Марина Шульман - Заброшенное кладбище

— Моя вина была в том, что я безоглядно любил её и не хотел никому отдавать. А они тогда собрались уезжать неизвестно в какой полк и неизвестно насколько! Зная непостоянный характер брата, я почему-то решил, что, если Белла подурнеет, он откажется от неё, и тогда та увидит мои настоящие чувства. Любовь того, кто не отречётся ни в болезни, ни в старости.

Когда она бывала у нас дома, я подсыпал ей небольшие дозы яда. Они не причиняли непоправимого вреда, хотя на здоровье, конечно, сказывались. У неё выпадали волосы, испортилась кожа, Белла стала терять вес…

— Вы раздобыли отраву в аптеке… — догадалась я.

— Я работал там на подхвате, — он махнул рукой. — Нашёл в записях старика информацию о субстанциях, которые невозможно определить при вскрытии. В подсобке хранились ядовитые вещества, используемые в приготовлении лекарств. Поэтому я всего лишь воспользовался невнимательностью Кирхарда и припрятал небольшое количество.

Гийом встал и начал отряхивать снег с колен. Я же спросила:

— И что было дальше?

— То, — мужчина горько усмехнулся, — что я ошибся. Брат и не думал её бросать. Непонятное заболевание Беллы только сблизило их. А я тогда был очень нетерпелив. И решил наказать её. Когда она пришла в аптеку за лекарством, прописанным Арендтом, вместо него я отдал ей фатальную смесь. И знаешь, что самое страшное?

— Что? — взглянув в серые бездонные глаза этого чужого человека, мне и вправду сделалось боязно.

— У меня ещё было время всё исправить, забрать тот единственный из дюжины пакетик с ядовитым веществом, — скривившись, объяснил он. — Нет, я ждал её неминуемого смертельного часа. И дождался.

Тут Гийом замолчал и спрятал лицо в руках. Я же сводила воедино все факты, полученные мною из разных источников.

— Виновного не нашли, — сказала я. — На вас и не думали…

— Конечно! — взорвался он. — Кто мог предположить, что к её смерти причастен какой-то подросток? Произошедшее списали на несчастный случай. Брат был вне себя от горя и страдал даже сильнее, чем я. Только тогда мне стало понятно, какую ошибку я совершил. Но слишком поздно…

— Готлиб ведь догадался, так? — робко предположила я. — Потому как не хотел, чтобы я интересовалась этим происшествием.

— Да, через несколько дней. Понял по моему поведению — я не смог скрыть своих эмоций, — подтвердил Гийом. — Он перестал со мной разговаривать, через неделю собрал вещи, уехал и мы больше никогда не виделись.

А для меня наступила расплата. Я потерял покой, мне всё было противно. Днём я не мог выносить белый свет, а по ночам — уснуть. Что я только не перепробовал — и забыться спиртным, и уехать отсюда… Ничего не шло на пользу. Наоборот, с каждым днём я чувствовал себя хуже. Проявились те же самые симптомы — выпадение волос, зубов, внутренние органы словно отказывались работать. Кончить жизнь самоубийством не хватило духу.

Когда я попал в больницу к Арендту, меня поначалу ещё пытались вылечить, однако потом поняли, что это без толку. Благодаря доброте доктора, я не вернулся на улицу, хотя и не имел денег на лечение. Оставленный умирать в чулане, я оклемался и стал помогать медсёстрам. Занимался всем, что скажут. Не важно — чистка овощей, обмывание лежачих больных или переноска трупов, я делал всё беспрекословно, ведь мне было некуда идти.

Ухудшение здоровья немного замедлилось, так я и жил последние пять лет. Моё сознание вытеснило мысли о прошедшем, я сделался ничем. И вот вчера, когда ты и доктор спросили про Беллу, вы растормошили моё никчёмное существование. Я вспомнил, как был виноват. Свою вину я мог искупить только той же платой — смертью. И умер бы, но ты спасла меня.

— Нет, не я, — ошарашенная услышанной историей, выдавила я. — Это она…

Будто получив разряд молнии, Гийом снова ринулся к памятнику:

— Прости меня, я не хотел! Я не понимал, что делаю!

Он снова зарыдал над надгробием. Мне было не по себе от этой сцены.

— Белла, поговори со мной! Скажи что-то ещё! Вернись! — требовал мужчина, словно пытаясь раскачать обвитый вишней памятник.

В ответ ничего не происходило. Кладбищенскую тишину нарушал лишь завывающий ветер. Похоже, у Изабеллы больше не имелось для него слов.

— Почему здесь вишня? — наконец-то я задала последний вопрос, на который не знала ответа.

— Вишенка, — поправил он, не оборачиваясь. — У неё были огромные карие глаза, в семье её звали Вишенкой. Поэтому и памятник поставили в виде этого дерева.

Всё встало на свои места. Что ж, моя миссия была выполнена. Нужно возвращаться. Там вся труппа, небось, с ног сбилась в поисках и меня, и повозки.

— Прощайте, — обронила я Гийому и пошла прочь.

— Спасибо, — тихо отозвался тот, не отнимая лица от надгробной плиты.

Когда я подошла к выходу, то увидела, что около него уже находятся Марк и Октавиус. Как они оказались здесь? Отыскали след экипажа в снегу? Впрочем, неважно. У меня не было сил и желания что-либо объяснить им. Укутавшись в протянутую отцом накидку, я попросила ни о чём не спрашивать и просто отправиться в дальнейший путь.

Прошлое и настоящее на миг соединились и дали ответ на заданный вопрос. Мои искания закончились также неожиданно, как и начались. Теперь я могла спокойно вздохнуть и сосредоточиться на собственном будущем. Ведь кто знает, что ждёт меня в следующем городе?

Тогда, добравшись до лежанки внутри нашего фургона, я проспала двое суток. Родители не будили меня до самого приезда в Горный город — следующий пункт гастролей труппы. Обратно же сюда мы возвратились чуть меньше, чем через год, когда я и узнала, что случилось с людьми, вовлечёнными в эти события.

Доктор Арендт сдержал слово и вернулся в больницу, где ему все были рады (не считая, конечно, его сменщика). Он доложил королю Фредерику о своих неудачных изысканиях таким образом, что избежал возможных неприятных последствий. Правитель Валлории настолько уважал Драйзера, что ни на чём не настаивал.

Лоран, как я и думала, не сильно переживал о дуэли с Полем. Сразу после нашего отъезда он приехал к Шарлотте с предложением руки и сердца, и та приняла его. Мужчина переехал в её усадьбу, и у них началась вполне счастливая жизнь. Неудивительно — если разобраться, у новоиспечённых супругов имелось много схожих и дополняющих друг друга черт.

Я долгое время не могла понять, как люди, совершившие, по сути, одинаковый поступок, так по-разному восприняли его последствия и жили дальше. Гийом, отравивший мою тёзку, не был спокоен ни минуты. Он потерял себя и смысл существования, пытался хоть как-то загладить вину. И Шарлотта, которая после того, как бросила мужа в беде, нисколько не расстроилась. Наоборот, благословляла тот случай и наслаждалась жизнью. Какие противоположные последствия у схожего преступного действия…