Алан Гатаев - Выбор Блейка

– Я ведь тоже могу не пережить этот вечер, – заметил Дженкинс. Он разлил виски по рюмкам и бойким залпом опрокинул себе в горло порцию.

– Неплохо, парень, – оценил я. – А о чем ты думал, когда тебя держали в заложниках?

– Тоже боялся. Но недолго. После пары побоев я перестал бояться. Я как-то свыкся с мыслью о возможной смерти. Временами даже приходилось скучать. Да, было жутко страшно, но, похоже, человек – действительно удивительное животное, может привыкнуть совершенно ко всему. Кажется, опять твой мобильник зазвонил.

Мой телефон сверкал и жужжал на столешнице. Звонил Дэн.

– Привет, Дэн. Что-то случилось? – спросил я будничным тоном. Для извинений все еще не было времени.

– Я просматривал вечерние сводки, – Дэн говорил ровно, будто ничего не произошло. Но я знал, что он злится. – В больницу поступил некто Фрэнк Тайлер. Множественные ножевые ранения. В критическом состоянии.

– В какой больнице? – прохрипел я.

– «Мемориальная» на двенадцатой. Я с ними созванивался. Кажется, это тот самый Фрэнк. Он в критическом состоянии, но пока живой. Думал, тебе нужно знать.

– Спасибо, – закончил я разговор с Дэном. – У Бреговича на счету еще одна жертва.

– Кто на этот раз? – воскликнул Дженкинс, нелепо приподнявшись на подушках.

– Друг. Это он рассказал про девушек и про Нортонов. Он участвовал в том ритуале пятнадцать лет назад.

– Почему ты мне сразу о нем не рассказал?

– Вот поэтому.

Мне нужно было выпить. Мои руки тряслись от волнения, в горле пересохло. Я пошел на кухню, взял стакан покрупнее и наполнил его виски, который принес Дженкинс. Не чувствуя вкуса жидкости, я выпил ее в два глотка.

Я полностью потонул в себе, поэтому не услышал звука открывшейся двери. Его выдала только тень, бесшумно скользнувшая у меня за спиной. Со всей полупьяной дури я развернулся, пытаясь заехать ему стаканом по голове, но промахнулся. С нечеловеческой быстротой тень метнулась вправо, опрокинув меня на землю. Я повлек за собой посуду, послышался грохот. Я заметил, как клинок сверкнул над моей головой, но успел выкинуть руку. Это выиграло для меня драгоценные секунды, и я пнул его стопой в колено. Брегович вскрикнул и отскочил назад и, не давая мне опомниться, бросился в новую атаку. Лихорадочно отползая назад, я уперся спиной в стену и от страха закрыл голову руками, выставив вперед локти. Все, что я запомнил, – это звук выстрела и глухой грохот. Когда я развел руки, то увидел Бреговича, валявшегося на полу лицом вниз. Зачем-то Дженкинс еще два раза выстрелил в Бреговича. Из ран на его теле потянулись протяжные струйки дыма, кровь растеклась багровым пятном на узорчатом полу кухни. Я встал на ноги и осмотрел свое тело. Из левой руки торчал нож. Из раны тоненькой струйкой сочилась кровь.

– Так быстро. Даже не верится, – проговорил Дженкинс, застыв над телом Бреговича.

– Вот только ногой его не пинай. Зачем ты в него еще два раза пальнул?

– На всякий случай, – повел он плечами. Я не стал говорить вслух, что он сработал на славу. Я остался жив. У меня даже поднялось настроение. – Звони своим. Все закончилось, черт побери. Нужно убрать труп из моей квартиры как можно скорее, – тараторил я взволнованно.

– Только нож не трогай, – предупредил Дженкинс. – Кровь пойдет сильнее.

– Не учи ученого, – ответил я. Мы оба были на взводе. Адреналин стучал в висках. Руки тряслись, мы оба пытались отдышаться.

– Да, и вызовите скорую. Тут агент ранен, – кричал в трубку Дженкинс, как сумасшедший. Я громко рассмеялся, глядя на него. Он сначала смотрел на меня, как на безумного, а потом сам залился безудержным смехом.

Пятница. 11:50.

Фрэнк выглядел совершенно беспомощным. Он лежал в палате реанимации, замотанный в бесконечный пучок проводов от аппаратов жизнеобеспечения. Вокруг него, как в кабине звездолета, была куча разных мониторов, некоторые из которых мерзко пищали. Хотя это было хороший знак – он все еще был жив. Из палаты Фрэнка вышел врач с большой кипой бумаг. Врач выглядел слегка уставшим, но поговорить со мной не отказался.

– Как он, доктор?

– Что ж, этот случай можно описывать в медицинских учебниках. Правда, я не уверен до конца, в которых именно учебниках.

– Не уверен, что понимаю ваш юмор, сэр, – признался я доктору.

– Видите ли, у него, по крайней мере, четыре ножевых ранения, не совместимых с жизнью. Пробиты легкое, печень, одна почка. Повреждена артерия. Я просто не уверен, есть ли отрасль медицинской науки, которая может объяснить подобное.

– Как же он остался жив?

– Анализы показали наличие у него в крови тридцати двух разных видов наркотиков. О большинстве из них я даже во время учебы не слышал. Не считая, скажем так, классических, таких, как кокаин, марихуана, экстази, метадон, в списке еще куча синтетических веществ. Звучит как бред, но наркотики вызвали сокращение объема его внутренних органов, кровь сгустилась настолько, что даже при повреждении артерии кровопотеря была нелетальной. А еще наркотики спасли его от болевого шока. Он просто взял и уснул, когда из него вытекло немного крови.

– К нему можно зайти? Мне нужно ему кое-что сказать.

– Нет, пока нельзя. Ему нужен покой.

Доктор откланялся и пошел по своим делам. Когда его белый халат скрылся за поворотом, я осторожно оглянулся – больше никого не было. Приоткрыв тихонько дверь, я зашел в палату и подошел к Фрэнку. Его глаза были закрыты. Грудь тяжело поднималась от входившего через трубки кислорода.

– Вот и все, Фрэнк. Я спас твоих девушек. Убийца мертв, а ты вроде пока живой. Но я все еще жив.

Я достал пистолет из кобуры, не задумываясь, поднес его к виску и отвел боек. Металл звонко щелкнул. Осталось только спокойно сжать палец и наслаждаться бесконечным спокойствием.

Дверь в палату открылась. В палату зашел Майкл Браун – заместитель директора ФБР. Наверное, я выглядел очень глупо – с пистолетом у виска и удивленным взглядом.

– Сэр, что вы здесь делаете? – произнес я единственное, что пришло мне в голову.

– Пришел проведать старого друга, – Браун подошел к Фрэнку и погладил его по руке. – Я долго искал его. Полчаса назад мне сообщили, что он в реанимации.

– Вы знаете Фрэнка?

– Да, мы познакомились около двадцати лет назад. Тогда он был рок-звездой. Мик Джаггер уголовного права. Да, я застал его в зените славы.

– То есть, вы знаете, что с ним случилось?

– Разумеется, знаю. Это я помог ему спрятать тех девушек. Когда Фрэнк отказался отдавать их ему, Нортон стал угрожать. Одно покушение Фрэнк смог пережить, после чего решил пропасть навсегда. Конечно, способ пропасть он выбрал радикальный, но, наверное, у него были на это причины.