Антон - Проклятие Дома Ланарков

Сидящая рядом с хирургом Пандора, преданно положила свою аккуратную головку на мужские колени, а он нежно гладил её по мягким волосам. Бог не дал Сэмюелю Доу своих детей. Это было его расплатой за содеянное. Быть может нежность, которую уже немолодой мужчина испытывал к этой необычной женщине, объяснялась угрызениями совести из-за замученных им на операционном столе детей.

Благодаря его удивительному искусству — регулярным пластическим операциям, а также останавливающим рост гормональным инъекциям и особой диете, Пандора сохранилась вечной девочкой, и стала его утешением на старости лет, единственной, кого он любил в этом мире. Подобно восковому манекену Доу вылепил из неё совершенство. И трогательно заботится о своей «куколке», баловал её на каждом шагу. Потакая прихотям вечного миловидного ребёнка, подсознательно Доу словно замаливал свои грехи и успокаивал совесть. И всё же он не мог бы назвать себя счастливым человеком. И виноваты в этом Ланарки. Если бы граф в своё время не отнял у него невесту, всё могло бы сложиться для него иначе…

Доу вышел из машины, взял Пандору на руки и ласково сказал:

— Тебе нравиться этот дворец, моя принцесса? Здесь будет наш новый дом, после того как я очищу его от крыс, которые там поселились.

— А что ты сделаешь с мерзкими грызунами, папа? Они не покусают тебя?

— Не волнуйся девочка, их крысиного короля я уже посадил в клетку и отправил в специальную тюрьму, а остальных вероятно придется…утопить в реке!

— Ой, как интересно! Прямо как в сказке про Нильса-крысолова! — радостно захлопала в ладоши Пандора. — А специальная дудочка у тебя есть, папа?

— Конечно, моя милашка! Но это необычная сказка, поэтому роль дудочки в ней выполняет особый человек. Он почти такой же как и ты. Только не такой красивый, а наоборот… В наказание за грех, совершённый его отцом, Бог с рождения заключил мальчишку в волчью шкуру. Вот он и служит мне, мечтая, чтобы я освободил чудовище от наложенного на него проклятия.

Было хрустальное утро, пожухлая трава, деревья, парковые скульптуры — посеребрило инеем, в пронзительной синеве неба продолжали сверкать звёзды.

Проснувшись и наспех позавтракав, Скарлетт не стала задерживаться под крышей замка. Оставшийся без хозяев графский дом быстро приходил в упадок, и находиться в нём было неуютно: из-за того, что печи топились лишь в немногих жилых помещениях, было холодно, по коридорам гуляли сквозняки, двери неожиданно хлопали, а ветер так завывал на чердаках, что становилось жутко. Старое здание стремительно ветшало без надзора и нуждалось в ремонте. Драгоценный бархат, которым были обтянуты стены, тронуло плесенью. Она же змеилась по живописной настенной росписи. Приходили в негодность драгоценные полотна. Видеть всё это было грустно.

Едва выйдя из дворца, Скарлетт заметила неподалёку старичка-садовника. В аккуратном комбинезоне и кепочке, ещё крепкий живчик толкал в её сторону тележку с инвентарем. Скарлетт остановилась, чтобы поболтать с ним. Из прежней прислуги садовник один из немногих продолжал хранить верность, если и не хозяевам, то, во всяком случае, самой усадьбе.

Старичок соскучился по хорошему собеседнику, облокотившись на черенок лопаты, он с негодованием стал говорить, каким преступлением будет уничтожение векового парка, ведь здесь есть деревья, которые «видели» знаменитую «королёву-девственницу» и самого Кромвеля.

— Едва сэра Уильяма забрали в больницу, этот приблудный пёс Шюрер распорядился снести межевые знаки на границах графских владений с тем, чтобы на землях «сумасшедшего маньяка и убийцы и богохульника» начать строительство фарфоровой фабрики или чего-то там другого. Только всё это для отвода глаз — считал садовник.

— Почему вы так думаете?

— Шюрер лишь пешка у этих американских дельцов. Я никогда не считал его настоящим Ланарком. Истинный аристократ будет скорее сам стричь газон и чинить крышу своего родового гнезда, нежели продаст родовые земли. Настоящий аристократ презирает деньги. Это буржуазная ценность, для них деньги не играют никакой роли. Для истинных аристократов главной ценностью является честь. А для Шюрера и его шайки честь — пустой звук, для них то важнее всего чистоган. Поэтому они и продались заокеанским нуворишам.

Садовник был уверен, что под видом фарфоровой фабрики американцы намерены полуподпольно производить тут «шотландский» виски и ром для контрабандной переправки его в США.

— Отсюда хороший путь к побережью, — объяснял Вэй дед, — оттуда шхуны, заполненные «под завязку» контрабандным спиртным, возьмут курс на Штаты, где благодаря «сухому закону» цена одной бутылки взлетит в шесть-семь раз! Это же золотое дно!

— Откуда вы всё это знаете? — изумилась Вэй. Но дед лишь загадочно улыбнулся в усы.

Тут краем глаза Скарлетт заметила как будто в окне на втором этаже мелькнула чья-то тень, словно кто-то тайно наблюдал за ними и испуганно отпрянул в глубину комнаты. Вэй сразу стало не по себе. Это не укрылось от её собеседника.

— Вы что-то увидели, мисс? — спросил седой джентльмен.

— Чьи эти окна? — указала взглядом Скарлетт.

— Эти? Кабинет графа, но там никого быть не может, потому что после отъезда хозяина дверь заперли на ключ.

Скарлетт вспомнились вооружённые ружьями дозорные на холмах и перекрёстках дорог, которых она видела по пути в имение. Они словно высматривали кого-то…

В это утро лесная армия внезапно пришла в движение! Войско строителей и лесорубов, долго таившееся от чужих глаз, взревело моторами тракторов, застучало топорами, заскрежетало пилами. Наступление началось! Приход сумерек не остановил железного вала, безжалостно прокладывающего себе путь сквозь чащу.

Где-то за спиной у Ричарда то и дело с треском и грохотом валились вековые деревья. Из-за нарастающего шума он не слышал хруста замерзшей листвы под ногами. Неделя такой работы и от Блэкстоунского леса и всех его обитателей останется лишь воспоминание…

Но неожиданно всё смолкло — скорее всего лишь на несколько ночных часов, и с рассветом молох продолжит пожирать тут всё живое. Но сейчас вокруг Ричарда сомкнулась тишина. Ни шороха, ни птичьего крика. Покинутый своими обитателями лес создавал тягостное ощущение кладбища. Атмосфера обречённости, рока и беды буквально давила. Вдобавок небо было так плотно затянуто облаками, что требовалось по-настоящему звериное зрение, чтобы отыскать дорогу среди густых зарослей.

Ричард выбрался на шоссе и зашагал дальше. Продолговатый силуэт автомобиля появился из-за поворота внезапно. Хирург ждал его возле машины и пошёл навстречу.