Александр Сидоров - Шкипер Юша. Зверские детективы из зоопарка

И мы понеслись, запетляли, перескакивая через какие-то шлакоблоки, взбираясь на мусорники и перелетая через ограды. Юша оказался прытким, и вскоре я стал задыхаться. Тогда он толкнул меня в щель между гаражами и сам втерся туда же:

— Замри…

У меня что-то гулко билось внутри головы. Мы молча стояли минут пять, пытаясь отдышаться. Затем вблизи послышались негромкие голоса:

— Где они?

— Как сквозь землю…

— Не мог этот бегемот так шустро ноги сделать. Пацан еще туда-сюда…

— Докладывай Косте и готовься к втыку.

— Всегда готов…

Голоса затихли. Мы вылезли из щели.

— Оторвались, — резюмировал шкипер. — Вот штемпы колхозные, чему их там, в ментовке, учат…

— Так они что, за нами следили? — догадался я.

— А ты думал? Только вести должны были не нас, а тех, кто за нами увяжется. Это ежели лихие пацанчики, какие двух яйцеголовых умыкнули, за домом Амалии наблюдают. Но, видать, никто нас не пас. Вот опера и держались на расстоянии. А то бы мы их с хвоста не скинули.

Мы еще поблуждали и вышли на темное шоссе. Шкипер стал ловить тачку, а я позвонил маме и сообщил, что задерживаюсь. Она обещала пожаловаться на Гликмана. Этого еще не хватало.

Вскоре рядом с нами тормознул подержанный «форд», открылась передняя дверь, и голос из глубин произнес:

— Час в радость, Мельник…

— Чифир в сладость, — ответил мрачно дядя Толя. — Шурик, лезь назад. Прокатимся маленько.

— Стало быть, это ты за домиком приглядываешь, — раздумчиво протянул шкипер, обращаясь к водиле, когда «форд» катил по сумеречной трассе.

— Арик послал пробить ситуацию. Секу, тут ты зарисовался..

.

— Я вольный человек, гуляю, где душа просит.

— И она тебя попросила нырнуть именно в этот подъезд?

— С какой целью интересуешься, Валера? — спросил Юша. — Я у тебя под надзором?

— Чего ты так реагируешь? Мне твои дела по барабану. Зашел, вышел. Но наши ведь знают, где ты работаешь. А таких совпадений не бывает…

— И на «е» бывает, и на «ё» бывает. Как ты вычислил, что мы на эту трассу выскочим?

— На прежнюю вам возвращаться смысла нет, а эта — ближайшая. Мотнулся, подождал…

— Значит, Арик уже в Паханске промышляет…

— А то, — подтвердил водила. — Такой расклад.

— Нехороший расклад, Валера. И что теперь?

— Не знаю. Боюсь и спрашивать, что ты на хате у Крупининой видал.

— Тебе другого бояться надо.

— Чего?

— Вали, по ходу, от Кемеля. В великий блуд ты попал. Опять все паровозом потянешь?

— А подробнее? — поинтересовался Паровоз.

— Правилку в блаткомитете помнишь? Вот и скажи мне: кто из нас кому за подробности должен тереть?

— Напрасно ты, Мельник… — Видно, замечание шкипера Паровоза зацепило. — Я по долгам плачу сполна. Не держи меня за фуфлыжника. А насчет валить я и сам понял. Еще раньше, чем конторские мальчуганы вас повели. Ты только растолкуй: у тебя-то в этом деле что за пиковый интерес?

— Амалия, — коротко отрезал Юша.

— Понятно. Не зря, стало быть, нас судьба свела. Ну, пусть Арик не обессудит. Не его день. Есть у меня заимочка неподалеку. Погнали.

И мы погнали. Мне снова стало страшно. Страшнее, чем когда мы с Юшей охотились на гиену и нас чуть не кончили в покоях светлейшего князя Гусева-Святомирского. Кто знает, что на уме у мокрушника? В наше смутное время рассчитывать на благодарность — дело рискованное…

Однако волновался я зря. Как и моя мама, от звонков которой я еле смог отмазаться, сочинив что-то несуразное. Паровоз привез нас на глухую улочку в темном «частном секторе». Загнал машину во дворик, и мы зашли в маленький, крепенький одноэтажный домик. Валера заварил крепкого чаю с конфетами и солеными крекерами.

— Извиняйте, что так скупо, — развел руками хозяин.

— Не на свадьбе у Маланьи, — отмахнулся шкипер. — Лучше расскажи за двух несчастных буржуинов, каких вы с Кемелем на днях приговорили. Или у нас другая культурная программа?

— Мельник, я тебе жизнь должен, хоть и цена ей — медный грош в базарный день. — Валера тяжело вздохнул. — Я помню твою присказку: «Башляю как граф, получаю как разбойник». Вот и пришла пора получки. Ты в своем праве.

Юша сделал несколько глотков из алюминиевой кружки, покрытой черной накипью. Затем передал ее Паровозу. Тот тоже отхлебнул пару-тройку раз, и рассказ потек сам собой.

Оказывается, Арик Кемель уже года три как откололся от кацапской группировки и переехал в Паханск поближе к армянским родственникам.

— А Кемель — разве армянская фамилия? — робко поинтересовался я.

Бывшие зэки поглядели на меня как на тихого придурка.

— Кемель — не фамилия, а погремуха, — пояснил Юша. — По-простому значит — фурапет.

— Фуражка, — уточнил Паровоз, заметив, что я по-прежнему не в теме.

В Паханске Кемель продолжил свой черный промысел, но уже сам, а не под крылом группировки. Помог и Паровозу: «зарядил» нужных людей, вытащил подельника на волю «за примерное поведение». На юге дела у Арика пошли в гору. Здесь он действовал аккуратнее. Сколоченные нелегким бандитским промыслом деньги стал вкладывать в предметы старины, крутился среди собирателей антиквариата, а заодно легально занялся зерновым бизнесом.

Но с недавних пор у него, как выразился Валера, «башню влево повело». И виной — эта самая страсть к искусству.

— Профессор погибший на Арика работал, — сообщил Валера. — Не в смысле криминала, а помогал ему коллекцию собирать: где ценная вещь, где бутор [4] Бутор — барахло, нестоящие вещи (от венг. «бутор» — дорожный скарб, мебель) голимый. Тут у них с Кемелем и вышла непонятка…

По словам Валеры, Симонович «сплавил» Арику несколько фальшивок. Тот ничего не заподозрил: репутация профессора была выше подозрений. Но вскоре обман всплыл наружу.

— Как же это лохматое чудище так башку себе обморозило, что «кинуло» заслуженного бандита? — вклинился Юша. — Че-то не сходятся концы с концами у кочерги.

— Да и мы охерели от его наглости, — согласился Паровоз. — А когда уже крепко этого сазана за жабры взяли, он раскололся до самой сраки. Расклад такой: его дочка с мужем открыла свое дело — несколько магазинов дорогой забугорной косметики и побрякушек. Набрали кучу кредитов, а партнеры натянули их, как гондон на батон. Они — к папашке. Тогда он и провернул делюгу, чтобы дочка с долгами расплатилась. Лимонов на восемь потянуло… Прикинь, что было с Кемелем, когда он узнал, как его обули в лапти плетеные! И кто!

— Он что, совсем больной, этот профессор? — не понял шкипер. — У него же своего мадепалама [5] Мадепалам — 1) барахло, то же, что и бутор; 2) как раз напротив, ценные вещи; красота. От названия индийского местечка Мадаполам, где производится дешевая, но качественная тонкая хлопчатая ткань. не мерено…