К Сэнсом - Стенание [другой перевод]

— А вот эти письма принесли для вас. — Скелли протянул мне несколько листков.

— Спасибо.

Я забрал бумаги к себе в кабинет. Большинство касались рутинных вопросов, но одна оказалась официальным извещением от казначея Роуленда, что на меня поступила жалоба от моей бывшей клиентки, миссис Изабель Слэннинг. Он просил зайти к нему в понедельник. Я вздохнул. Что ж, этого и следовало ожидать. Ничего серьезного, но, несомненно, Роуленду доставит удовольствие попытаться поставить меня в неловкое положение.

Однако гораздо больше меня беспокоило отсутствие обоих сотрудников. Барак обещал в обед сходить к Николасу, если тот так и не появится в конторе. Может быть, Овертону совсем плохо, рана воспалилась и Джек отвел его к Гаю? Но я знал Барака: если бы случилось нечто подобное, он непременно известил бы меня. Я переключил внимание на текущие дела, которые скопились у меня на столе в огромном количестве. Солнце через окно нагрело комнату, и я прикрыл ставни.

Около четырех послышался стук в дверь. Я надеялся, что это вернулся Джек, но вошел Скелли:

— К вам мастер Дирик, сэр, касательно дела миссис Слэннинг.

— Приведи его.

Я положил перо и нахмурился. Винсент, наверное, пришел забрать документы Изабель Слэннинг, которые лежали на соседнем столе. Однако я ожидал, что Дирик пришлет за ними клерка. Год назад у нас с ним случился конфликт, а кроме того, я знал об этом человеке кое-что компрометирующее, так что с его стороны было бы неразумно слишком давить на меня. Однако он любил ссоры. Я представил, как Изабель через своего стряпчего выбирает самого агрессивного барристера, какого только можно нанять. Такого, который, если хорошо заплатят, не прочь взяться за безнадежное дело и представлять интересы самого трудного клиента. По всем этим параметрам Дирик подходил просто идеально. Я знал по опыту, что он будет непреклонен в попытках что-то сделать и даже, вероятно, убедит себя, что правда на ее стороне.

Винсент вошел уверенной походкой атлета. Его зеленые глаза, как всегда, напряженно смотрели с красивого худощавого лица, а из-под шапочки выбивались рыжие волосы. Он коротко поклонился и посмотрел на меня с сардонической улыбкой:

— Дай вам Бог доброго дня, брат Шардлейк.

— И вам тоже, брат Дирик. Садитесь, пожалуйста, — предложил я посетителю.

Он сел и сложил руки на животе.

Я продолжил вежливо, но без улыбки:

— Значит, вы взялись за дело миссис Слэннинг? Я приготовил все документы.

— Хорошо. Это интересное дело.

— Я думаю, безнадежное. Но прибыльное.

— Да, действительно. — Мой коллега снова улыбнулся. — Брат Шардлейк, догадываюсь, что вы не слишком рады меня видеть. Но что поделать, коли мы опять оказываемся по разные стороны барьера.

— Мое участие в данном деле закончено. Это вы посоветовали миссис Слэннинг подать на меня жалобу начальству инна? — внезапно, неожиданно для себя самого, спросил я. — Но ведь это же нонсенс.

Винсент твердо встретил мой взгляд:

— Раз уж вы спросили, то отвечу: нет, не я. Я порекомендовал клиентке сосредоточиться на тяжбе. Но она настояла.

«Изабель определенно очень настойчива, — подумал я, — тут он не врет. Небось решила напоследок потрепать мне нервы, это вполне в ее духе. Пожалуй, Дирик и впрямь не стал бы лишний раз накалять обстановку».

— Миссис Слэннинг очень недовольна тем, как вы ведете дела, — заметил Винсент с насмешливым осуждением.

— Знаю. — Я пододвинул ему пачку документов. — Вот здесь все бумаги, желаю вам сполна насладиться ими.

Дирик положил папку на колени.

— Мясистый цыпленочек, — сказал он одобрительно, но тут же принял серьезный вид и укоризненно добавил: — Миссис Слэннинг утверждает, что вы сговорились против нее со своим коллегой мастером Коулсвином. Вы ходили к нему в гости. Более того, она уверена, что вы коварно подсунули ей совершенно неподходящего эксперта по вопросу стенной росписи — основного предмета тяжбы, — специалиста, который не выказал бедняжке никакого сочувствия. Якобы этот эксперт, некий архитектор по фамилии Адам, был в сговоре с вами и Коулсвином. Мне бы было легче представлять интересы клиентки, брат Шардлейк, если бы вы прокомментировали все это.

На краткое мгновение у меня возникло искушение ответить грубостью, в духе Барака, но вместо этого я спокойно сказал:

— Ну, положим, эксперта она выбрала сама из предоставленного мною списка, не спрашивая ничьего совета.

Винсент наклонил голову:

— Миссис Слэннинг также утверждает, что, как и Коулсвин с ее братом, вы являетесь опасным религиозным радикалом. Боюсь, несмотря на мои возражения, она настояла на возбуждении судебного дела по этому поводу в сентябре. Считаю своим долгом предупредить вас, что моя клиентка включила данный пункт в официальную жалобу, направленную в Линкольнс-Инн. — И Дирик уставился на меня холодными зелеными глазами.

Я ответил, еле сдерживаясь:

— Вы прекрасно знаете, что никакой я не радикал.

Мой посетитель пожал плечами:

— Ну, лично мне все равно, так оно или нет, однако в наши дни не выдвигают публично подобных обвинений, не имея на то веских оснований. Я не собираюсь ничего обсуждать, просто решил поставить вас в известность.

— Вы правы. В наши дни не имеет смысла обсуждать обвинения в религиозном экстремизме. Кого бы то ни было. — В моем голосе прозвучало предостережение. В Дирике была толика безрассудства, ему порой не хватало здравомыслия в суждениях, и он любил доставлять людям неприятности ради неприятностей — просто из чистой вредности.

Он наклонил голову:

— Я думал, охота на еретиков закончена.

— Этого никогда не знаешь наверняка.

— Ну, полагаю, вам виднее. Помнится, у вас есть связи при дворе…

— Брат Дирик, — сказал я, — давайте лучше поговорим о деле. Вы должны знать, что продолжать тяжбу абсолютно бессмысленно. Эксперты ясно и определенно выразили свое мнение и дали однозначное заключение. А мой оппонент мастер Коулсвин — если вы пытаетесь выудить сведения о нем — умный и рассудительный человек. По моему мнению, и Изабель Слэннинг, и Эдвард Коттерстоук не имеют другой цели, кроме как напакостить друг другу. Будет лучше для всех, если это дело поскорее закроют.

Винсент приподнял одну бровь:

— Думаю, вы тоже знаете, брат Шардлейк, что миссис Слэннинг никогда не пойдет на мировую. Это исключено.

Он был прав. Мне вспомнилось лицо Изабель — морщинистое, суровое, непреклонное…

Дирик встал, сунул папку с бумагами под мышку и самодовольно ее погладил:

— Как я уже заметил, цыпленочек мне попался мясистый. Я пришел сказать, что буду биться за интересы клиентки изо всех сил, но не стану поощрять обвинений в ереси, которые выдвигает миссис Слэннинг. Я прекрасно знаю, как это опасно. А что касается ее жалобы на ваш непрофессионализм, то разбирайтесь с ней сами. Меня это не касается.