Александр Сидоров - Шкипер Юша. Зверские детективы из зоопарка

Я догадался, что «спросить как с негодяев» — совсем не то, что «дать почувствовать братскую руку». И мысленно порадовался за Паровоза, который наверняка уже «свалил» от Арика. Хотя Валера сам — тот еще фрукт. Одно слово — «мокрушник».

За свою информацию Юша попросил у смотрящего помощи в освобождении профессора Вдовина — дяди Амалии Аскольдовны.

— Это можно, — кивнул Тайга. — Тебе пацанов семь хватит?

— Вполне, — сказал Юша.

Теперь трое из этой великолепной семерки спешили на санаторное лечение. А еще четверо местных краснодырских, судя по разговору Юши и Князя, ждали уже в санатории. Но во все детали их никто пока не посвящал.

— План простой, — обрисовал ситуацию Алихан. — Юша семь раз больной, мы его привезли подлечиться. Местные ребята уже договорились, с этим проблем нет. Затем главному лепиле, с которым у Арика вась-вась, — ствол в спину. Халаты накинули, умняк на рожу — и вперед на Берлин под видом лаборантов. Идем мы с Битюгом и еще один местный. Экс-чемпион по рукопашке. Остальные — на подхвате.

— А вы три на три сдюжите? — засомневался Юша.

— Почему три на три? Ты тоже с нами, тебе как пациенту палата в том же корпусе отведена. Чисто по легенде. На самом деле палаты там всего четыре. И замок кодовый.

— «Хитрый домик», — хмыкнул Юша.

— Он самый. Свободных мест, конечно, нет, но для Ариковых бугаев за отмаз сканает. Типа — кто-то из соседней камеры на волю вылетает. Пока мы этим попкам будем мозги скипидарить, вторая четверка подтянется. Племяша твоего в эту замуть не берем? — уточнил осетин, кивнув в мою сторону.

— Не, он чисто для обкатки, — пояснил Юша.

Хороша обкатка… Этот каток так расплющит — под дверь меня можно будет просунуть.

Так в свойской беседе под туповатые анекдоты Битюга мы прикатили к «Дубовой роще».

Однако здесь нас ждала неприятная неожиданность. (Хотя кому как.) Местные «братки» тормознули наш джип еще у поворота к санаторию, чтобы предупредить, что в «Роще» творится неладное.

— Ментов там — полна хата огурцов, — тревожно разъяснил ситуацию жилистый верзила с погонялом Геша Пика. — «Хлопушку» устроили в элитном корпусе. Каких-то хлопчиков повязали. У меня в санатории тетка родная работает, краем уха слыхала за какого-то профессора и его вдову. Но шо то за профессор и почему вдова — полные непонятки.

Алихан вопросительно глянул на Юшу.

— Ну чего ты мне глазки строишь, Княже? — развел шкипер лохматыми лапами. — Я сам в расстройстве. Опередили нас мусорилы. Звони Коле, доложись. Теперь-то в эту рощу не сунешься…

Осетин отошел в сторону от компании и несколько минут провел в беседе со смотрящим. Затем вернулся с мрачным видом.

— У Палыча тоже голый Вася, — сообщил он скупо. — И там Арика с его тимуровской командой менты приняли раньше наших. Даже не менты, а следственный комитет. Шустро следаки работают… Ну что, поехали в обратку?

Дядя Толя повернулся к Геше:

— Путевочка моя в силе?

— Да хоть сейчас, — подтвердил Пика.

— Вот и ладушки. С профессором вдовым я все ж таки должен поручкаться. Даже ежели он в коме.

— Ефимыч, ты что, Матроскин, чтобы на амбразуры кидаться? — удивленно спросил Алихан. — Тебя же повяжут, как младенца в люльке. И пойдешь подельником Кемеля. Кто там будет разбираться…

— Отбрешемся. Амалии хочу первым за дядю доложиться.

— Первыми менты доложат, будь спокоен.

— Какое тут спокоен, когда эти уроды мне всю малину перехезали… Менты мне не кенты. Даром я, что ли, сюда летел, как бешеная муха? Да еще и вас сполошил.

— Как знаешь, — пожал плечами Князь. — А насчет всполошил — все путем. Арику одна дорога — на зону. А там с него хорошие люди по полной спросят. И за беспредел, и за Али-Бабу тоже. Он армянин продуманный, даже если загремит котелками, все равно на воле притырит капиталец. Вот мы с него все и вывернем вместе с нутром… — Он повернулся к Битюгу: — Чего ждем, Вася? Падай в тачку! Поворачиваем кеды…

По дороге к санаторию Юша обсудил план с «дубовыми» пацанчиками, которых он упорно именовал «хлопчиками». Как позже мне объяснил Юша, в Краснодырье слово «пацан» не признают. В этот край когда-то императрица Катерина переселила запорожцев, а у них в крови лютая неприязнь к еврейскому народу. «Пацан» же якобы происходит от еврейского «поц», что обозначает маленький половой член.

— С идиша или с иврита? — уточнил я.

— С херита! — коротко пояснил Юша. — Сказано тебе — с еврейского.

Короче, хлопчики доставили нас на территорию «Дубовой рощи» и передали семь раз больному Юше путевку-курсовку. Даже в номер провели.

— Усе, шо трэба, — отрапортовал экс-чемпион по рукопашке Юра Пэрэць. — Дале, я зрозумив, вы сами… Колы шо, звоните, мобыла вам вже знаемая.

— Благодарствую, хлопцы, — попрощался Юша.

— Та нема за що.

Как только хлопчики исчезли, Юша надел фирменный санаторский халат, запер дверь номера и отправился со мной на променад (любит он это словечко). Дорога наша сама собой повернула к элитному корпусу. Но тут нас остановили два «формовых» (со шкиперского — полицаи в форме).

— Прошу прощения, но сюда нельзя, — сказал один из них.

— Этим — можно, — раздался знакомый голос за нашими спинами.

Мы обернулись. Конечно — майор Левашов собственной персоной.

— Какая встреча, — произнес Евгений Петрович без особого удивления. — Знаешь, Ефимыч, как-то по молодости (я еще лейтехой был) паковали мы одного пьяненького поэта. Ничего существенного, так, домашний бузотер, кухонный боксер. Ох, он нас материл — да все в рифму! Но у меня только приличное в память запало. — И следак торжественно продекламировал:

— Над Россией солнце встало

Ядерным пожарищем…

Мы к вам в гости прилетели,

Здравствуйте, товарищи!

Вот с тобою, Ефимыч, то же самое чувство. Ты страшнее ядерной войны. Ну, пошли, что ли… — И майор, подхватив нас со шкипером под локотки, повлек к «хитрому домику».

— Вдовин-то как? — спросил по пути Юша. — Пришел в себя? Глянуть можно?

— Это не зоопарк, — наставительно заметил Левашов. — Билет имеется?

— Имеется, — ответил Юша и показал путевку в санаторий.

— Надо же, и число сегодняшнее… Я почему-то так и думал, что ты здесь чисто случайно. А про Вдовина тебе зорянка начирикала?

— Лазоревка, — поправил шкипер.

Ну всё, сошлись два знатных орнитолога…

— И все-таки откуда ты узнал, что профессора содержат в этой тихой обители? — поинтересовался Левашов.

— Ты же сам просил пробить информацию. Сообщаю: дядя Амалии Аскольдовны находится в палате, куда мы прямиком и топаем.

В элитный корпус мы не вошли, а присели за стол в уютной беседке.

— А как звать твою лазоревку? — полюбопытствовал Левашов.

— Лазоревкой и звать.