Александр Сидоров - Шкипер Юша. Зверские детективы из зоопарка

— Так они же все больные, эти ботаники! За брошку удавятся. Были случаи, даже убивали за старинную монетку, на которую ты бы и плюнуть побрезговал. Короче, конченые мандельштамы.

— Это как? — не понял Юша.

— Вот то, что ты подумал, но только на культурном языке…

«Конченый мандельштам» отгреб за свою выходку по полной программе. «Братки» тихой сапой вывезли из его квартиры всю коллекцию (а стоила она раз в десять-пятнадцать больше сбытых Симоновичем фальшивок), а затем решили отобрать бизнес дочери, который тем временем пошел в гору. Профессор взмолился: только не это! Тогда-то он от безысходности и предложил Арику «откуп» за дочкин бизнес.

— Обещал вызвать своего друга, у которого сокровищ в сто раз больше, чем у него, — пояснил Валера. — И квартира ничего так: четыре комнаты в центре Москвы. Мол, я его выманю, а вы делайте с ним что хотите.

Так и случилось. Но ребята злопамятного Арика все равно убрали профессора — за ненадобностью. Привычно «отправили по железке».

— И ты руку приложил? — уточнил шкипер.

— Нет, без меня обошлось. Я уже этим не мараюсь.

Вдовина Арик хотел заставить переписать квартиру на доверенного человечка. А там и с коллекцией можно разобраться. Да и человечка заодно похоронить, когда он хату продаст. Заодно с Вдовиным. Но профессор оказался крепким орешком. Хотя ему уже под восемьдесят, однако уперся — ни в какую. Пытать мальчики Кемеля умеют, да перестарались: инфаркт хватил старика. А умирать ему было никак нельзя.

— Ну, у Арика есть лепилы прикормленные, вовремя подоспели, — поведал Паровоз. — Не то чтобы старичок совсем оклемался, но дышит жабрами.

— Где? — спросил Юша.

— Есть один санаторий в Краснодырском крае, сейчас его туда перевезли. В особой палате под охраной лежит. Человечка три наших приглядывают.

— Как называется?

— «Дубовая роща».

— Дубовая? — Шкипер хмыкнул. — Да вы, гляжу, ребята шутейные. А он там дуба не врежет?

— Я не фельдшер, — пожал плечами Паровоз. — Одно скажу: пацаны его охраняют серьезные.

— Горю желанием проверить. А что с дочкой Симоновича?

— Арик ее тоже убрать решил, вместе с семейством. Когда у Кемеля с профессором все еще было на мази, дочка могла их вместе видеть. Или, того хуже, фамилию от папашки слыхала. Вломит Кемеля по полной программе. К тому же и с дочки есть чем поживиться: две хаты, бизнес не хилый. Да только дочурка с семьей на отдых в Италию свалила. Хотели мы сперва, чтобы профессор ее оттуда вызвал, но он бы сразу поганку заподозрил. А если нажать на него, тогда дочка по голосу могла почуять неладное, вообще крах. Поэтому сначала Симоновича кончили, а потом наши с ней созвонились с профессорской мобилы. Под видом мусоров срочно вызвали: мол, папа ласты склеил. Она повелась, сказала, что вылетит первым же рейсом. А потом пропала, не отзывается. Тут я неладное и почуял…

— Амалию вы тоже хотели порешить? — глухо спросил Юша.

— Зачем? Вдруг ее дядюшка кони шаркнет до срока? Она — наследница. Я так думаю, Кемель ее держит про запас, как страховку. Не из дяди выбьет сокровища Али-Бабы, так из племянницы. Но слишком широко замахнулся. Видать, серьезно контору взбаламутил. А остановиться уже не может.

— Рви когти, Валера, — повторил свой наказ шкипер. — Не жди на дырку приключений.

— Это понятно. Ну так что, погасил я должок?

— Нема базара. Как говорится, кругом-бегом, в расчете. Как от тебя до трассы добраться?

— Подвезу…

Утро, как известно, начинается с рассвета. А мое началось с полного мрака. По пути на остановку откуда ни возьмись, как черт из табакерки, выскочил Юша!

— В командировку едем, — весело потирая руки, сообщил он. — Такси ждет, залезай.

— В какую командировку? — удивился я.

— Лезь, говорю, по дороге узнаешь.

То, что я узнал по дороге, меня не вдохновило. Выяснилось, что командировка служебная, в санаторий «Дубовая роща». Ага, служебная. Чего я там забыл? Трех «бульдогов» у палаты профессора Вдовина? И как Юша с ними будет в одиночку разбираться? Я не в счет, я не Бэтмен, я ботаник. В смысле — зоолог. Но не по бульдогам.

Из такси мы вылезли почему-то на выезде из города, у мега-маркета.

— Это не «Дубовая роща», — заметил я.

— Ты прав, о великий вождь Зоркий Глаз, — усмехнулся шкипер. — Не мандражируй, тут мы на ходу переобуемся. И переоденемся.

Под «мы», однако, подразумевался только я. Сам Ефимыч выглядел, как король на именинах: в сером костюме, темной сорочке, начищенных до блеска туфлях (одну из которых совал намедни в дверной проем, пытаясь проникнуть в квартиру Амалии).

В магазине Colins я, по выражению Юши, «перековался» в светлые синие джинсы и фирменную клетчатую рубашку с короткими рукавами. На моих ногах вместо прежних потоптанных мокасин появились белые кроссовки Nike с носками цвета беж. Потом в салоне красоты меня коротко постригли, чему я сопротивлялся вплоть до Юшиного подзатыльника.

— За чей счет банкет? — подозрительно спросил я после всех процедур.

— Рабочая амуниция. Не могу же я тебя людям показать в замусоленном виде, как ты обычно шлындаешь. Главное, держи фасон, хлебальник поменьше разевай, слушай побольше.

Я хотел было возмутиться и спросить, что это за люди такие и зачем мне перед ними фасонить. Но затылок еще помнил Юшину «братскую руку», и я решил последовать наказу шкипера насчет хлебальника.

Впрочем, скоро все само прояснилось. Люди подкатили к мега-маркету на черном «гелендвагене». Их было трое: осетин Алихан по прозвищу Князь, русский здоровяк Вася Битюг и водила Алымбек неизвестной породы. В этой компании мы с Юшей и покатили в Краснодырский край.

До «Дубовой рощи» шесть часов езды. Алихан втерся на заднее сиденье между мной и шкипером, оба принялись обсуждать детали «командировки». Я узнал, что наши попутчики — люди «смотрящего» за Паханском Коли Тайги. Насчет Тайги шкипер мне как-то упоминал: смотрящий — главный человек в местном криминальном мире, разруливает проблемы и отвечает за порядок перед воровским миром. Как он это делает, я без понятия, да оно мне и не нужно.

Оказывается, Ефимыч ночью побывал у Тайги с дружеским визитом и поставил смотрящего в известность насчет Кемеля и его проделок. Николай Палыч был уже в курсе «великого кипиша» вокруг «енотов»-искусствоведов. Но вот чего он не знал, так это то, что Кемель «сработал» коллекцию профессора Симоновича. А когда Юша его просветил — воспылал праведным гневом. Судьба яйцеголовых его не сильно тревожила. Возмутило Тайгу другое: как же так можно — сорвать куш на вверенной ему территории и не отстегнуть на «людское»?! Не кинуть на воровской общак положняковую долю! Смотрящий поклялся спросить с Кемеля и его людей как с «негодяев» и восстановить справедливость (возвращение коллекции Симоновича наследникам в понятие справедливости не входило).