К Сэнсом - Каменное сердце

Хозяйка опять была помянута с холодком. Парни отправились к хозяйственным постройкам, а Фиверйир вошел в дом.

— А этот Дэвид — изрядный прохвост, — заметил Барак. — Нуждается в том, чтобы его хорошенько отшлепали.

— Он ребячлив, а мозгов мало, — отозвался я. — Тем не менее все надежды отца поневоле обращены к нему. Что же касается Хью… на мой взгляд, его детство осталось в далеком прошлом. Посмотрим, удастся ли нам узнать, по какой причине это произошло.

Когда мы вошли в кабинет Хоббея, Дирик и Фиверйир уже находились там. Через несколько минут появился и Хью, ступавший уверенно и державшийся едва ли не вызывающе. Вечернее солнце подчеркивало рытвины, оставленные оспой на его лице и шее. Я отвернулся, вспоминая слова Бесс о загубленной красоте мальчика. Дело и впрямь обстояло достаточно плохо, но все же не настолько, как говорила мать Майкла.

— Прошу вас садиться, мастер Хью, — пригласил Винсент. Потянувшись к песочным часам, он перевернул их. — Буду следить за временем, дабы беседа не слишком затянулась, — пояснил он с холодной улыбкой.

Кертис сел, глядя на меня и сложив на коленях узкие, с длинными пальцами ладони. Я заметил на лице Сэма смущение.

— Предлагаю взять быка за рога, — начал я. — Давайте будем называть вещи своими именами. Не стоит ходить вокруг да около.

— Благодарю вас за прямоту, сэр, — кивнул юноша.

— Мы находимся здесь в связи с обвинениями, выдвинутыми Майклом Кафхиллом, да упокоит Господь его душу. Побывав в этом доме весной сего года, он обнаружил, что вам, мастер Кертис, здесь причиняется великое зло. Имеете ли вы какое-то представление о том, что именно он подразумевал под этими словами?

— Нет, сэр, — ответил Хью, глядя мне прямо в глаза.

На губах моего оппонента появилась победоносная улыбка.

— Ну что ж, — проговорил я, — посмотрим, что нам удастся выяснить. Расскажите мне, что вы помните о том времени, когда вместе с сестрой попали под опеку мастера Хоббея?

— Очень немногое. Мы оба были настолько убиты горем, что едва замечали происходившее вокруг нас.

Невзирая на эти горькие слова, интонация Кертиса оставалась абсолютно ровной, начисто лишенной каких-либо эмоций.

— Майкл Кафхилл был тогда вашим учителем уже больше года. Вы дружили с ним?

— Я любил и уважал этого человека. Но не скажу, чтобы мы были друзьями.

— Вам было известно о том, что Майкл пытался помешать мастеру Хоббею добиться опеки над вами?

— Мы с сестрой слышали о том, что существовали какие-то разногласия. Однако нам было все равно, в какую семью идти.

— Но вы были едва знакомы с Хоббеями.

Молодой человек пожал плечами:

— Мы знали, что они — друзья отца. Как я уже сказал, нам с Эммой было все равно.

— Вы хотели тогда, чтобы Майкл Кафхилл оставался с вами?

Мой собеседник на мгновение задумался:

— Он был добр к нам. Но в ту пору мы с Эммой думали только друг о друге.

— Голос Хью дрогнул, и юноша стиснул кулаки. Мне было жаль причинять ему своими расспросами боль, тем более что бедняга изо всех сил старался не показывать ее. — Мы с сестрой могли общаться одними лишь взглядами, без слов, как если бы нас переносило в некую собственную, принадлежащую нам одним сферу мира.

— Мы расстраиваем мастера Кертиса, — вступил в разговор Дирик. — Возможно, было бы лучше отложить…

— Нет! — с внезапной яростью возразил молодой человек. — Я хочу поскорее закончить это дело и забыть о нем.

Я кивнул:

— Тогда могу ли я спросить, Хью, насколько хорошо обращались с вами и с вашей сестрой мастер Хоббей и его супруга?

— Они честно выполняли свои обязанности: предоставляли нам пищу и одежду, кров и воспитание. Однако родителей заменить невозможно. Мы с Эммой оба необычайно остро ощущали потерю. И это еще сильнее сблизило нас.

— Что ж, ваши чувства вполне понятны, — кивнул Винсент. Допрос этого свидетеля складывался в его пользу.

— Последний вопрос о вашей бедной сестре, — продолжил я. — Майкл Кафхилл утверждал, что однажды вы якобы подрались с Дэвидом из-за каких-то неуместных слов, адресованных Эмме.

Кертис улыбнулся невесело и напряженно:

— Дэвид вечно говорит всякие неуместные слова. Но вы же и сами встречались с ним! Однажды он обратился с грубым предложением к Эмме. Я ударил его за это, и он усвоил урок.

— А были ли между вами разговоры о том, что Эмма, когда подрастет, может выйти замуж за Дэвида?

В глазах Хью на мгновение проскочила свирепая искра.

— Это исключено. Он не нравился Эмме.

— Но теперь вы с Дэвидом стали друзьями?

Парень пожал плечами:

— Мы вместе охотимся и стреляем из лука.

— Мать Кафхилла сказала, что это Майкл научил вас с сестрой натягивать тетиву.

— Да. И я благодарен ему за это.

— И все же мастер Хоббей отказал ему от дома. Он заявил, что боялся возникновения неподобающих отношений между вами.

Выдержав мой взгляд, Хью неторопливо покачал головой:

— Между нами никогда не было ничего неподобающего.

— Однако мастер Хоббей, должно быть, полагал, что имеет для этого достаточные резоны, — вмешался в разговор Винсент.

— Быть может, мастеру Хоббею показалось, будто бы он что-то видел. Однако у меня нет ни малейших оснований в чем-либо обвинить Майкла Кафхилла. — Кертис посмотрел на Дирика, и на сей раз в глазах его читался вызов.

— Но возможно, вы просто забыли и не стараетесь вспомнить это, — предположил тот.

— Мне нечего вспоминать.

— Я думаю, вопрос этот ясен, брат Дирик, — вмешался я. — А теперь, Хью, скажите мне вот что: после Майкла у вас ведь были и другие учителя. Почему они уходили?

Молодой человек пожал плечами:

— Один из них женился. Другой отправился путешествовать. И не могу сказать, что Дэвид облегчал им жизнь.

— А потом, на эту Пасху, Майкл внезапно объявился и подбежал к вам в саду?

Хью ненадолго задумался, глядя себе под ноги.

— Вот этого я не понимаю, — проговорил он наконец. — Мастер Кафхилл появился неожиданно, как гром среди ясного неба. Должно быть, он прятался среди надгробий на старом кладбище, наблюдая за тем, как мы с Дэвидом пускаем стрелы. Он схватил меня за руку и потребовал, чтобы я немедленно уехал с ним, потому что мое место не здесь.

— Мастер Хоббей утверждает, что он также сказал, что любит вас, как никого другого, — невозмутимо продолжил я.

Юноша вновь посмотрел на меня с вызовом:

— Не припоминаю ничего подобного.

«Хью явно стремится выгородить Кафхилла, — подумал я. — Но вот правду ли он говорит?»

— Вы были тогда возбуждены и напуганы. Может быть, вы просто не расслышали? — предположил Дирик.

Он поощрительно улыбнулся, но Кертис ответил ему взглядом, полным такой холодной неприязни, что даже мой опытный коллега на мгновение смутился. Наконец Винсент непринужденным тоном произнес: