теодора? – предложил монах. – Он силен как бык и запросто свернет Исаму шею.

– Теодор не годится, он страшно неловок и неуклюж. Даже если бы он чистил лук, и то остался бы без пальцев, – заявил Уилфред. – Давайте подумаем о ком-нибудь другом.

– А Хоос Ларссон? – вспомнил Павел Диакон.

– Хоос? – удивился Уилфред. – Он, конечно, подходит, но с чего бы ему помогать нам?

– За деньги, разумеется, – добавил Павел.

Алкуин согласился, что у Хооса есть нужные для поединка мастерство и характер, однако сомневался, захочет ли молодой человек рисковать. Павел, наоборот, ни капли не сомневался и предложил поговорить с ним. Уилфред и Алкуин не возражали.

Пришедший еще до рассвета слуга сообщил Исаму, что тот должен явиться к крепостной стене, и показал табличку с печатью Дрого. Исам взял арбалет и несколько дротиков, прикрепил к поясу скрамасакс, надел куртку от дождя и направился к проходу, ведущему к стенам. Уже внутри крепости гонец провел его по рву к подножию обрыва, откуда до костра было ближе всего. Остатки помоста, который использовали, когда укрепляли башню, громоздились здесь самым причудливым образом, упираясь в ствол между башней и стеной. Когда слуга сказал, что нужно влезть на помост, Исам не поверил своим ушам.

– Зачем мне туда лезть?

Гонец пожал плечами и махнул куда-то вверх. Исам взглянул в указанном направлении и довольно высоко, на том самом дворе с костром, увидел Дрого. Судья жестами велел ему подниматься по прислоненному к стене помосту, однако прежде гонец попросил отдать ему арбалет. Исам повиновался, перекрестился и начал подъем.

Поначалу помост из скрепленных веревками досок показался ему прочным, однако по мере продвижения он начал скрипеть, словно вот-вот обвалится, поэтому Исам старался выбирать наиболее надежные на вид места. Раненая нога мешала, зато руки действовали как когтистые лапы хищника, однако хлипкое сооружение, чем выше, тем шаталось все сильнее. Преодолев примерно две трети, Исам остановился перевести дух. Дождь и ветер хлестали его по лицу, а каменистый ров внизу, казалось, только и ждал, когда силы покинут его. Тем не менее он глубоко вздохнул и все-таки добрался до верха – как раз там, где ствол упирался в башню.

Передышки ему не дали – Уилфред, Павел Диакон, Дрого и Алкуин уже ждали его на другом конце двора. Чуть дальше стояла Тереза под охраной двух стражников, по-прежнему с кляпом во рту, а рядом – высокий человек с топором. В глазах девушки плескался ужас. Сердце у Исама сжалось. В этот момент Дрого выступил вперед и велел ему принести клятву.

– Во имя Господа нашего, перекреститесь и приготовьтесь к поединку. Алкуин выставляет вместо себя бойца! – прокричал он, указывая на человека с топором. – Поскольку вы его вызвали, он имеет на это право. А теперь поклянитесь в верности Богу, и пусть Он направляет ваше оружие.

Исам поклялся. Затем Дрого повернулся к человеку с топором и велел тому приготовиться.

– Победителю – почет, побежденному – ад.

Исам понял, что поединок будет проходить над пропастью, и пока его противник приближался, внимательно осмотрел древесный ствол, на котором им предстояло сражаться. Сверху он был грубо отесан – наверное, когда-то его использовали как мост между башней и стеной, – однако удержать равновесие все равно будет трудно, поскольку дождь не прекращался. Еще Исам заметил, что примерно посередине, на более ровной поверхности, было расставлено несколько небольших бурдючков, но зачем и что в них налито, он даже предположить не мог.

Подняв глаза, Исам увидел, что его соперник уже преодолел башенный парапет и ступил на ствол, балансируя при помощи топора. Торс его был облачен в кожу, на ногах – подбитые гвоздями сапоги. По татуировкам он понял, что это Хоос Ларссон.

Исам вынул кинжал и приготовился к бою. Дрого приказал Хоосу оставить топор – тот воткнул его в ствол, достал скрамасакс и, не глядя под ноги, двинулся навстречу противнику. Исам тоже пошел вперед, с беспокойством ощутив довольно сильную боль в ноге.

Они приближались друг к другу, как два готовых к прыжку зверя. Лицо Исама, всё в бисеринках дождя, было бледно; Хоос выглядел невозмутимым, словно собрался на охоту. Когда соперники сошлись на середине ствола, дерево заскрипело. Хоос первым сделал выпад, однако Исам выдержал натиск, не сдвинувшись ни на шаг, и тоже попытался нанести удар, который Хоос легко отразил.