Александр Трапезников - Язык его пропавшей жены

Но вот что самое любопытное. Еще второго июля, шесть дней назад, Катерина, рассказывая Велемиру Радомировичу о родном городе, упоминала о появлявшемся прежде над Юрьевцем странном ночном неземном сиянии, несущем духовное успокоение и благодать. Даже сама в далеком детстве видела. С тех пор его ни разу не было. Но вот этой ночью оно вновь проявилось. Длилось это сияние всего несколько минут, но факт был зафиксирован многими ликующими жителями Юрьевца. Что бы это значило? — как сказал бы Толбуев Ферапонтову, предлагая отгадать очередную шараду из «Уловки № 34».

Кстати, сам Матвей Яковлевич и Велемир Радомирович встретились в коридоре гостиницы только утром следующего дня, девятого июля. Не глядя друг на друга, поздоровались и разошлись. Как и положено мирным христианам с язычниками.

Через час в номере Толбуева собрались на совещание все столичные гости. Да еще Катя.

— Что будем делать дальше? — спросил Вадим, сидя рядом с родственницей, подальше от Марины. — Икону нашли, пора возвращаться в Москву.

— Нашли-то, нашли, но моя личная история еще не закончена, — напомнил Велемир Радомирович.

— Да, так до сих пор и не выяснили, кто написал послание, — добавил Иван.

— А вот я вас разведу с вашей погибшей в Кармадонском ущелье супругой, тогда и успокоитесь, — пообещал юрист. — И перестанет всякая небыль мерещиться.

— Но это не решит дела, — взял слово следователь. — Экспертиза ведь установила подлинность почерка. Вот что самое странное.

— И загадочное, — дополнила Марина. — А ты, Вадим, можешь отправляться.

— Нет, останусь. Мне тоже интересно доглядеть это кино до конца. Фильм Тарковского прямо.

— Тогда… даже не знаю, как приступить к поискам, — честно признался Гаршин. — Ни за какой кончик этого клубка не ухватишься. Их попросту нет.

— Но остается еще таинственная Ирина Сажэ, — отозвался Толбуев. — И это — моя единственная и последняя надежда.

— Которая может оказаться пустой, — сказала Марина. — Сколько ни ждем, она так и не появляется.

— Призрак, — усмехнулся Вадим.

— Отчего же так? — откликнулась Катя. — Этот «призрак» сейчас вместе с электриком на пляже загорает. И весело смеется, я сама видела, когда мимо шла.

— А что ж сразу не сказала? — рассердился Велемир Радомирович.

— А ты кому-нибудь слово даешь вставить? — резонно ответила она. — Только тебя и слышно.

— Вот это — в самую точку! — порадовался за свою кузину Вадим и даже пожал ей руку. — Молодец, сестра. Наша кровь, чувствую. Ловко нейропаталогоанатома осадила.

Толбуев был уже на ногах и ринулся к двери. Гаршин на всякий случай последовал за ним. Мало ли что опять приключится? За всеми неприятностями с другом не углядишь. Сегодня был выходной день, поэтому на местном пляже народу было достаточно много. Но электрика они не обнаружили, а как выглядит Ирина Сажэ, не знали. Нет, если бы это была та Ирина, сестра Лены, тогда конечно. Но одиноких женщин средних лет вообще не наблюдалось, все — парами.

— Опять испарилась, — с горечью промолвил Велемир. — Да что ж она такая непоседа? Неуловимая птичка прямо. Вот что. Пойдем на квартиру к электрику. Может, они там?

Однако и тут им не повезло. На стук в дверь никто не отзывался. Прождали полчаса, делая скидку на то, что Ирина с Максимом могли заниматься чем-то иным, чем игрой в шашки, но отпущенное время истекло, а квартира молчала. И им пришлось не солоно хлебавши вернуться в гостиницу. А там, в холле, их поджидал новый сюрприз.

Люся, выйдя им навстречу из-за администраторской стойки, сообщила:

— Радуйся, Велемир! Твоя Ирина Сажэ только что заселилась в пятом номере. Максим Иванович ее привел.

— Как же мы разминулись? — пробормотал Толбуев и поспешил в указанном направлении. Но и оно оказалось неверным. Поскольку номер был пуст. Нет, дамские платья в шкафу, на тумбочки — духи и прочие женские мелочи, а самой Ирины — нет.

— Ума не приложу, куда подевалась? — удивилась Люсьен. — А главное, как мимо меня прошла? Я же не спала, не дремала даже.

— Ты всегда спишь, когда накануне пьешь. А пьешь накануне, насколько я тебя знаю, всегда, потому и спишь тоже, — вывел вот такое логическое заключение Велемир Радомирович.

Люся на эту жесткую критику не обиделась, а включила свою женскую логику:

— Тогда… давай сегодня вечером и отпразднуем.

— Что именно?

— Ну-у, отъезд. Вы же все завтра утром в Москву уезжаете?

— Кто сказал?

— Вадим ваш.

— Я, честно говоря, тоже думаю, что нам здесь больше делать нечего, — вступил в разговор Гаршин. — Это как затягивать петлю на шее. Причем добровольно. Ты сам позже поймешь, что так лучше. Нет, этот день мы здесь еще проведем, Ирину Сажэ, конечно же, отыщем, но это будет последним в нашей юрьевецкой саге. А насчет прощального банкета ты, Люся, здорово придумала. Есть что отпраздновать. Хотя бы возвращение в город Иерусалимской иконы.

— И ты, Марк, туда же? — произнес Велемир. — Что же получается? Записка от погибшей жены так и останется для меня тайной?

Гаршин развел руками:

— Выходит, что так. Но с тайной, поверь мне, как опытному сыщику, жить всегда интереснее. Она не дает тебе безмятежно и уныло существовать, постоянно тормошит, подбрасывает все новые и новые идеи, ведет к цели, будит ум и заставляет его работать. А что еще надо человеку, чтобы не превратиться обратно в обезьяну, или того хуже — в растение?

— Возможно, ты прав. Тогда, Люся, составляй список приглашенных. Банкет я оплачиваю. Но Ирину Сажэ надо немедленно найти. Это как бы моя последняя просьба перед повешением.

Они поднялись в номер, чтобы обсудить план дальнейших действий. Никто отсюда так и не расходился. Чай пили. А Иван с Вадимом еще и играли в шахматы. Быстро оценив позицию на доске, Толбуев произнес:

— Юриспруденция ныне не в чести. Сама себя уловила. А потому, что страшно далека она от народа.

— Просто я фигуру зевнул, — отозвался Вадим. — Случайно. Нашли вашу Ирину?

— Пока нет.

— А я вам скажу почему. Это та самая Эмилия Сажэ, о которой вы нам рассказывали четыре дня назад на своей квартире. Которая могла появляться в нескольких местах одновременно. А потом уехала из Лифляндии в глубинку России. Теперь я понимаю — куда? В Юрьевец. Так что ищите-ищите. Это бесполезно.

— Давайте, господа, разделимся на три группы, — предложил Гаршин. — И прочешем весь город. И если это та Ирина, о которой думает Велемир, то в каждой группе должен быть человек, который ее знал. Я вот достаточно хорошо ее помню, мы с ней даже были свидетелями на свадьбе Лены и Вели. Поэтому возглавлю первую группу. Сам Велемир — вторую. Ну а третью, если никто не возражает, Катерина. Она тут все ходы и выходы знает.

Толбуев достал портмоне, вынул из отделения фотографию жены и протянул ей.