Александр Серый - Обрученные с дьяволом

Да, толпа набирается порядочная… Человек сто — не меньше! Попробуй, просей всех через сито, в котором отверстия сплошь крупные. Правда, с учетом поразительной осведомленности гада о личной жизни девушки, можно было значительно сократить число кандидатов, на что я и обратил внимание шефа.

— Предпочтительнее все же те, кто ходит в танцевальную школу к Коробейникову.

— Или ходили! — дополнил меня Никодимыч.

Как начальство любит, чтобы последнее слово оставалось за ним!

— Голос, — выделил я. — Гад использует какую-то штуковину для его искажения. Неважно, псих парень или нет, но кое в чем он соображает.

— Не спорю… Есть еще ключ от квартиры Листовых.

— Сомнительно, чтобы преступник сам изготовил дубликат. В городе едва ли наберется больше полудюжины мастерских — остальные давно позакрывались по причине нерентабельности. Можно попытаться…

— Можно, если ты прав. Учти, что дубликат способен сделать любой слесарь. Поэтому оставим эту тему про запас — на самый крайний случай. — Шеф резко захлопнул блокнот и закинул ногу на ногу. — Теперь — кольцо с рубином.

По какому-то молчаливому уговору самое главное и непонятное мы приберегли себе на десерт.

— Первый вопрос: чье оно? — храбро начал я обсуждение. — Второй — как попало к психу?

Никодимыч достал носовой платок и выложил колечко в центр журнального столика.

— Кольцо обыкновенное, фабричного производства, — без тени сомнения сказал он. — Купил в ювелирном магазине, по наследству досталось, спер наконец… Собственно, это не столь важно. Важнее понять, чем он руководствовался, надевая кольцо на палец Инги.

— Какой-то знак… Ритуал!

Слово шефу понравилось. Повторив его три раза, словно взвешивая, начальник пробормотал:

— Безымянный палец… Случайность?

— Ритуал обручения! — ляпнул я, дотронувшись до кольца.

— А что? Интересный пунктик!

— Хреновый! Коли так, то мы действительно имеем дело с настоящим психом. Я как чувствовал…

— Да?!

— Вчера на сон грядущий покопался дома в справочниках и полистал кое-какие умные книжки.

— Откуда они у тебя? — Шеф спросил с такой интонацией, будто и не подозревал во мне умения читать.

— На книжных развалах продаются не только детективы про таких чудаков, как мы! — огрызнулся я, слегка задетый за живое.

— И что ты вычитал?

— Разновидностей придурков масса…

— С этим трудно спорить, — ехидно вставил Никодимыч. Он не любил, когда его в чем-то обставляли. Особенно — свои же подчиненные.

Торжествуя в душе, я невозмутимо продолжал:

— Многие психи в обыденной жизни ничем не отличаются от нормальных людей. Наоборот, иногда нормальные люди более похожи на дураков, нежели они сами.

— Это я понял еще в детстве. — Шеф хмыкнул. — Нельзя ли поконкретней?

— Можно. Нарушения работы психики, вызывающие сдвиги на сексуальной почве, не лишают человека вменяемости и часто находятся на грани между здоровьем и болезнью. Такое состояние медики называют пограничным, а его причины — психическими аномалиями. Как?

— Интересно! — с удивлением признался Никодимыч, потянувшись к чашке с остатками холодного кофе.

— Аномалии развивают в человеке ощущение неполноценности и мешают его нормальным отношениям с лицами противоположного пола. В итоге удовлетворение полового инстинкта ищется насильственным путем. Закон и нормы морали не служат здесь тормозящими факторами, поэтому путь от появления желания до его практической реализации достаточно короток. Бывает, что их разделяет какой-то час…

Шеф подался ко мне:

— Иными словами, преступник действует под влиянием импульса?

— Да, так часто и происходит.

По мере моих излияний выражение лица Никодимыча становилось все более заинтересованным.

— Но в нашем случае на импульс не похоже, — сказал он. — Насильник не менее двух недель вынашивал замысел и готовился к его осуществлению. Как быть с этим?

— Не знаю… Про навязчивые идеи ничего не нашел.

— Плохо… В таком случае, нам требуется консультация толкового специалиста… Возможно, фортель с кольцом — ниточка к личности преступника.

Об этом я тоже думал минувшей ночью и теперь предложил:

— У меня есть адресок Гурвича.

Валентина Гурвича мы застали дома. И не просто застали, а разбудили: полтора часа назад он лег спать, вернувшись после ночного дежурства. Эксперт-психолог, проводивший судебно-психиатрические исследования по заявкам милиции и прокуратуры, не имел в нашем городе широкой практики, так как необходимость прибегать к его услугам — слава Богу! — возникала редко. Но еще по временам работы в милиции и Никодимыч, и я знали о том, что Валя серьезно интересуется этими проблемами, лишь краем задевающими его основную профессию врача: читает специальную литературу и даже несколько раз ездил на представительные научные сборища по данной тематике.

Как большинство представителей самой талантливой и самой гонимой на земле нации Валя обладал не только чертами лица и манерой говорить, исключавшими необходимость читать отметку в его паспорте, но и рядом достоинств своего народа, среди которых далеко не последнее место занимала вежливость. Поэтому он не поднял скандала из-за визита к нему домой в неурочное время и не попенял нам за причиняемое беспокойство.

— Проходите, — проговорил Гурвич, протирая сонные глаза, и сам подал пример, уйдя в комнату, где накинул на себя спортивную куртку. Брюки он успел надеть раньше.

Глупо заставлять хозяина просить дважды.

— Не боитесь вот так впускать незнакомых людей? — спросил Никодимыч.

— Почему незнакомых? — удивился Валентин, приглашающе указав нам рукой на диван-кровать, который собрал в мгновение ока, запихав постельное белье в ящик под матрасом. — Вы же работаете в УВД — я вас там неоднократно видел. Товарищ ваш мне действительно не знаком, но ведь он — с вами!

Я отметил про себя логику врача и его прекрасную зрительную память. Еще подумал о двух вещах: о том, что шефа в городе каждая собака знает, и о том, что Гурвич не в курсе его профессионального положения в настоящее время. Последнее давало нам неплохую легенду для посещения специалиста по психиатрии. А мы по дороге сюда голову ломали, как выкрутиться, чтобы получить консультацию и не засветиться! Никодимыч тоже оценил представившийся шанс и, не моргнув глазом, соврал:

— Константин из угрозыска — знакомьтесь.

Мы обменялись рукопожатием. Валя явно не помнил имени-отчества шефа, но опять же не желал показаться невежливым и сам спросить постеснялся. Я поспешил к нему на помощь:

— У нас с Юрием Никодимовичем возникла одна проблема, и мы бы хотели ее с вами обсудить.